Фото: Алексей Гаврелюк
Полтора года назад Валерий Непомнящий оставил непыльную работу советника президента футбольного клуба ЦСКА и перешел на аналогичную должность в томскую «Томь». А через полгода во второй раз стал ее главным тренером. Через несколько дней после того как отпраздновал свое 71-летие. Хотя казалось, что в 2011 году в ходе тяжелого сезона, отмеченного большими финансовыми проблемами и низкими результатами (а в итоге вылетом из премьер-лиги), Непомнящий попрощался с Томском навсегда. Но он вернулся и утверждает, что лучше условий для работы, чем сейчас, в России у него не было. За два часа откровенного разговора в редакции «ТН» Валерий Кузьмич рассказал о том, что его связывает с Томском, проанализировал текущее состояние «Томи», объяснил трансферные неудачи, раскрыл секрет вечной молодости, а также вспомнил несколько интереснейших историй из своей богатой биографии.
Диагноз поставлен
– Позади треть первенства ФНЛ, насколько вы удовлетворены результатами и игрой «Томи» в этом сезоне?
– Несмотря на то что в турнирной таблице мы на втором месте, я не удовлетворен. Мы теряли очки там, где нельзя было этого делать. Потерпели два неприятных поражения дома. Конечно, всему есть объяснение. В межсезонье мы потеряли целую группу определяющих игроков – Миланова, Голышева, Шарипова. На первые три матча хватило сил тех, кто остался, – три победы. А потом из-за травм и дисквалификаций лишились еще троих. Их пришлось заменить теми, кто только-только пришел. Но в любом случае эти два поражения больно ударили и по психологии, и по взаимопониманию внутри команды – я имею в виду игровые связи. Они были нарушены, и сейчас мы с большим трудом из этого положения выходим. Функционально мы хорошо готовы, а вот в игровом плане пока не очень. Идет творческий процесс, но идет не без напряжения. Если в прошлом сезоне наша команда считалась одной из самых играющих, то в этом иногда приходится в угоду результату наступать на горло собственной песне. Учимся играть «вторым номером», что мне очень не нравится.
– На тренировках или в некоторых отрезках матчей видите проблески той игры, к которой стремитесь?
– Меня удивляет, что на тренировках мы выглядим совершенно по-другому. Но это не оправдание, а, скорее, укор тренерскому штабу: не можем перенести в официальные матчи. Мне сложно объяснить и то, почему мы дома играем хуже, чем на выезде. В прошлом сезоне команды, которые к нам приезжали, выстраивали в своей штрафной «автобусы-троллейбусы», которые мы не умеем вскрывать. Но сейчас многие команды приезжают к нам и играют с открытым забралом – «Зенит-2», «Газовик». В прошлом сезоне мы за такое быстро наказывали, сейчас не получается. Диагноз поставлен, проблемы видим, но решить их пока не можем.
– Вы сказали, что игровые связи еще не налажены, а как в команде с атмосферой?
– Вроде бы все нормально, но есть некоторое умиротворение. Вспоминается матч прошлого сезона с «Анжи». Уже после первого тайма было понятно, что мы его вчистую проигрываем, но в перерыве никто не сказал: «Парни, давайте возьмемся!» А после игры вообще тишина. Это неправильно. Считаю одним из недостатков то, что у нас нет «дядьки» – человека, который поведет за собой, грудью закроет амбразуру. Хорошо, в раздевалке иногда мой помощник Валера Климов берет на себя роль мотиватора: может построить кого угодно, громко и понятно все объяснить, его речь на второй-третий этаж несется.
– У вас не возникает желания накричать на игроков?
– У меня был духовный наставник, которого я буду помнить всю жизнь. Он учил, что футболисты, ученики, сослуживцы – все воспринимают руководителя таким, какой он есть. Если я всегда веду себя в отношениях с ребятами ровно, объясняю все спокойным тоном и вдруг с понедельника начну говорить матами, это явно будет иметь только негативное воздействие. За все время работы в Томске я дважды матерился на игрока в перерыве матча. Первый раз в 2010 году, второй – совсем недавно. Думаю, если буду повторять чаще, то эффекта не будет.
Трансферная кухня
– Кого после ухода того же Голышева можно назвать лидером команды?
– Павел – специфический футболист, это фигура, которая многими обсуждается. Кто-то его любит, кто-то ненавидит. Он немногословный, тихий, вроде бы скромный. Но он все очень сильно переживал. И если что-то говорил, то всегда в точку. Сейчас выходит на ведущие роли Сергей Кузнецов. Он опытный и тоже тихий и спокойный: говорит мало, но все ждут, что он скажет. Ну и, конечно, Мартин Йиранек. С ним мы одна команда, без него – другая. Ярко проявляет себя своей игрой Алексей Пугин. Надеюсь, если у него не будет проблем со здоровьем, то будет и дальше прогрессировать.
– Насколько сейчас состав «Томи» готов для выполнения поставленной задачи – выхода в премьер-лигу?
– Если на флангах у нас, тьфу-тьфу-тьфу, все в порядке, то центральная ось проседает. Травмировался Джиоев – и в центре обороны нет альтернативы Бендзю и Йиранеку. Выбыл Башкиров – проблемы в опорной зоне. И главное – нам так и не удалось купить ударного нападающего. Первые семь голов в этом сезоне забили семь разных игроков. С одной стороны, это хорошо, с другой – если есть забивной форвард, который оказывает давление, то соперники стремятся закрыть именно его, а остальным чуть проще играть.
– Почему не удалось купить нападающего: потому что их в принципе сложно найти, денег не хватило или не хотят в Томск ехать?
– И то, и другое, и третье. Хотя последнее в меньшей степени: те, кто нас знает, в Томск едут с удовольствием. Внутри команды всегда хорошая атмосфера. Никого из игроков, несмотря на все финансовые проблемы, не обманули.
Часть вины могу возложить на себя: мне предлагали варианты, но я подходил слишком щепетильно. Отказывал, если они не подходили по каким-либо параметрам. Нападающие – штучный товар. Сначала настроились на отечественных игроков, прошерстили все мелким бреднем, но не нашли. Затем переключились на иностранцев. И началось: вроде бы уже договорились, но в последний момент нам говорят, что другая команда предложила больше. А участвовать в финансовой гонке наши возможности не позволяют. В начале трансферного окна выяснилось, что на новых игроков мы можем потратить только то, что сами заработали. А заработали мы 5 млн рублей, выполнив одну из опций контракта Шарипова. Там был пункт: если мы попадаем в премьер-лигу, то можем продать его за 20 млн рублей, если нет – то за 5 млн рублей. Мне кажется, это неправильно: игрок мог стать капиталом для нас, его талант был виден невооруженным глазом. Но это другой вопрос. Нападающие нужного нам уровня стоили не менее 10 млн рублей. Когда стало совсем напряженно, то появилась возможность потратить больше 5 млн рублей, но время было уже потеряно.
– Может, стоит укомплектовать проблемные позиции молодыми томскими воспитанниками? Губернатор Сергей Жвачкин говорил, что очень важно ставить в состав местных игроков.
– Я совершенно согласен с позицией губернатора, это важно и нужно. На своих идет народ на трибуны. Я люблю работать с молодыми игроками. С тренером молодежного состава Виктором Себелевым мы общаемся каждый день. Но не все так просто. Например, приходит ко мне игрок и просит отпустить: где-то обещают место в составе и совсем другие финансовые условия. А я не могу гарантировать ему место в составе, потому что на данный момент на его позиции есть два других футболиста, которые сильнее. Может, уже завтра картина изменится. Но многие предпочитают не ждать.
– Если «Томь» выйдет в премьер-лигу, команду вновь ждет глобальная перестройка?
– Да, именно перестройка и именно глобальная. Игроки уровня ФНЛ и премьер-лиги – это две большие разницы.
В сборную не звали
– Межсезонье-2015 получилось слишком неопределенным даже для Томска. Насколько велика была вероятность, что вы покинете команду?
– Она была близкой к 100%. Обычно незадолго до окончания контракта его либо продлевают, либо говорят спасибо за работу. На этот раз не было ни того, ни другого. Я спокойно уехал в отпуск, задумался о поиске новой работы. А потом уже началась целая Санта-Барбара, и в результате остался.
– Наверное, не было отбоя от предложений…
– Как на духу: не звали никуда! Возможно, если было бы объявлено, что я попрощался с Томском, то предложения бы появились. Хотя у меня, конечно, есть открытая кредитная карта в ЦСКА. Когда я возвращался в «Томь», то выслушал там много слов о том, что я делаю ошибку. Но в итоге отпустили, сказав при этом, что я всегда могу вернуться.
– Не так давно сменился тренер в сборной России, при выборе нового наставника в СМИ часто звучала и ваша кандидатура. Были ли какие-либо переговоры?
– Вы же сами журналисты, разве вы в это верите? Да, моя фамилия прозвучала из уст гендиректора ЦСКА. Но это больше как раз журналистам интересно – сможет ли дядька, которому далеко за …, сделать с нашей командой то же самое, что он сделал когда-то с командой из другой страны. Никакой конкретики не было. Был только один звонок от одного из влиятельных в футбольном мире людей: «Валерий Кузьмич, дайте слово, что вы согласны возглавить сборную, и тогда мы начнем лоббировать вашу кандидатуру». Я говорю: «Я так не могу». И на этом все закончилось.
Обязательства перед Томском
– Вы вернулись в Томск несмотря на то, что в «Томи» постоянно возникают проблемы с финансированием, из года в год приходится встраивать в команду множество новых футболистов…
– Не надо вешать на меня звезду героя. Все тренеры везде так работают. Я благодарен президенту «Томи» губернатору Томской области Сергею Жвачкину: сейчас условия для работы в Томске комфортнее, чем когда-либо. И задача поставлена спонсорами амбициозная – быть на виду, быть наверху. К тому же новый генеральный директор в отличие от предыдущего – человек футбольный. Думаю, ему будет проще объяснить необходимость покупки того или иного футболиста. И он будет ориентироваться на мое мнение.
– Разве все кандидатуры новичков не согласовываются с вами?
– До недавнего времени так и было. Но это сложный момент. Многие говорят: тренер приходит и уходит, а команда остается. Наверное, это правильно. Но я с этим не совсем согласен. Когда покупают игроков в «Барселону» или ЦСКА – про них все известно, понятно, как они будут вписываться в игру. Но когда «Томь» ежегодно теряет более десятка игроков в межсезонье – о какой концепции может идти речь? В это межсезонье мы взяли нескольких игроков, которых я не хотел брать. Но я ко всем отношусь одинаково. И теперь некоторым из этой группы доверяю даже больше, чем тем, на кого я изначально рассчитывал.
– Почему вы все-таки вернулись и что вас держит в Томске?
– Во-первых, меня терзает мысль, что при моем участии команда покинула премьер-лигу. Это было для меня потрясением. Возможно, я тогда совершил стратегическую ошибку, которая, впрочем, была одобрена руководителями. К 2011 году у нас выстраивалась интересная команда, играли молодые талантливые ребята – Канунников, Баляйкин, Дзюба, Дядюн. Ее можно было сохранить и развить. Нужно было потратить миллионов пять долларов, и даже если бы мы вылетели, то имели бы очень перспективную команду. За того же Дзюбу просили миллион долларов, как и за Канунникова.
Наверное, это чувство вины. Я считаю, что мои обязательства перед Томском не выполнены, тем более ко мне с такой симпатией относятся как местные жители, так и болельщики.
Во-вторых, не последнюю роль играют личные обстоятельства. И, в?третьих, я в Томске познакомился с кругом людей, которые близки мне по духу. Это те, кто стоял у истоков создания джаз-оркестра «ТГУ-62», студенческого театра эстрадных миниатюр. Они называют себя «узкий круг ограниченных людей», но я считаю, что это интеллектуальная элита Томска, и очень рад, что они приняли меня к себе. Периодически мы с ними встречаемся в «Библиотеке», немного нарушаем режим.
Выживают шалопаи
– Как вы отдыхаете от футбола?
– Раньше я смотрел все матчи российской футбольной премьер-лиги, сейчас уже стал выбирать. Почти не смотрю Лигу чемпионов. Иногда хожу в театр. Выходных почти не бывает: матчи в этом сезоне проводятся, как правило, по понедельникам, так что в субботу и воскресенье – предыгровые тренировки. На следующий день тренировка для тех, кто не выходил на поле. Но есть вечера. Тогда – диван, телевизор. Охота – не мое.
Примерно в первом классе я впервые сделал лук своими руками. Смастерил стрелу из крышки от консервной банки. Рядом на проводах сидели воробьи, я выстрелил, почти не целясь – бах! – моя стрела падает с птичкой. Я сразу бросил лук, убежал от ужаса. До сих пор помню это состояние. Понимаю, что пойти на медведя – это драйв и все такое. Но себе ни за что не позволю.
– Как вам удается всегда хорошо выглядеть? Раскройте секрет – режим дня, спорт, диета?
– Нет никаких секретов, я ничего специально для этого не делаю, ни за чем не слежу. Папа и мама, наверное, – спасибо им. В детстве у меня было прозвище Буржуй. Потому что черный хлеб в марле начал сосать, наверное, месяцев с трех. И до 2–3-го класса был толстый. А потом как-то изменился. Отшучиваюсь по этому поводу: однажды прочитал в гороскопе, что Львы интуитивно выбирают, что им можно, что нельзя. И я теперь так и делаю: пью, ем, что хочу.
– То есть по утрам не бегаете?
– Что вы… Для меня это самое страшное, когда раньше требовали игроков утром на зарядку выводить. Я рано встаю без проблем. Но по поводу футболистов… Думаю – зачем, кому это надо? Кто-то покурить выходит, кто-то халтурит. Нельзя работать из-под палки, игра и тренировки должны быть в удовольствие. Поэтому от утренней зарядки я отказался где-то на десятый год своей тренерской карьеры. Футболисты же не солдаты. Они, конечно, разболтанные, но от этого никуда не денешься.
– Почему футболисты разболтанные?
– До того как стать игроками, допустим, премьер-лиги, они проходят очень много стадий, занимаются футболом 10–15 лет. И выживают не строгие и послушные, а шалопаи. Конечно, у одних раньше, у других позже все-таки просыпается то, что называется профессионализмом. Но не у всех. Строгие, правильные люди – не творцы, а исполнители. А игра в футбол, как и тренерская работа, – это творчество.
– У вас две внучки и правнучка, неужели никогда не хотелось все бросить, заняться ими?
– Ближе к 60 показалось, что я уже «наелся». Отработал четыре года в Корее и не стал продлевать контракт, хотя предлагали даже национальную сборную возглавить. Но я истощился, прежде всего морально. И вернулся в Москву. Отклонил предложение московского «Торпедо». Думал, отдохну с полгода. Прошло недели две, и я начал воспитывать жену, объяснять дочери, как нужно жить. Понял, что занимаюсь чем-то не тем, что чего-то не хватает. Да, возникает желание все бросить, особенно после поражений. Но правильно говорят: с бедой нужно переспать. И ни в коем случае не искать вину в ком-то другом.
– В 1990-х годах вы в одном из интервью говорили, что мечтаете поработать в России. О чем вы сейчас мечтаете?
– Работать в России на хорошем уровне. С «Томью». Не просто быть в премьер-лиге, но и бороться за высокие цели, хотя бы за попадание в еврокубки.
Самые лучшие условия для работы в моей жизни были в Японии и Корее. Перед подписанием контракта тренеры обычно спрашивают, какие задачи стоят перед командой. В Японии мне ответили: нужно поменять «цвет команды» (по-нашему – стиль игры), нужно, чтобы болельщики приходили на стадион. Я уточняю: «А место-то какое?» Отвечают: «Какое займем – такое займем». – «А если вылетим?» – «Вылетим – будем бороться за то, чтобы вернуться. Кому-то же все равно вылетать». Когда работаешь с такой установкой, совершенно другие внутренние ощущения.
Я рыбак. Но рыбак специфический. Если клюет, то думаю, что опять нужно тянуть удочку, что-то делать… Лишь бы не клевало, лишь бы поплавок не уходил никуда. Вот тогда мне хорошо.
Мне кажется, одна из причин, почему в России перестали появляться звезды мирового уровня, заключается в системе оплаты тренеров. Во-первых, работать с детьми – это уже давно не престижно. В профессиональной команде или даже в сборной водокачки заработная плата куда выше. Но главное – оплата детских тренеров зависит от результата. Я считаю, это в корне неправильно. Тренеры, которые работают с детьми, должны готовить игроков, а не команды. Нужно развивать индивидуальные данные, позволять творить, а заточенность на результат с раннего детства все портит.
Я всегда мечтал вырастить игрока такого уровня, как Стрельцов или Черенков. Но футболисты уровня Пеле, Марадоны, Месси, Роналдо, Криштиану Роналду – они откуда-то прилетают, их нет на потоке. Роже Милла был из таких же, но он родился не в той среде.
Справка «ТН»
Валерий Непомнящий – главный тренер ФК «Томь». Родился 7 августа 1943 года в Славгороде, Алтайский край. Окончил Туркменский государственный университет и Высшую школу тренеров. Играл за «СКИФ» (Ашхабад) и «Спартак» (Самарканд). В 1988 году после шести лет работы с юношеской сборной Туркменской ССР возглавил сборную Камеруна и вывел ее на чемпионат мира. В 1990 году Камерун под руководством Непомнящего стал первой африканской командой, вышедшей в четвертьфинал чемпионата мира. Работал тренером в Китае (1991, 2000, 2002–2005), Турции (1992–1994), Корее (1994–1998) и Японии (2001–2002). В 2008 году впервые стал главным тренером российской команды – томской «Томи». Ушел из нее в 2011-м, через год стал советником президента ЦСКА по спортивным вопросам, а в январе 2014-го – ассистентом главного тренера армейского клуба. Однако уже в апреле покинул клуб, чтобы вернуться в «Томь» в качестве советника президента и заместителя гендиректора по спортивным вопросам. С 20 августа 2014 года – вновь главный тренер «Томи». 25 июня 2015-го подписал с клубом новый контракт на два года.
Ночной звонок президента
У обозревателя «ТН» Дмитрия Евсейчука вопрос к Валерию Непомнящему возник еще 25 лет назад. Тогда возглавляемая Валерием Кузьмичом сборная Камеруна произвела фурор на чемпионате мира, в первом же матче обыграв действующих чемпионов аргентинцев во главе с Марадоной, во втором – румын. И перед заключительным матчем группового этапа с СССР Камерун уже обеспечил себе путевку в плей-офф. Африканская команда проиграла со счетом 0:4.
– Как так получилось? Обращался ли к вам кто-то из спортивных чиновников Советского Союза с просьбой «слить» матч?
– Никто. С руководителями команды СССР я впервые встретился прямо перед матчем в подтрибунном помещении, мы только поздоровались.
Я убежден, что мы могли не проиграть, во всяком случае не с таким крупным счетом. Еще за два дня до матча с СССР я сказал четырем игрокам, что дам им отдохнуть перед плей-офф. Начал готовить других. И вдруг около часа ночи звонок. Со мной хочет поговорить президент Камеруна. И он спокойно объясняет: «Я знаю, что вы приняли решение, что некоторые игроки не будут играть с СССР. Я с ним согласен. Но общественность не поймет. Все скажут: советский тренер сдает игру. Я бы вам очень рекомендовал не производить замен по сравнению с предыдущим матчем». Аргумент действительно серьезный, как с этим поспоришь? Утром подходит министр спорта: «Ну что, мсье Валери, как будете играть?» Я отвечаю, что дал слово президенту и не буду от него отказываться. Но как быть с игроками? Мотивация же потеряна. Приходим на завтрак – никого из этой четверки нет на месте. Чемпионат мира проходил в Италии, и мы разрешили, чтобы на нем присутствовали жены игроков. Но жили в другом отеле. Вполне вероятно, что ребята без моего ведома… В общем, в гостинице их не было. В итоге все-таки нашли, все объяснили. Первые 15 минут мы выглядели вполне достойно. Но потом пропустили гол и рассыпались.
