Александр Дьяченко, доктор технических наук, завкафедрой химической технологии редких, рассеянных и радиоактивных элементов ФТИ ТПУ:

– У Росатома есть один отрицательный момент. Рассматривая наработки ученых, они рассуждают так: «Вы подготовьте инвестпроект, проанализируйте рынок, свяжитесь с инвесторами, сделайте дорожную карту и приходите к нам, тогда мы дадим вам денег». То есть они хотят, не вложив ни копейки, получить готовый инвестпроект. Так же ведет себя Роснано, «Русал», да, в общем-то, все промышленные гиганты России – это уже отлаженная система. И я предположу, что она действительно прекрасно работает с такими же крупными компаниями, которые могут позволить себе тратить большие деньги на подготовку инвестпроекта. Но у университета таких денег нет. Чем в таком случае промышленные гиганты отличаются от банков?

А если я все-таки сам составлю пакет документаций, найду бизнес-партнеров, изучу рынок и подготовлю инвестпроект, зачем мне тогда идти в Росатом? Зачем мне лишние проблемы с госкорпорацией, где своя вертикаль власти и свои бюрократы? Они выставят мой проект на сайт госзакупок, и в течение года, пока он там будет болтаться, отраслевой институт того же Росатома возьмется за нашу идею, обстоятельно ее проработает и выиграет конкурс. Нет, если у меня на руках будет готовый инвестпроект, я лучше пойду с ним в банк (и лучше – не в российский), возьму деньги и сделаю все сам.

Малый бизнес это понимает, там совсем другой подход. Они финансируют не проект, а создание инвестпредложения, с которым потом работают уже самостоятельно. Нам эти деньги кажутся большими, им кажется, что они нас кинули, все счастливы. Среди ученых мало бизнесменов, мы занимаемся наукой, а не коммерциализацией и работаем за зарплату. А Вячеслав Першуков (заместитель генерального директора Росатома. – Ред.) говорит: «Нет, ты сделай нам инвестпроект за свою зарплату, мы его внедрим, и ты будешь получать с него проценты»…