Архив рубрики: Персона

all-feed, BELOWTABSLEFT1, RSS test, Отдых, Персона

День бирофилиста в Пушкинке

01.12.2014 Татьяна Винарская

Фото: Ирина Комарова

Бывший заводской конструктор удивил завсегдатаев клуба «Старый Томск» коллекцией пивной атрибутики

Почти все люди в свободное время занимаются чем-нибудь для души. Но есть среди них особая каста – коллекционеры. Это, право, странный народ, с азартом и даже страстью отдающийся своему увлечению. Не зря говорят, что коллекционирование – это тихое помешательство… «Только без потери здравого смысла», – деликатно уточняет Юрий Зильберман. Бывший сотрудник ТЭМЗа, проработавший на родном предприятии 45 лет («И 45 дней», – вновь уточняет наш герой) и прошедший путь от слесаря-инструментальщика до начальника конструкторского бюро, знает о коллекционировании все. Ну или почти все.

Странные личности

Увлеченный краевед, он на протяжении многих лет собирает литературу об истории Томска и Сибири, сам является автором издания «Российский царственный дом Романовых и Томск», имеет неплохую коллекцию открыток с видами старого Томска, общее собрание книг в его домашней библиотеке перевалило за 4 тыс. экземпляров. А на очередном заседании краеведческого клуба «Старый Томск», которое проходило в областной универсальной научной библиотеке им. Пушкина, коллекционер Зильберман открылся перед одноклубниками еще и как бирофилист – собиратель пивной атрибутики.

Откуда ноги выросли

По словам Юрия Зильбермана, на мысль о коллекционировании пивных атрибутов его навели два обстоятельства. Первый раз он подумал о такой возможности, когда побывал в гостях у администратора ансамбля «Танцы Сибири»: вся стена в гостиной его квартиры была отделана пивными банками. Эстетическому вкусу гостя это оказалось созвучно. А дату и место второго общения с предметами своей будущей коллекции он запомнил точно: 1 января 1997 года, рынок в переулке Плеханова. В предрассветном сиянии уходящей новогодней ночи разбросанные на снегу пустые пивные банки смотрелись так красиво, что глаз было не оторвать. Сомнений не осталось: надо собирать!

Санитар закоулков

Юрий Яковлевич, как разведчик, выискивал в городских закоулках выброшенные банки, бутылки из-под пива, приносил их домой, отмывал, сортировал – пробки отдельно, этикетки отдельно, раскладывал экземпляры по городам и странам изготовления. Однажды ночью почти триста банок, водруженных на шкаф в комнате дочери, с грохотом рухнули, разбудив весь дом. Встала проблема: как приспособить коллекцию к хранению в типовой квартире. Профессиональная конструкторская смекалка и опыт коллег подсказали разные варианты. Скажем, бутылочные пробки идеально укладывались в коробки из-под конфет с круглыми ячейками. Размещение их в виде штор для дверных и оконных проемов решало сразу две задачи: эстетическую (украшало квартиру) и прикладную (компактное хранение). Еще один неожиданный вариант Юрий Зильберман продемонстрировал слушателям в виде циркового антре: несколько отвлекающих движений, и вот он уже в шляпе, украшенной сверкающими пробками, в жилете, переливающемся пробочными узорами, и в аналогично отделанном поясе. Публика восторженно ахнула: техасский шериф! Только без оружия.

Курьезные раритеты

Служебные дела часто забрасывали заводского конструктора в разные уголки России и ближнего зарубежья, а туристические маршруты простирались еще дальше. И отовсюду Зильберман вез предметы своей страсти: буклеты, календари, подставки, кружки, бокалы, бутылки, этикетки. Некоторые экземпляры в силу курьезных обстоятельств сразу становились раритетными. Одна этикетка, например, оказалась из партии, заказанной томским заводом по просьбе абаканских коллег (у наших пивоваров были налажены хорошие связи со скандинавскими производителями печатной продукции) для нового напитка «Абаканское веселое». Этикетки напечатали, а пиво так и не выпустили. Партию бумажных наклеек уничтожили, но единичные экземпляры, к радости коллекционеров, остались в их собраниях. Или вот еще забавный экземплярчик этикетки: в тексте, где указываются данные о производителе, вместо «розлив» написали «разлив». Поскольку у бдительных граждан сразу возникала ассоциация с ленинским шалашом в Разливе, этикетку забраковали и пустили под нож. А у коллекционеров она сохранилась.

С миру по этикетке

Зная о хобби Зильбермана, товарищи по работе активно пополняли его собрание.

– Эту трехлитровую кружку я привез из Новосибирска, – рассказывает бывший коллега Михаил Закиров. – Мы ее от всего отдела подарили Юрию Яковлевичу на юбилей. Она самая большая в его коллекции.

– А эту, самую маленькую, на 30 миллилитров, мне привезла сноха из-за границы, – добавляет Зильберман. – Мое увлечение поддерживает вся семья.

От обилия предметов, разложенных, развешенных, лежащих на столах, разбегаются глаза. Этикетки 60–70-х годов прошлого века вызывают воспоминания о скудости ассортимента пенного напитка в те времена (только «Жигулевское» и «Бархатное») и о дичайших очередях за ним. Коллаж «С пивом по Московскому тракту» погружает в историю экспансии напитка от Москвы через Екатеринбург, Томск, Красноярск и дальше на Восток.

– Я считаю себя коллекционером низшего уровня, – скромно замечает Зильберман. – Настоящим асом был томич Юрий Козлов. Сейчас у Станислава Вавилова очень хорошая коллекция. У него даже есть металлическая банка из первой партии, выпущенной в СССР к московской Олимпиаде.

– Эту банку не то что руками, ногами не раздавишь, – смеется присутствующий на заседании Вавилов и, заметив кстати, что пиво неразрывно связано с музыкой, берет в руки аккордеон. Звучит веселая полька, а затем Юрий Зильберман исполняет песню о пиве на стихи собственного сочинения.

Без фанатизма

Самое парадоксальное в увлечении Юрия Зильбермана состоит в том, что сам он не является фанатом пива. Зачем же, спрашивается, коллекционирует все, что с этим напитком связано? Вопрос вызывает у него удивление: любая новая информация заставляет работать мозги, побуждает заниматься всяческими исследованиями, вплоть до этимологических («этикет» и «этикетка» – что общего?). И потом, это же часть истории нашего края, а историю, несмотря ни на какие запреты, не перечеркнешь.

Анекдот в тему

Очередь.

– Кто последний?

– Я.

– Что дают?

– Говорят, Рембрандта.

– А это лучше, чем кримплен?

– Не знаю, не пил.

Интересные факты

В России 37% населения занимаются коллекционированием.
Женщин среди российских коллекционеров меньше, чем мужчин: 36 и 38% соответственно.
Большинству коллекционеров за 50 лет.
Коллекция считается полноценной, если в ней имеется 1–2% раритетов.
Самой первой коллекцией считается коллекция растений, собранная Аристотелем.
Самый дорогой вид коллекционирования – собирание антиквариата.
Самым популярным видом коллекционирования является нумизматика (собирание монет). В России каждый пятый коллекционер – нумизмат.

По материалам сайта «Интересные факты из жизни коллекционеров»

BELOWTABSLEFT1, Бизнес, Персона

О том, почему рынок индивидуальной трикотажной одежды в Томске оказался «монопольным»

01.12.2014 Елена Тайлашева

Из вещей, сшитых когда-то Галиной Коришевой, почему-то больше всего поражают кожаные куртки из боксерских перчаток. «А что, – говорит, – кожа на них была хорошей выделки, пара стоила в пределах 9 рублей, из нескольких пар получались стильные куртки – детские и взрослые, каких ни у кого не было». Советский дефицит – это одна из причин, по которым Коришева бралась за рукоделие. Вторая причина – к нему тянуло с детства: с трех лет бабушка садила Галину за швейную машинку «Зингер». Долгое время вязание оставалось хобби для нее, выпускницы ТИАСУРа, работавшей в комсомольских и партийных структурах. А в 2001 году она наконец решилась открыть трикотажное ателье. Тогда в Томске закрылись все аналогичные предприятия и ее бизнесу тоже прочили скорую смерть. Но ошиблись. Теперь, 13 лет спустя, Галина Коришева ищет инвесторов на проект трикотажной фабрики.

Естественная монополия

– Каждый из нас имеет какие-то способности, предрасположенности. И если они не реализованы, человек несчастен, – так Коришева объясняет решение уже в солидном возрасте открыть свое дело.

Тут нужно сделать небольшое биографическое отступление. В конце 1980-х Галина таки оставила партийную деятельность и два года работала заведующей трикотажным ателье в Томске (оно располагалось на ул. Артема). Затем уехала в Узбекистан, где получила опыт технолога на прядильно-трикотажной фабрике «Агама». Назад вернулась в 1999-м.

– И вот прихожу я в свое старое ателье, а там до сих пор вяжут то, что мы вязали 10 лет назад, – вспоминает Галина Коришева.

Даже в начале 2000-х трикотажные ателье города продолжали работать по технологиям 1970–1980-х годов, народу такие услуги были не нужны, и это стало главной причиной их массового закрытия. Так что Галина в один момент стала «монополистом».

В 2008 году, когда все магазины элитной одежды потеряли большую часть покупателей, Галина Коришева, наоборот, сидела в своем ателье до ночи.

– Ко мне пришли чиновники, банкиры, топ-менеджеры. Если раньше для них не было проблем купить платье за 30–40 тысяч, то в кризис они стали считать деньги. Я вязала им точные копии брендовых вещей, но по цене в 10 раз меньше.

И швец, и жнец

Ателье, названное «СоФи», она открыла в помещении старого, к тому моменту почившего ателье на Артема. Хозяин по остаточной стоимости продал ей две вязальные машинки, к которым она докупила одну швейную. Все вложения ограничились 5 тыс. долларов. С клиентами проблем не возникло: благодаря партийной работе у нее осталось огромное количество знакомых, которые видели, как элегантно она всегда одевалась, и знали, что это сделано собственными руками.

– Сначала у меня работали три девочки, потом восемь. Из опыта я поняла: чем больше женщин, рядом сидящих, тем больше проблем, – говорит Галина. – Сейчас я опять вернулась к коллективу в три человека, этого хватает. В случае чего на замену сажусь сама: заболела швея – я села шить, заболела вязальщица – я села вязать. Это не страшно.

– Страшно то, что за 13 лет я так и не нашла человека, которому могла бы доверить основную работу, – добавляет она с горечью. – Я до сих пор крою сама, заказы принимаю сама, все расчеты для машинки делаю сама. Поначалу были попытки делегировать полномочия – брала много закройщиков. Но как они меня подводили! Все время им говорила: «Делайте как для себя, и все получится». Не делают. Похоже, даже для себя нормально не сделают. Люди не хотят работать – хотят просто сидеть на месте, полуспать и получать зарплату.

Есть лишь один крохотный плюсик в отсутствии профессиональных вязальщиц: конкурентов у Коришевой как не было, так и нет.

– Недавно появилось трикотажное ателье, но там почему-то такая конспирация! Я позвонила ради интереса, так мне даже номера квартиры не сказали, мол, сообщим, когда подойдете к дому… Бизнес очень специфичный и потому непопулярный, одна моя клиентка называет его не бизнесом, а ремеслом, и это правда. Я ни разу не рискнула сделать годовой финансовый анализ: боюсь, что, когда сведу доходы с расходами, решу: «А зачем мне это вообще надо?» Год кормят осенние и зимние месяцы, а весной и летом я часто не зарабатываю на покрытие текущих нужд («коммуналка», зарплата и т.д.). Рентабельность невысокая, ведь создание одной вещи – длительный процесс. Один джемпер, например, мы вяжем от двух до четырех дней. Стоит он от 3 до 5 тыс. рублей. Иногда люди спрашивают, глядя на цены: «У вас что, пряжа дорогая?» Я отвечаю: «Нет, у нас работа дорогая». А почему она должна быть дешевой?

Раз в полгода Галина Коришева объезжает крупные ТЦ Томска – изучает рынок. Говорит, что реально хорошая трикотажная кофточка стоит 25–30 тыс. Про одежду класса масс-маркет она вообще молчит: натуральных тканей почти нет.

– Это понятно, ведь для шерстяных изделий нужно натуральное сырье, а для синтетических – ничего, синтетика делается из отходов нефтепроизводства, поэтому ее проще создавать. Китайцы в этом плане ушли ого-го куда, – говорит Галина. – Однажды в Пекине я помогала выбирать подруге шубу. Когда я увидела их торговые центры на семь этажей, по 15 тыс. квадратных метров каждый, под завязку забитые норковыми шубами, то посмеялась: «Не удивлюсь, если они изобрели какой-то вид крыс, похожих на норку и молниеносно размножающихся, и разводят их под землей». Потому что невозможно вырастить СТОЛЬКО норки.

Как жить без «Сникерса»

Когда Галина Коришева вернулась в Томск из Узбекистана, она была твердо уверена: области нужно свое текстильное производство. Та же узбекская фабрика «Агама», где Коришева работала несколько лет, находилась в маленьком городке Зарафшане («Там домов-то полторы штуки!»), но была отлично оснащена и снабжала одеждой не только весь Узбекистан, но и Сибирь.

Галина оценила проект в 2 млн долларов (сама была готова взять на себя роль организатора производства), он мог окупиться за 3–5 лет.

– Это на ремесленном уровне сложно получать хороший доход. На промышленном же уровне это хорошая рентабельность, ведь та же кофта, которую мы вяжем 2–4 дня, на производстве готова за 20 минут, – поясняет она.

Но никого из знакомых богатых людей заинтересовать предложением не удалось:

– Бизнесменам того времени нужны были даже не быстрые, а сверхбыстрые деньги: возврат инвестиций дольше чем один-два года им был не интересен. Сейчас, в свете разговоров об импортозамещении, я снова хочу вернуться к этой теме. Зачем жителям Сибири переплачивать за доставку одежды, за услуги бесконечных посредников? Мы могли бы сами шить, скажем, школьную форму, которая сейчас закупается в Китае и которую через 2–3 месяца невозможно надеть – все закатывается. К тому же новое производство могло бы дать региону 100 дополнительных рабочих мест.

– Про тот же Узбекистан говорят много плохого: и что страна отсталая, и что власть тоталитарная, – подытоживает Коришева, – но там есть одно бесспорное достоинство: Ислам Каримов (президент республики) никого не пускает в страну: они сами собирают машины (пусть плохонькие, но свои), шьют свою одежду и т.д. И поэтому жителям по барабану колебания доллара и евро. То, что происходит сейчас в России, я уверена, во многом запрограммировано: нас как в 1990-х посадили на все эти марсы-сникерсы, на иглу западных товаров, так мы и сидим на ней. А пора бы слезть и начать обеспечивать себя самим. В том числе хорошей одеждой.

«Мечтаю открыть свою школу и научить всех женщин вязать, ведь это такая экономия для семейного бюджета! Сейчас доступны любые машинки для домашнего использования, стоят от 30 тыс., – говорит Галина Коришева. – Меня в молодости они очень выручали. Набегаются дети по лужам, так мне проще за 20–30 минут связать новые штаны, чем стирать и сушить старые. Вязание под силу каждому, нужно лишь желание. Хотя, признаю, не всем это интересно, например моей дочери. Для нее это просто неактуально: она живет во Франции, ценовая политика на детские вещи там просто смешная – в сезон сольдов (распродаж) фирменную вязаную кофточку можно купить за 5 евро»

Рост курса евро осложняет производственный бизнес: пряжу Галина закупает в Германии, достойной замены в России ей нет. Стоимость материала в цене изделия – 30%. То ли интуиция, то ли провидение заставили Коришеву год назад, когда евро только начал расти, закупить нетипично большую для нее партию пряжи – 400 кг. Учитывая, что на одну вещь уходит 200–500 г, этого запаса хватит еще на пару лет.

BELOWTABSLEFT1, Культура, Персона

Великое произведение зазвучит, если зазвучит инструмент

28.11.2014 Григорий Шатров

На не так давно прошедшем в Томске международном семинаре настройщиков ударно-клавишных инструментов, а точнее, фортепианных мастеров неожиданно встретил я друга юности. В начале 1980-х вместе учились на историческом факультете ТГУ. Мечтая о карьере преподавателя философии, Володя Филатов много времени отдавал классической музыке, в которую был влюблен, как в самую прекрасную девушку. И любовь эта день ото дня только крепла.

История с классикой

У него не было специального музыкального образования. А сложнейшие произведения Бетховена, Рахманинова, Шопена он с упоением подбирал на слух. Все пять лет учебы в перерывах между парами, пока однокурсники беспечно болтали, уплетая пирожки, Володя находил свободный рояль (благо тогда по разным аудиториям главного корпуса стояли старые, но в хорошем состоянии «Беккеры» и «Ратке») и играл, восхищаясь полнотой и богатством звуков. Но тогда он даже предположить не мог, что вместо чтения студентам лекций по философии в будущем будет восстанавливать пианино знаменитой жены декабриста Марии Волконской.

Настройщиком Филатов стал неожиданно для самого себя. Уже аспирантом заглянул на концерт заезжего органиста, восхитился мощью инструмента и, удивляясь своему нахальству, напросился в ученики к известному томскому настройщику фортепиано Владимиру Феоктистову.

Сегодня у Филатова свое серьезное предприятие в Иркутске. Местная филармония, музыкальные школы не мыслят своей деятельности без рук и таланта этого известного в Сибири настройщика.

– Исполнение концерта конкретным артистом зависит от того, как подготовлен инструмент, как отстроена механика рояля, – рассказывает мастер. – Настройщику необходимо сделать так, чтобы пальцы пианиста были максимально приближены к струнам, касались бы их как обнаженного нерва. Вот тогда музыкант сможет воплотить свой творческий замысел через произведение, которое до него уже играли сотни людей. Ноты ведь одни и те же. Допустим, две сотни лет назад они лежали перед великим Моцартом. А 100 лет тому – перед фон Бюловым, затем перед Владимиром Горовицем. А теперь они перед Денисом Мацуевым или Вадимом Репиным. Но каждый раз, исполняя классическую вещь, великие музыканты выражают свое понимание музыкального текста. Шедевр, вызывающий восхищение, определяет сложная рефлексивная позиция, когда исполнителю удается помножить замысел творца произведения на свое исполнительское мастерство и… на свое понимание композиции.

Кулибин от нотного стана

Филатов готов часами рассказывать об альфе и омеге в профессии настройщика. Чтобы получить истинное гармоническое звучание инструмента, необходимо соблюдать строжайшие профессиональные каноны. Есть убеждение, что, впервые подходя к инструменту, мастер должен действовать в строгой последовательности: сначала отрегулировать механику рояля, устранить недостатки в акустической части, настроить еще раз, далее проделать финишную настройку, а в конце – интонировать. Придерживайся этих правил, и все обязательно получится.

– Но нет, – говорит Филатов, – истинный мастер лишь тот, кто в спектре звука удачно формирует основной тон и обертоны вокруг него. Лучше всего это получается на качественных инструментах.

А что для фортепианного мастера самое важное? Конечно же, слух. Не абсолютный, как у многих музыкантов, а особенный, гармонический. Это когда человек способен уловить правильные интервалы, соотношения между нотами, что позволяет отличать благозвучие от неблагозвучия.

– Ухо и вкус настройщика – лучший физический прибор, – считает мастер.

Большого музыканта, как, впрочем, и любого начинающего, должны устраивать общепринятые стандарты. Без субъективных симпатий артиста к звукоизвлечению и характеру произведения никак не получится. Если Моцарт любил мажорные тональности (ля мажор и ре мажор), то для его произведений мастер должен на них и акцентировать настройку инструмента.

– В музыкальной среде до сих пор идут споры, – рассуждает Владимир Филатов, – что есть наша профессия. Ремесло или искусство? Ремесло – это когда настройщик соблюдает все физические параметры. Искусство – это когда после твоей работы артист заиграл с удовольствием и зал захлебнулся от восторга. У меня простая позиция: если передо мной инструмент, я должен сделать его благозвучным. Чтобы было приятно сесть и сыграть. Бывает, настройка понравилась Мацуеву, а вот Хворостовскому не очень, потому что рояль не звучал из-за особенностей акустики зала. Кто виноват? Стрелочник? Нет, настройщик.

Часто музыканты и певцы мастеров благодарят. Елена Образцова, Любовь Казарновская, Даниил Крамер к мастерам-настройщикам относятся как к соавторам успеха.

Ренессанс королевского инструмента

Многие фортепианные мастера не только каждодневно «дают настроение» инструментам, но и возвращают к жизни, казалось бы, утерянные для музыки. Ведь за каждым старинным роялем тянется целый шлейф историй, переживаний, эмоций. За ними стоят исторические личности, они свидетели событий, известных по всем учебникам. В мастерской Филатова три десятка старинных инструментов. Найденные в неожиданных местах – в заброшенных домах, на свалках, чердаках, принятые в дар от наследников известные в прошлом фирмы «Мюльбах», «Беккер», «Вестермайер» и другие постепенно приобретают свои былые формы и музыкальную силу. Через несколько лет он надеется организовать полноценную выставку. Но самая большая его мечта – создание музея фортепиано. С музыкальными вечерами и концертами известных музыкантов. Творения человеческого гения – инструменты – не должны умирать. Они должны жить, звучать и убеждать людей в торжестве победы человеческого духа и величия гармонии над унынием и хаосом.

***

Древние называли настройщиков хранителями вечности, а хорошо настроенный инструмент наделяли сакральной силой. В Египте дечные (от слова дека) инструменты пользовались особой славой. Если инструмент отрабатывал какое-то время, услаждая слух фараона, значит, думали египтяне, он возвышался, ведь он говорил на одном языке с живым богом. Деки подкладывали под ложе больным, придавая им целебные свойства, нацеленные на гармонизацию физиологии человека.

Древние китайцы казнили настройщика за плохо настроенный инструмент, потому что фальшивая мелодия, по их мнению, увеличивала беспорядок во Вселенной.

all-feed, BELOWTABSLEFT1, Персона

Сергей Волчков: Самое интересное в проекте «Голос» остается за кадром

24.11.2014 Елена Штополь

Фото: Владимир Бобрецов

На слепом прослушивании мэтр российской эстрады Александр Градский повернулся к нему, едва услышав первые ноты знаменитой арии мистера Икс. В финале проекта он получил поддержку полумиллиона человек и 10 тыс. сообщений в социальных сетях со словами любви. И даже патриарх Кирилл, встретив его на службе в одном из московских храмов, не удержался: «Сереженька, я за вас болел и рад видеть».

На днях победитель второго сезона телепроекта «Голос» Сергей Волчков выступил в Томске. Он стал специальным гостем гала-концерта сибирского тура «Романсиады». В эксклюзивном интервью «ТН» любимец миллионов рассказал о том, что способно заставить его не петь, о личном секрете исполнения желаний и о том, как измерить счастье.

– Сергей, какая песня лучше всего характеризует состояние вашего духа на сегодняшний день?

– «Синяя вечность» Муслима Магомаева. Море ведь бывает разным. Когда мне было 17 лет, я накопил денег, занимаясь ремонтом компьютеров, и мы с приятелем впервые поехали на море. Как сейчас помню: в пять утра мы выгрузились из машины и сразу же пошли на пляж. Абсолютная тишина, отсутствие малейшего дуновения ветра, идеально ровная водная гладь… Наблюдая эту поистине космическую гармонию, приятель не удержался: «Надо же, а я всегда думал, что море – это бесконечные волны, крики чаек и шум прибоя!»

Для меня в любой песне большую роль играет драматургия. Когда я готовился впервые исполнить «Синюю вечность», долго искал образ, который должен дать мне верный настрой. И тогда я вспомнил, как однажды стоял на краю горы Ай-Петри. Казалось, протяни руку и сможешь потрогать небо. А подо мной: пропасть, бескрайнее море и огни Ялты вдалеке. Это ощущение полета и невероятной мощи я не забуду никогда. Море – лучшая метафора жизни. В ней тоже независимо от воли человека случаются штиль и девятый вал. Главное – не потерять ощущение счастья, невзирая на штормы.

– Этому можно научиться?

– Учиться не нужно, нужно просто быть счастливым. Как сказал мой любимый поэт Эдуард Асадов: «… счастье, по-моему, просто бывает разного роста: от кочки и до Казбека в зависимости от человека!» Лично я считаю себя счастливым человеком. В детстве я часто рисовал то, о чем мечтал. Даже самое несбыточное. И почти все из этого исполнилось. Я точно знаю, что человек никогда не должен опускать руки и предавать свою мечту. Не зацикливаться на ней, но верить в возможность исполнения и прилагать для этого все усилия.

– Участие в музыкальном проекте «Голос» в какой-то момент тоже стало вашей мечтой?

– Это был эксперимент над собой. Но в итоге я получил даже больше, чем ожидал: знакомство с Александром Градским, неоценимый профессиональный опыт, огромную зрительскую аудиторию, любовь публики и возможность выступать каждый день на новой сцене. Считаю, что настоящий артист приходит в профессию не только зарабатывать деньги, но и получать от нее удовольствие и, как бы избито это ни звучало, делиться со зрителями тем, что у него на душе. Артист должен тратиться. Я всегда говорю: мне не нужны конкретные эфиры и рейтинговые программы – дайте только возможность выходить на сцену как можно чаще. Потому я никогда не отказываюсь от участия в благотворительных концертах и выступлениях в разных городах. Мне было не лень потратить четыре часа на перелет, чтобы встретиться в Томске с Галиной Преображенской, которая сыграла немалую роль в моей творческой судьбе.

– В одном из интервью вы признались, что победа в шоу «Голос» стала для вас неожиданностью. Вы любите, когда жизнь преподносит сюрпризы, или ощущаете себя комфортнее, когда все идет по плану?

– У меня есть только один план: «Никаких планов!». Сами знаете, что нужно сделать, чтобы рассмешить Бога. Я просто намечаю себе конкретные цели и иду к ним. Это касается и «Голоса». Глупо будет говорить, что мне было достаточно попасть в телевизор. Разумеется, я хотел победить. Но при этом не сходил с ума и не считал, что, если ничего не получится, моя жизнь и карьера рухнут. Александр Градский говорил мне: «Слушайся меня – увидишь результат». И я беспрекословно выполнял поставленные передо мной задачи.

– Чего не знают о проекте зрители просто потому, что находятся по ту сторону экрана?

– Уникальность «Голоса» в его человеческой атмосфере. Я наблюдал закулисную историю других телевизионных проектов, где отношения строились на принципах конкуренции и каждый был «заточен» на себя. Уже в свой первый день на проекте я отметил, что здесь никто не чувствует себя чужаком. Эфиры – это переживания, слезы, оголенные нервы, а вне эфиров – радостный творческий процесс, наполненный позитивом. В этом смысле все самое интересное в «Голосе» остается за кадром. Там кипит живая жизнь, и зачастую она даже интереснее эфиров. Это только на сцене мы конкуренты, на самом деле нас связывают очень теплые отношения. Думаю, что невероятный рейтинг шоу – лучшее тому подтверждение. Потому что все по-настоящему хорошее рождается в любви. И люди это мгновенно считывают.

– Кто из наставников больше всего удивил вас в человеческом плане?

– Абсолютно все. Через экран телевизора невозможно в полной мере ощутить позитив и жизнелюбие, которые излучает Дима Билан. Солнечная Пелагея – человек, при встрече с которым мгновенно повышается градус твоего хорошего настроения. Об Александре Борисовиче я могу говорить часами. Он стал не только моим наставником, но и творческим отцом в профессии. Сдержанный и мудрый Леонид Агутин, как никто другой, умеет дать нужный совет и тактично указать на недостатки. Если бы понадобилось пойти на баррикады за этих людей, я бы не раздумывал ни секунды. Знаю, что так же поступили бы Наргиз Закирова, Тина Кузнецова, Шарип Умханов и другие ребята.

– Артисты дают разные определения сцене. С чем можете сравнить ее вы?

– Сцена – это рентген. И внутренняя сущность человека на ней видна сразу же. Обмануть народ невозможно: если ты выходишь на сцену, чтобы полюбоваться собой, это видно невооруженным глазом. Я стараюсь разрушить «четвертую стену», как наказывал Станиславский, и начать дружеский «разговор» с сидящими в зале. Иногда мне хочется признаться в любви, иногда – сказать о сокровенном, иногда – похулиганить. Но я всегда делаю это честно. И живым голосом. Каким бы ни было мое физическое состояние, я никогда не позволю себе обманывать зрителя и петь под фонограмму. Я лучше вообще не выйду на сцену.

– По каким критериям вы оцениваете сами себя?

– Я давно понял, что нельзя заниматься самоедством. Потому оцениваю свое творчество «холодной» головой. Я знаю, например, что могу исполнить «Синюю вечность» и арию мистера Икса так, как это не сделает никто другой. Но только потому, что я много и упорно работал над этими композициями. И также я отлично знаю свои слабые места и вижу, в каком направлении нужно развиваться и совершенствоваться. Я не очень понимаю, когда про кого-то говорят: «Он самородок, талант дан ему свыше». Себя я тоже считаю в каком-то смысле самородком. Но моим успехам предшествовал долгий труд: я занимаюсь вокалом 17 лет и не собираюсь останавливаться на достигнутом. Потому что благодаря этому я не только знаю, как петь, но и осознаю, что я делаю на сцене, понимаю стилистику и форму произведения.

– Что нельзя простить талантливому человеку?

– На ум опять приходят стихи Асадова: «Но в одном лишь не отступай: на разрыв иди, на разлуку, только подлости не прощай и предательства не прощай никому: ни любимой, ни другу». Хотя и это, наверное, можно простить… Причем любому человеку. Может быть, умение прощать и есть самый главный человеческий талант… Но я точно знаю, что нужно любить ту профессию, которую подарила тебе судьба, и уважать людей, которые тебя окружают.

– Если это не касается работы, вы, вероятнее всего, запоете, когда вам хорошо или же когда на душе скребут кошки?

– Я всегда и везде что-то напеваю. В ванной, в машине, в лифте, в самолете. Единственная ситуация, когда я молчу, – отдых на рыбалке. Там звучит самая мелодичная в мире музыка: журчание ручья, шелест листьев, пение птиц… Этим «вокалистам» я готов уступить первенство и слушать их бесконечно.

all-feed, Featured Slider, Персона

Двойное гражданство красоты

20.11.2014 Редакция

Иван Ерохин

В четверг вечером в редакцию «ТН» позвонил главный редактор газеты «Комсомольская правда в Белоруссии» Андрей Левковский. Через нашу газету коллега пытался найти информацию о победительнице конкурса «Миссис Мира – 2014», который состоялся накануне ночью в Америке, – Марине Алексейчик. Марина представляла Белоруссию.

Казалось бы, при чем здесь Томск? Оказалось, что под флагом Белоруссии выступала мисс Томск 2004 года, и единственная информация, которую смогли найти о ней наши коллеги, – статья, вышедшая в еженедельнике «Томские новости» два года назад в проекте «Где же вы сейчас?».

Марина училась в Томске в ВШБ ТГУ и ТУСУРе, когда стала самой красивой девушкой студенческого Томска. Став дипломированным специалистом, она отправилась покорять столицу. Попробовав себя в роли актрисы и телеведущей, открыла праздничное агентство, клиентами которого были такие гиганты, как Газпром и «Лукойл». В 2011 году Марина стала мамой. А нынче в числе женщин из 35 стран мира рискнула побороться за корону миссис мира. В этом конкурсе принимают участие только замужние дамы, имеющие детей.

Почему сибирячка, по некоторым сведениям до сих пор живущая в Москве, стала представительницей братской республики, пока не знает никто, в том числе и сами белорусы.

BELOWTABSLEFT2, Новости, Персона

Скончался ветеран лыжного спорта Геннадий Буянкин

17.11.2014 Редакция

16 ноября ушел из жизни ветеран Томской области по лыжным гонкам Буянкин Геннадий Григорьевич.

Геннадий Григорьевич большее время своей жизни занимался лыжными гонками, ставшими его любимым видом спорта и неоднократно был победителем и призером Кубка Мира мастеров (Чемпионат Мира среди любителей). Количество медалей, завоеванных Буянкиным на лыжне, перевалило за 90.

Прощальная панихида состоится 18.11.2014 года с11.00 до 12.00 в Храме Святого Николая Угодника (ул. Иркутский тракт, 101б).

BELOWTABSLEFT2, Персона, Строительство

Бригадир отделочников СУ ТДСК Надежда Васильчук удостоена звания заслуженного строителя РФ

14.11.2014 Редакция

Анатолий Алексеев

Фото автора

Некогда патриархальная, деревянная, типично томская улочка 1-я Рабочая за последние годы превратилась в одну из достаточно привлекательных. Стремительность, динамичность XXI века ее облику придали построенные ТДСК высотки. В доме под номером 8 заканчиваются отделочные работы. Процесс идет по графику, одна за другой квартиры приобретают товарный вид, одеваясь в светлые потолки и цветные обои. Делают это умелые руки отделочниц бригады Надежды Васильчук. Бригада небольшая, 16 человек. Накануне Дня народного единства бригадиру было присвоено высокое профессиональное звание – «Заслуженный строитель Российской Федерации», до сих пор только одна томичка – Екатерина Собканюк – была удостоена этого звания.

Стройка – это тяжелый, но благородный труд

Перед знакомством с самой героиней удалось спросить о ней рядовых членов бригады. Ни на минуту не прекращая работу, люди высказались однозначно: звание заслужено, недостойного бы не наградили, с таким бригадиром как за каменной стеной.

Сама Надежда Васильчук, статная женщина, немножко с грустинкой в глазах, рассказывает о себе скупо, считая, что ничего особенного не сделала для столь высокого статуса.

– Была ли награда ожидаема? – буквально на мгновение задумалась бригадир. – Нет, скорее неожиданна, потому что у нас в ТДСК много заслуженных людей. Вот, например, Нина Свириденко, замечательный руководитель соседней бригады. Я, конечно, благодарна, что оценили меня. Но все-таки это больше заслуга коллектива.

Пришла она на стройку 30 лет назад, в далеком 1984 году. До этого работала на манометровом заводе, но остро стоял вопрос жилья для семьи. Тогда получить квартиру быстрее всего можно было только в ДСК.

– Мне повезло, – продолжает рассказ Надежда Николаевна, не обращая внимания на звук яростно работающей шлифмашины в соседней комнате, – попала в знаменитую бригаду Марии Сироткиной и до ее ухода на пенсию работала с ней в одном звене бок о бок. Все ее ценили, уважали за опыт и умения. Она мой главный наставник, научила всему, поскольку не только к работе относилась профессионально, добросовестно, но и к людям. Я многое у нее переняла.

После ее ухода на заслуженный отдых бригадиром выбрали меня. Тяжело ли было? Скорее, очень ответственно, ведь и сама профессия непростая, требует универсальных навыков, мастерства. Мы же заходим в пустые стены, а в конце сдаем отделку под ключ. Штукатурка, покраска, побелка, обои – это все наша обязанность. Раньше было физически тяжело перемещать материалы, а работали преимущественно женщины. Раствор закачивали снизу, затем разносили по помещениям. Сейчас технологии другие, стало значительно легче. В основе применение сухих смесей. Лебедкой мешки загружают на каждый этаж, затем при помощи электрической дрели размешивают с водой. Как, впрочем, и красим теперь при помощи надежного электрического краскопульта. За два-три месяца по плану сдаем подъезд с требуемым высоким уровнем качества, что тоже стало привычной нормой.

Коллективное созидание

– Как пополняется бригада? – немного задумывается женщина. – Кто-то приходит учеником, кто-то уже с опытом. Один быстро схватывает, другой долго овладевает. У кого не получается – уходит. Мотив ухода чаще всего такой: трудно выдержать нагрузки.

Но в итоге получается нужный сплав. Вот два года назад пришли Татьяна Голещихина и Марина Долич. Девчонки молодцы, быстро освоились, работают на совесть и в коллективе прижились. Или вот ветераны, отработавшие не один десяток лет, – Нина Ашурок, Людмила Каплинова, Ольга Втюрина. Мужчин трое, надежные, никогда не подводят – готовят раствор, доставляют материалы, убирают строительный мусор. Вся тяжелая работа на них.

Случаются ли конфликты? Всякое бывает. Люди разные, если возникают споры по работе, то стараемся находить компромисс, разговариваем, но в основе отношений всего два критерия: люди должны понимать, что мы находимся на работе, и главный секрет успеха – каждый должен профессионально относиться к своему делу.

Мы работаем в основном на панельных домах, редко – в кирпичных. Запомнились муниципальные дома в Солнечном. Там была интересная отделка – клеились структурные обои и красились колером. Нужно было к этому подойти нетрадиционно, творчески. Старались максимально сделать будущим жильцам приятное. А вообще дома в Томске яркие именно от ТДСК.

Конечно, приятно, что ежегодно работников отмечают, а на разных уровнях и подразделениях сложились партнерские взаимоотношения. Как же не стараться работать добросовестно, чтобы не подвести всю компанию!

Когда еду по городу и вижу сданные нашей бригадой дома, всегда ощущаю гордость – здесь вложен мой труд, считаю, что он хоть и тяжел, но очень и очень нужен людям.

«Когда губернатор вручал мне награду, – улыбнулась Надежда Николаевна, – чувствовала волнение и радость и за всех присутствующих, и за нашу рабочую профессию»

Мнение

Мария Сироткина, Герой Социалистического Труда:

– Могу сказать о Надежде только хорошее. У нее золотые руки и высокие человеческие качества, она умеет работать с молодежью. Поздравляю с присвоением звания, здоровья ей и успехов!

BELOWTABSLEFT1, Персона

Человек-эпоха. Степан Иванович Зайцев

14.11.2014 Редакция

11 ноября 2014 года на 97-м году жизни скончался Степан Иванович Зайцев – Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и трижды Государственной премий, почетный гражданин города Северска.

Степан Иванович Зайцев родился в 1918 году в Рязанской области в крестьянской семье. Выпускник МИФИ, в атомной промышленности с 1947 года. Руководил Чепецким механическим заводом в Глазове и горно-химическим комбинатом в Железногорске. Четверть века – с 1965-го по 1990-й был директором Сибирского химического комбината. За годы руководства СХК Степан Иванович внес большой вклад в развитие и стабильную работу крупнейшего в стране оборонного комплекса и благоустройство города Северска. После ухода на пенсию по возрасту Степан Иванович продолжил работать в качестве консультанта управления комбината по вопросам организации производства.

Степан Иванович Зайцев награжден двумя орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, тремя орденами Трудового Красного Знамени, орденом Дружбы народов. В сентябре 2013-го в честь 95-летия ему был вручен орден «Томская слава», а также высшая отраслевая награда – нагрудный знак отличия «Ефим Павлович Славский».

Прощание с покойным – 13 ноября 2014 года с 12.00 в городском Доме культуры им. Н. Островского.

справка «тн»

АО «Сибирский химический комбинат» (г. Северск) объединяет четыре завода по обращению с ядерными материалами. Одно из основных направлений работы СХК – обеспечение потребностей атомных электростанций в уране для ядерного топлива. Входит в состав топливной компании «ТВЭЛ» госкорпорации «Росатом».

Мнение

Настоящий профессионал

Сергей Жвачкин, губернатор Томской области:

– При личном участии Степана Ивановича на комбинате решались важнейшие задачи по укреплению обороноспособности государства, совершенствованию ядерных технологий. Все, кто знал Степана Ивановича, отзываются о нем как о настоящем профессионале, талантливом управленце, чутком руководителе, который был способен находить общий язык как с высоким начальством, так и с рядовыми работниками предприятия, вести за собой многотысячный коллектив, решать задачи государственной важности.

За многолетний добросовестный труд, большой личный вклад в развитие отечест-венной атомной промышленности Степану Зайцеву присвоено звание Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской премии, трижды – лауреата Государственной премии СССР, почетного гражданина Северска и почетного гражданина Томской области. Заслуги Степана Ивановича также отмечены двумя орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, тремя орденами Трудового Красного Знамени, орденом Дружбы народов, орденом «Томская слава», ведомственными наградами.

Он создавал ядерный щит России

Сергей Точилин, генеральный директор АО «Сибирский химический комбинат» :

– С большим уважением отношусь к Степану Ивановичу Зайцеву. Он талантливый руководитель, Ученый с большой буквы, человек, который своим трудом внес реальный вклад в создание ядерного щита России. Именно в годы его руководства на СХК были созданы основные производства ядерного топливного цикла, предприятие достигло максимального развития и стало крупнейшим в отрасли. При всей своей занятости Степан Иванович всегда находил время для общения с рядовыми сотрудниками, работал по выходным, никогда не чурался работы руками, старался понять специфику профессий на СХК.

Встречу с такими личностями, как Зайцев, судьба дарит не всем. Мне повезло, что я его знал лично, работал с ним, учился. Таких людей помнишь всю жизнь…

Руководитель с большой буквы Александр Жиганов, руководитель СТИ НИЯУ МИФИ:

– Степан Иванович Зайцев запомнился мне как сильный, спокойный и выдержанный человек. Когда я начинал свою трудовую деятельность, мне часто приходилось решать самые разные вопросы с ним напрямую, потому что институт и СХК были тесно связаны. В любой ситуации он умел сохранить хладнокровие, быстро и взвешенно принять необходимые решения. Он Руководитель с большой буквы, который никогда не отказывал в помощи или совете.

В Северске его знали все

Людмила Травкина, солистка Северского музыкального театра:

– Степан Иванович – человек, о котором можно говорить только хорошее. В Северске его знали и любили все. Потрясающий руководитель, замечательный человек, светлая голова… Для Северска он – эпохальная личность, которая навсегда вошла в историю нашего города. Степана Ивановича интересовало всё, в том числе и культурная жизнь Северска, он нередко бывал в нашем театре, оказывал всевозможную поддержку. Светлая память этому прекрасному человеку.

all-feed, Featured Slider, RSS test, Культура, Персона

Северский вокалист намерен покорить столицу

14.11.2014 Редакция

Елена Смирнова

Когда во время концерта в Томске на сцену поднялся молодой человек с букетом хризантем и предложил ей спеть дуэтом, всенародная любимица Валентина Толкунова заметно растерялась. Но быстро взяла себя в руки и спросила, какую композицию они будут исполнять. Выбору юноши народная артистка сильно удивилась: «До свидания, Москва». Вы ее исполняли вместе с моим любимым певцом Львом Лещенко».

И совсем потеряла дар речи, когда на следующий день под занавес концерта для северских ветеранов на сцене возник тот же молодой человек. С очередным букетом хризантем и очередной просьбой: разрешить ему поздравить участников войны песней. Когда отзвучали бурные овации, которыми слушатели отблагодарили исполнителя за песню «День Победы», Валентина Толкунова тихо-тихо, почти шепотом сказала обладателю красивого баритона: «Занимайтесь вокалом и дальше. Пение – ваше призвание». Спускаясь в зал, 17-летний северчанин Денис Сергеев, а ныне студент знаменитой Гнесинки решил для себя раз и навсегда: он свяжет свою жизнь со сценой.

Один из двухсот

Уже полтора года начало нового дня в столице проходит для него по одному и тому же сценарию. Подъем на зорьке, в половине шестого утра. Стакан крепкого черного сладкого чая. Просмотр видеозаписей выступлений Муслима Магомаева, Людмилы Зыкиной и Валентины Толкуновой. Спустя полчаса Денис тихонько подпевает любимым исполнителям, через полтора-два часа выключает компьютер и начинает петь сам, теперь уже во весь голос. Утренний репертуар продуман давно и до мелочей: «Родительский дом», «Надежда», неизменный «День Победы» – для хорошего настроения и позитивного настроя на предстоящий день, песни Льва Лещенко. Завершается распевка хитами Магомаева – высшим пилотажем вокального мастерства, по признанию молодого вокалиста.

Когда прошлым летом северчанин Денис Сергеев готовился поступать в Российскую академию музыки имени Гнесиных, конкурс зашкаливал все мыслимые и немыслимые пределы: 200 человек на место. Тем не менее парень спокойно паковал чемоданы. И ехал в столицу с абсолютной уверенностью, что через месяц станет москвичом и студентом престижного вуза.

– Я даже на мгновение не позволял себе усомниться в успехе. Если ты чего-то по-настоящему хочешь, нужно верить в свою мечту и идти напролом, без оглядки назад, – убежден Денис. – К тому же я время от времени получал подтверждение того, что двигаюсь в верном направлении. Прежде всего это, конечно, слова Валентины Толкуновой, которые я воспринял как своеобразное благословение. А за день до первого вступительного экзамена в Гнесинку случилось еще одно важное для меня событие. Я много лет увлечен творчеством Льва Лещенко и, готовясь к прослушиванию, вдруг подумал о том, как было бы здорово получить от него напутствие. Прогуливаясь в тот вечер по центру Москвы, я неожиданно встретил Льва Валерьяновича, выходящего с супругой из «Смоленского пассажа». Конечно, приставать к нему с рассказами о себе я не стал, но сфотографировался с ним. Эту встречу я воспринял как добрый знак. И в очередной раз убедился: в судьбоносные моменты на твоем жизненном пути всегда появляются нужные люди.

Позже судьба свела северчанина с еще одной знаменитостью – Тамарой Синявской, вдовой Муслима Магомаева. Встреча случилась во время мастер-класса, который бывшая солистка Большого театра провела нынешней весной для студентов столичных музыкальных вузов. Вообще-то индивидуальные занятия известная оперная певица проводит только для девушек. Но талант вокалиста Сергеева так впечатлил Тамару Ильиничну, что она согласилась прослушать Дениса и дать ему профессиональные рекомендации.

Песни старого патефона

А начиналось все со старенького патефона в доме бабушки. Каждое лето маленький Денис гостил у нее в Моряковке и до изнеможения слушал пластинки с голосами легендарных представителей советской эстрады. В пять лет стал заниматься в музыкальной школе и, по его собственным словам, с тех пор пел круглые сутки, всегда и везде. Вкус славы и радость публичного признания Сергеев в полной мере ощутил в 16 лет, когда одержал две триумфальные победы подряд с песней «Ты моя Россия» Вячеслава Добрынина. Сначала на региональном конкурсе вокального мастерства, потом – на международном, в Болгарии. Тогда же раз и навсегда сформулировал для себя: успех – это когда публика тебя приняла и запомнила надолго.

Тонкая душевная организация, которая присуща многим людям искусства, соединилась у Дениса с железной волей, четким пониманием себя и способностью сознательно выстраивать свою жизнь.

– После школы я поступил в Губернаторский колледж социально-культурных технологий и инноваций. Потому что понимал: моей музыкальной базы недостаточно, чтобы претендовать на место в столичном вузе, – рассказывает Денис. – На последнем курсе поехал в Москву на разведку, сходил на несколько прослушиваний. И сразу почувствовал, что столичная атмосфера с ее суетой, шумом и беготней – это мое.

По следам Магомаева

Второй Муслим Магомаев. Достаточно было произнести эти три слова, и в Томске понимали: речь идет о студенте колледжа культуры Денисе Сергееве. За годы учебы он много и ярко выступал на праздничных концертах, в том числе проходивших под эгидой администрации области. И многим запомнился своим сходством с Магомаевым голосом и манерой исполнения.

Сравнение с обладателем неподражаемого баритона родилось неслучайно. Выбирая на первом курсе композицию, чтобы выполнить домашнее задание, Денис случайно наткнулся в Интернете на видеозапись Муслима Магомаева с песней «Сердце на снегу». И, по его собственному признанию, не мог оторвать взгляда от монитора.

– Меня поразило все: мощный голос, невероятная энергетика, манера поведения на сцене и харизма этого артиста. Он стал для меня эталоном эстрадного исполнителя. Сегодня педагог в Гнесинке говорит мне: «В плане вокального мастерства ты взял от Муслима все лучшее. Теперь нужно найти свой стиль поведения на сцене». И это в нашем деле, пожалуй, самое сложное. При желании и готовности трудиться можно довести до совершенства вокальную технику, но научиться быть выразительным на сцене невозможно. Обаяние должно идти изнутри.

Сегодня в своих интересах к музыкальной культуре Денис Сергеев всеяден: он одинаково увлеченно следит за творчеством Анны Нетребко, Димы Билана, группы «Город 312», Дмитрия Хворостовского, участников шоу «Голос»… Наблюдать за исполнителями разных направлений – принципиальная позиция молодого вокалиста.

– Любопытство к миру – необходимое качество для человека искусства. Учиться можно и нужно у многих. Наблюдать, сравнивать, анализировать и искать свою неповторимую манеру, – говорит Денис.

«Пусть плюют и дальше»

Переезд в Москву и существование в творческой среде, по словам северского вокалиста, стали серьезной школой жизни.

– Я как минимум стал более приспособленным в быту, научился сам себя обихаживать: стирать, убирать, готовить. Раньше все это делала мама. И еще в Москве я столкнулся с таким явлением, как зависть. Впрочем, ее хватало и в Томске. Но меня чужая зависть не тревожит. Как сказала Людмила Гурченко: «Если тебе плюют в спину, значит, ты идешь впереди». Так что пусть плюют еще больше. Это отличный стимул для саморазвития.

Сегодня северчанин Денис Сергеев – один из лучших студентов курса. В группе из 17 человек лишь трое сибиряков, несколько человек из других регионов России, основная часть – москвичи. Помимо отличной учебы Денис может похвастаться приглашениями для выступления на концертных площадках столицы. В ближайших планах – попасть на любимое всей страной шоу «Голос», в дальнейших – закрепиться в Москве и пробиться на современную эстраду. Зная его незаурядный талант, упорство в достижении цели и недюжинную работоспособность, жители Томской области могут не сомневаться, что в скором времени у них появится еще один знаменитый земляк.

all-feed, Featured Slider, Персона

На вес золота

07.11.2014 Светлана Захарова

Какой же талант надо иметь, чтобы заразить пением деревенских мужиков, да еще научить исполнению a capella, то есть без инструментального сопровождения! Благодаря Владимиру Воронову мужская вокальная группа из Кожевникова стала знаменитостью в районе, да что в районе – на всю область прославилась. И не только она.

Мужской день

В культурной жизни Кожевниковского района Владимир Иванович на особом счету: очень много заслуг у этого скромного человека.
– Я начинал работать в Томском культпросветучилище: до армии год и после еще два. Потом решил сюда вернуться, все-таки я деревенский, – рассказывает о себе музыкант.
В 1967 году Владимир Иванович переехал из города в райцентр. И, пока не ушел на пенсию, учил ребятишек играть на баяне в детской музыкальной школе, потом в школе искусств. Организовал знаменитый хор «Нюанс», который не раз становился лауреатом областных конкурсов и фестивалей. Это коллектив-долгожитель, ему больше 30 лет. Из него выросли дуэты, трио, квартеты, в том числе мужская вокальная группа.
– Это уникальное явление в культуре области. Владимир Иванович скрупулезно работает над качеством номеров, оттачивает партии, – говорит Ирина Калистратова, директор Кожевниковской централизованной клубной системы.
С мужской группой Владимир Иванович занимается отдельно. Репетиции проходят два раза в неделю в районном центре культуры и досуга. Летом – перерыв.
В нынешнем составе выступают бывший механизатор, врач, милиционер, водитель – всего восемь человек, включая Воронова. И каждый на вес золота. На селе вокалистов не густо.
– Им понравилось петь именно акапельно. Любят они это дело, – говорит Владимир Воронов.
Одна из любимых песен в репертуаре, ставшая уже народной, – «Конь». Ее вокалисты исполняют на четыре голоса.
– Когда поют мужики, это же красота! – хвалит своих руководитель. – Пора бы мне бросить уже это дело, а людей жалко, на кого я их оставлю?

Музыкальный ремонт

В родной школе искусств Владимир Воронов уже давно не преподает – в 60 лет уступил место своей бывшей ученице. Сейчас ему 72 года. Но без работы не остался: настраивает и ремонтирует все механические музыкальные инструменты. Их привозят Владимиру Ивановичу даже из других районов, ведь таких специалистов в области огромный дефицит. В мастерской за работой и поговорили. На рабочем столе Владимира Ивановича аккуратно разложены медицинские щипцы, пинцеты и… обычная дверная ручка.
– У каждого мастера свои личные инструменты, в том числе самодельные, объясняет Воронов. – У меня их целый чемодан.
На полках стоят аккордеоны, баяны, гармони… Одни в рабочем состоянии, другие предназначены на запчасти. Среди них – крошечный аккордеончик. Владимиру Ивановичу он особенно дорог.
– Как-то ездил в Москву и купил его для старшей дочки, тогда ей 4 годика было. Научил играть. Она еще в детский сад ходила.

Мечта из Тулы

Преподавательский стаж Воронова более 40 лет. Владимир Иванович владеет игрой на многих инструментах. Ему приходилось играть на контрабасе, саксофоне, кларнете, флейте, домбре, балалайке, гитаре, аккордеоне, баяне.
А вот его семья была очень далека от музыки. Зато у маленького Володи желание играть проявилось с раннего детства.
– Помню, что я всегда буквально «облизывал» гармошку, которую приносил гармонист на гулянки. Мне так интересно было ее потрогать!
Играть Володя научился в 7-м классе – у товарища гармонь была: он ходил к нему домой и потихоньку тренировался. Тогда отец купил сыну гармошку.
– Звуков на ней недостаточно, мне гармони было мало, – вспоминает Владимир Иванович. – Выручил директор школы. Оказывается, у завхоза был баян припрятан. Директор вызвал меня в кабинет и спросил: «А на этом инструменте ты сможешь играть? Возьми домой, попробуй. Я с этого и начал. Что-то освоил, а потом у меня забрали инструмент. Баяна нет, а играть-то охота!
И тут в сельский магазин привезли три новеньких тульских баяна. Отец парня был против дорогой покупки.
– На этот раз дядя пришел на помощь: «Гармошку продадим, я тебе денег добавлю». Так и купили баян. Он 120 рублей стоил. Сейчас за хороший инструмент 500–600 тысяч отдать надо!
Во время разговора Владимир Иванович украдкой посматривал на часы.
– Вы куда-то торопитесь?
– На рыбалку опаздываю! – признался мой собеседник.

Рыбный мотив

Интересуюсь: рыбалка – это вторая страсть после музыки?
– А может, первая? – смеется Воронов и уже серьезно продолжает: – Вы не видели той жизни, что мне досталась после войны. Нищета, голод. Благо у нас отец с войны вернулся, хоть и инвалидом стал. Он приучил нас к труду.
За хозяйство отвечали дети: надо было и дрова заготовить, и сена накосить, и воды натаскать, не говоря о том, чтобы на зиму грибов-ягод набрать.
– И отец еще требовал: чтобы рыба в доме была. И мы вдвоем со старшим братом, мне лет десять было, садились в обласок и шли шесть километров против течения. Там надо перетащиться в озеро, сети поставить, рыбы поймать, переночевать и домой вернуться, – рассказывает Воронов.
Сейчас Владимир Иванович рыбачит на Оби. Шутит:
– Напарник у меня молодой, ему 90-й год пошел – дядя, брат отца. Ох и непоседливый! Всю ночь может на реке просидеть. А внук не выдерживает, засыпает в палатке.
– Пойдем на судачка, на язя, может щука попасть, может нельма (дело было в сентябре. – Прим. ред.), – размечтался Воронов. – Как повезет, но без рыбы не возвращаемся. Килограммов пять все равно поймаем. В холодильнике всегда есть рыбка.
Еще одно любимое хобби музыканта – ходьба на лыжах. Нагрузки серьезные: 12 км в одну сторону и 12 обратно.
– Раньше у меня были деревяшки, дочери мне подарили пластиковые лыжи. В ботинках теперь нога не мерзнет, палки легкие, удобные, – делится новостями Воронов. – И потом это же для здоровья полезно.
Кстати говоря, Владимир Иванович благодаря тренировкам находится в прекрасной спортивной форме – стройный, подтянутый мужчина.

Абсолютный слух

Самое яркое впечатление нынешней осени – путешествие по Золотому кольцу России. Побывал в Ростове Великом, Суздале, Ярославле, Сергиевом Посаде и других городах. Впечатлений от поездки по святым местам и архитектурным шедеврам масса, еще больше музыкальных эмоций.
– Как там поют в храмах, в том же Ростове Великом! Никаких микрофонов нет, но как звучат голоса! – восхищается Владимир Иванович. – В Ярославле мужской квартет так замечательно пел, какие они молодцы! Как бальзам на душу.
Вспомнил еще один случай:
– В Суздале есть музей под открытым небом, где воссоздан облик и атмосфера древнего города. Заходим в один двор – там гусляр играет и женщина поет. Когда они закончили, я не выдержал, похвалил: «Молодцы, в соль-мажоре спели». Солистка удивилась, спросила: «У вас абсолютный слух?» То есть я определил тональность. Это наживное, потому что я настраиваю инструменты, – скромничает Владимир Воронов.
И о том, что ему присуждено звание заслуженного работника культуры РФ, деликатно промолчал.

all-feed, Featured Slider, Персона

Доктор моего сердца

31.10.2014 Григорий Шатров

Как сказали бы многочисленные ученики, коллеги и пациенты про Сергея Попова: прежде всего это замечательный человек, врач-аритмолог от Бога. А потом – знаменитый ученый, облеченный множеством регалий, соответствующих его рангу, объездивший почти весь мир с операциями и докладами на симпозиумах. Найти время для встречи с журналистами в плотном рабочем графике Сергею Валентиновичу было непросто. В эти дни в НИИ кардиологии проходила конференция по проблемам артериальной гипертонии, и, по словам профессора, весьма и весьма представительная, хотя и имеющая статус региональной. Приехали коллеги из сибирских городов, Харькова, Москвы, Петербурга. И все же пара часов для журналистов «ТН» у Попова нашлась.

Наукой нужно заболеть

– Сергей Валентинович, а у сибирской науки есть своя особенность?
– Если судить по изучению сердечно-сосудистых заболеваний, то безусловно. В кардиологических исследованиях огромное внимание уделяется полярной медицине. На уровне государства поставлена задача разработать новые технологии, поняв, как развивается Север и региональная медицина как составляющая часть этого многофакторного процесса (суровые условия жизни, питание, климат). Как все это влияет на жизнь и формирование болезней и как им можно противостоять.
Наука в Сибири ничем не отличается от науки европейской части страны. Исследования движутся где-то параллельно, где-то мы отстаем, где-то опережаем. А в целом тренд один – все направлено на развитие теории и практики.
Мы должны быть счастливы, что живем в век информационных технологий. 30 лет назад мечтать о сегодняшнем уровне коммуникаций было нереально. Сейчас есть все возможности публиковаться, получать результаты исследований, встречаться с коллегами. Для чего нужны конференции, симпозиумы? Это мощный инструмент обмена опытом. Благодаря такому информационному прорыву в последние 10–15 лет появляются новейшие технологии, и российские врачи в некоторых из них выступают авторами, разработчиками и имеют потрясающие результаты. Хотя, как известно, у нас от идеи до внедрения путь очень сложный.
– Лицо науки определяют лидеры. Как формируется лидерство в науке? Серьезный труд, счастливое сложение благоприятных факторов или случай?
– Лидерство определяется наличием идей. Но идея возникает не на пустом месте, а благодаря сумме знаний, добытых до тебя. Да и способ выдвижения идей разный: у кого-то высокая степень аналитичности, а кого-то элементарно озарило. Если есть идея, далее по логике формируется план ее реализации. Существует много внутренних, научных обстоятельств превращения идеи в реальность.
Иногда открытие происходит случайно, как в 1982 году у нас в Томске. Его сделал академик Викентий Пекарский, учитель многих из нас, и мой в том числе. Во время операции до определенной степени случайно повредили АВ-соединение внутри сердца. Возникла полная блокада органа. Поступило предложение попробовать через сосуд подвести электрод и АВ-соединение разрушить. Смастерили электрод, приспособили его и через проводочек пустили большой разряд 7 кВ, используя его как дефибриллятор. Получилось! АВ-соединение было разрушено.
– Но, для того чтобы открытие стало практикой, необходим механизм поддержки или все же невероятное убеждение в правильности пути?
– Даже по тем временам академик Пекарский многого достиг: было несколько разработок во второй половине 1980-х, которые пошли в промышленную серию. Часть устройств оказались тупиковыми, часть использовалась и сыграла свою роль и для практики, и для науки. Это был важный этап, который позволил сделать следующий шаг. В результате возникло уникальное направление, и наш институт этим гордится. Викентий Викентьевич – один из пионеров этого направления – впервые в мире разработал (наружный дефибриллятор был уже изобретен и использовался в клинике), а потом создал в «железе» работающий экспериментально-клинический макет. Реальный прибор, который можно было ставить на службу медицине.
В рамках этой программы было сделано несколько изобретений, запатентованных в стране. Пекарский был не один, работала команда врачей, техников, ученых других специальностей. Почему эта программа дальше не пошла? Для работы аппарата длительное время необходимы были батарейки, которые выпускались только за рубежом. И средства у страны на литиевые батареи тогда не нашлись. А в целом это была отличная разработка на оте-
чественной элементной базе. Но реальностью стать ей было не суждено. Обидно. Идеи утекли. Ведь никто с нами не советовался, когда они попали в открытый доступ и были использованы. Хотя запатентованные томские разработки успешно применяются в зарубежных аппаратах.

Просто ли стать знаменитым?

– А каким был ваш путь в профессию?
– Недавно прочел, что за рубежом приход специалиста к самостоятельной работе в медицине очень долог. Коллега профессор Байтингер в разговоре как-то подтвердил, что у них там много «уже лысых, а еще не допущенных к работе». У нас другая ситуация: если ты стараешься, можешь и хочешь и коллектив видит, что у тебя получается, то такому человеку доверяют самостоятельную работу. А как иначе? В сегодняшних условиях по-другому нельзя. Невозможно одному-двум врачам в год сделать полторы тысячи операций. Это большая нагрузка. У нас работает команда. Цикл-то серьезный – подготовка операции, наблюдение пациента, сам этап операции, последующее наблюдение.
Вообще я не кардиохирург и не хирург даже, а интервенционный аритмолог. В кардиологии оказался вопреки ожиданиям. В студенческие годы в Томском медицинском институте у нас с друзьями была небольшая команда, пока учились на кафедре хирургии у Пекарского. Работали и дежурили во 2-й медсанчасти, пытались прикоснуться к науке, как нам тогда казалось, потому что было интересно. Работали под началом академика, имевшего своеобразный характер, под началом гения, у которого мысль бежала быстрей действия. По окончании учебы возник такой расклад, что меня оставляли на кафедре хирургии в ординатуре. Но на распределении ректор Михаил Медведев объявил: «А, Попов? В Институт кардиологии!» Какой Институт кардиологии?! Хотя в институт мы ходили, но не мечтал о нем даже. Это было решением Пекарского, хотя шишек и неровностей у меня было много, поверьте.
– Во многом каждого из нас сделали учителя…
– Вопрос о выборе профессии передо мной особо не стоял. Мама была медиком, терапевтом. Сестра врач. Я коренной томич в нескольких поколениях. Учился в школе №?37. Особо значимым для меня учителем была классный руководитель Нелли Степановна Глазырина – потрясающий педагог и замечательный человек.
У каждого из нас есть основные Учителя в профессии. У меня их три – академик Пекарский, создатель школы аритмологов, продолжателями дела которого мы являемся. В 1984 году нашему центру аритмологии был присвоен статус регионального с правом подготовки специалистов. Далее, несомненно, академик Карпов. Это великий человек! Ростислав Сергеевич вместе с академиками Чазовым и Алмазовым создавали кардиологическую службу страны. Об этом человеке можно говорить бесконечно. И еще один учитель – профессор Эвальд Гимрих, аритмолог высочайшего класса, который с 1991 года живет в Германии. Он до отъезда был заместителем директора института по научной работе. Вот эти люди и ставили мои мозги: учили, как надо жить, как надо работать, как относиться к людям, коллегам, пациентам, ко всему на свете. И я им признателен. Учиться нужно всегда, учителя всегда найдутся. Ими могут быть даже коллеги младше тебя.
Несколько лет назад в беседе с молодым человеком, только пару лет как окончившим институт, зашла речь о каком-то препарате. «Откуда ты о нем знаешь?» – спрашиваю. Для меня неведомое название, а он с удовольствием делится информацией. Вот так и прирастает школа теми, кто хочет работать. У кого-то руки с головой дружат, у кого только голова и знания. Представьте, надо одновременно оценить рентгеновское изображение, десятки электрограмм изнутри сердца, из разных точек, проекцию рентгена, трехмерное изображение и все это совместить с руками и движениями электродов. Кому-то дано, кому-то нет… Сейчас ребята лучше меня работают. Я уже так не сделаю. Учеников мы учим и раздаем всей стране.

Как сделать сердце счастливым

– Термин «аритмология» раньше применялся в социальной практике и обозначал прерывность эволюции. Что это слово означает в медицине?
– Аритмия – нарушение ритма сердца. Сердце работает либо быстро, либо медленно. И мы призваны ему помочь: частый ритм убрать и редкий исправить до нужного – от 60 до 90 сердцебиений в минуту в спокойном состоянии.
Причины аритмии? Не будем сейчас говорить о правильном образе жизни. Не пить, не курить, не волноваться. Это все знают. Хотя все имеет значение, даже кофе много вредно. Главные причины – ИБС, гипертония, нарушение электролитного обмена, гормонального обмена, воспалительные заболевания, вирусные инфекции и еще тысяча причин: все, что оставляет след на сердце. Я перечислил только приобретенные болезни, а есть еще врожденные. Например, тахикардия… Что делать нужно обязательно всем, так это регулярно измерять давление.
– Сегодня очень популярны всевозможные гаджеты в виде часов, брелоков, измеряющих пульс, давление. Как вы относитесь к таким «игрушкам»?
– Гаджеты давно изобретены в разных модификациях и широко применяются. Сам в конце 1990-х увидел за рубежом на выставке что-то типа карандаша, который, если приложить к коже, показывал кардиограмму. Покупать или не покупать – выбор каждого, но наши врачи такие вещи приобретать не рекомендуют.
Придет время, когда человеку вошьют чип и будут на расстоянии получать информацию, чтобы увидеть все изменения в организме, которые могут привести к серьезным последствиям. Чтобы вовремя предотвратить болезнь, а затем корригировать терапию, методы лечения, то есть постоянно следить за пациентом и не допустить осложнений и нарушений.
Не гаджеты сейчас важны. Чрезвычайно важна всеобщая диспансеризация. Вот это актуальная задача. Можно говорить о достижениях в области высоких технологий, но если мы не выстроим систему наблюдения за человеком в течение жизни, как, например, в Швеции, то будем продолжать терять здоровье нации. Когда там рождается человек, на него заводится паспорт здоровья и всю жизнь за его здоровьем осуществляется бесплатное наблюдение.
Есть идея томская, с которой небезызвестный энтузиаст Александр Кострикин уже много лет ходит по кабинетам: всей стране (хотя бы 70% работающего населения) в течение недели записать кардиограммы. Вот тогда многое можно было бы увидеть и предотвратить. Очень многое.

Дорогой мой человек

– Как говорится, у каждого врача есть свое «кладбище»…
– У каждого врача, особенно оперирующего, есть неудачи, гибель пациентов. Причиной тому – неизлечимая болезнь, неосторожность, отсутствие тех методов или инструментария, которые могли бы помочь человеку. Это очень тяжело, и это неизбежно. Например, больному может помочь только трансплантация сердца. Но в России с этим тяжело. Трансплантацией занимаются специалисты в Москве, Краснодаре и Новосибирске. 10 лет назад и мы к этому готовы были. Но нет средств, и главное – у нас нет организации, системы, которая бы этим занялась. Что значит пересадить сердце? Дождаться, когда у человека погибнет мозг, взять у него сердце и пересадить. Это сколько служб должно работать как часы? Необходимо обследовать пациента в кардиоцентре, экстренные службы скорой помощи с системой реанимационной поддержки держать наготове. Человека, которому сердце требуется, необходимо срочно доставить. Следом надо провести две операции – у донора и по пересадке. И важнейшая задача, которая так и не решена до конца, – юридическая.
Пересадку сердца ребенку в России вообще сделать невозможно. До сих пор обсуждается закон, и у докторов, пытающихся лечить таких ребятишек, продолжают расти «кладбища» – дети гибнут. Помните нашу томскую девочку, которую оперировали в Италии? Она была первая в стране. Все прошло удачно. Но сегодня подобные операции невозможны – запрещены…
– В советском фильме «Ты и я» героиня безнадежно больна, операцию делать бессмысленно. Девушка умирает, а у хирурга, главного героя картины, начинаются муки совести: а вдруг бы операции помогла? У вас, ваших коллег случаются подобные случаи, когда понятно, что действия безнадежны, но пытаются что-то сделать?
– Случаются… Это так называемый шаг отчаяния. В своей работе мы руководствуемся определенными рекомендациями. Это железные правила, алгоритм, который врач должен выполнять. Каждому пациенту подходят определенные методы лечения или не подходят. Бывают в разных специальностях отчаянные ребята, которые что-то пытаются предпринять, понимая, что, если ничего не делать, человек погибнет. Это желание помочь максимально, но приходится идти против правил. Например, по показаниям больному имплантация кардиостимулятора не подходила, но другого метода не было, поэтому поставили. Руководствуемся главным принципом – не навреди. Не навредило, но и не помогло. Человек умер. Хоть сейчас пациенты и подписывают согласие на те или иные манипуляции, но психологически врачу все равно непросто.
Но у нас немало примеров, когда безнадежные на первый взгляд операции проходили успешно. Девчушке было 36 дней от роду – представьте, какого размера сердечко у нее. Нельзя было оперировать. Противопоказано. Даже инструментов для такого маленького тельца не имеем. Самым тонким электродом, который только существовал в мире, попробовали. Вылечили!

Инновации там, где они нужны

– Недавно по ТВ прошел сюжет о Бакулевском центре, где уже ставят рассасывающиеся стенты. А как быстро в Томске появляются новшества?
– Для работы мы имеем все необходимое. Но, конечно, всегда чего-то не хватает. Пока у нас нет опыта работы с биодеградирующими стентами, но они только еще появляются и в мире, и в России. Зато у нас есть огромный опыт гибридных операций, совмещающих открытую операцию на сердце и установку стента. Дорогущие операции, государство не выделяет на них средств, а мы делаем. Благодаря помощи администрации Томской области. Контракты заключаются под конкретных пациентов, даже стенты в таких случаях изготавливаются индивидуально, под данного больного.
Новшеств в НИИ кардиологии хватает, особенно много в институте диагностической аппаратуры. По некоторым позициям мы занимаем лидирующие позиции в мире и стране, например по ультразвуку, изотопной диагностике.
– Как больному попасть в аритмологический центр?
– Я сторонник того, чтобы высокие технологии внедрялись в любом городе и стандартная помощь оказывалась повсеместно. Что касается исключительных, да, есть методы лечения редкие и стоят дорого. Например, экстракция электродов. У больной была врожденная проблема, в сердце находилось шесть электродов, и пять мы постепенно убрали. Но таких уникальных операций мало, и, следовательно, мощных центров может быть несколько. И тогда всем бы хватило таких пациентов. Однажды один из директоров очень крупного института спросил: «А не боишься со своей командой ездить по всей стране, оперировать, внедрять технику и технологии, выращивать себе же конкурентов?» Я ответил, что сторонник того, что в России надолго хватит работы всем. Когда открыли семь кардиоцентров в стране, работы меньше не стало. Мы готовы делать больше, как и коллеги из других городов.
Попасть в наш центр можно по направлению или по скорой, а то и с улицы можно зайти, если плохо.

Всегда ли чиновник и врач рука об руку

– Недавно НИИ кардиологии, как и другие академические институты, попал под пресловутую реорганизацию. Ваши первые впечатления от этого?
– Наш институт – федеральное учреждение. После реорганизации Академии медицинских наук мы подчиняемся Федеральному агентству научных организаций (ФАНО) по финансам и по планированию, сохраняя методическую соподчиненность Академии наук. Если честно, то будущее пока не совсем понятно. Нас меньше финансируют, и подозрения такие, что финансирование будет еще сокращаться.
Сегодня утром узнал из новостей, что состоялась сессия Совета по науке при Минобрнауки по итогам реорганизации. И оценка этого процесса, данная на сессии, далеко не однозначная… Вопросов много, и пока нет ясных ответов. Можно предполагать, что идет попытка спланировать всю научную работу в стране. Мы уже предложили четыре темы и запланировали результат, сколько средств надо, но пока никто не знает, согласится ли ФАНО. Им нужен фундаментальный и прикладной научный результат. Но мы же должны его делать с нашими пациентами. Медицина, вероятнее всего, будет финансироваться через ОМС, но это не очень хороший вариант для развития науки. Надеемся на помощь области. Поскольку объективно – это благо, что у жителей Томска есть НИИ кардиологии. Институт должен быть. Наша главная задача – разработка и внедрение новых методов, подготовка специалистов.
И надо сказать, у нас власти это хорошо понимают. Смотрите, за последнее время сколько сделано для здравоохранения: новое оборудование, расходный материал и условия лучше. Но все же проблема осталась.
Первый кардиологический диспансер за Уралом был создан в Томске. Но его не сохранили, хотя куда ни приезжаю, везде есть диспансеры. Та же история с реабилитационным центром. Есть маленькая квота на реабилитацию после наших операций, но она не снимает напряженности.
– Сказываются ли известные санкции Запада на работе института?
– Техника имеет свойство ломаться, но надеемся на лучшее, что санкции на поставках деталей, оборудования не скажутся. Мы разные сложности переживали и самодельными электродами работали, но при этом изобретали методы, которые уже стали традиционными. Если американцы решат отказать в оборудовании, то это их проблемы. Рынок России такой большой, и они уже так интегрированы в российскую систему, что для них это будет огромная потеря, и не только в деньгах, но и в чисто человеческих отношениях. У нас очень много мощных проектов, это не просто батарейки ставить, это большая наука. И мы намерены двигать ее вперед.

Справка «ТН»

Сергей Попов – доктор медицинских наук (кардиология), профессор, заместитель директора по научной и клинической работе томского НИИ кардиологии, руководитель отделения хирургического лечения нарушений ритма сердца (Сибирский аритмологический центр), член-корреспондент РАН.
Доктором Поповым опубликовано 578 научных трудов, 18 монографий, получено 18 патентов и свидетельств на изобретения. Награжден почетным дипломом Всероссийского общества аритмологов «За выдающиеся достижения в области диагностики и лечения нарушений ритма сердца», почетными грамотами Мин-
здравсоцразвития России, Российской академии медицинских наук. Лауреат премии Томской области в сфере науки и здравоохранения 2006 года. Лауреат национальной премии по кардиологии «Пурпурное сердце» 2009 года.

Фото: Вероника Белецкая

all-feed, Featured Slider, Персона

Александр Дронников: Сегодня я больше всего ценю независимость

24.10.2014 Татьяна Винарская

Бывший вице-губернатор и представитель президента РФ о жизни при власти и после нее

Александр Дронников

Александр Дронников родился в 1955 году в Усть-Абакане. Окончил МСФ ТПИ (ТПУ) и Сибирскую академию госслужбы. Работал мастером, начальником инструментального отдела и секретарем комитета комсомола на Томском заводе режущих инструментов, первым секретарем Кировского райкома комсомола, заведующим отделом промышленности и транспорта райкома КПСС, главой администрации Кировского района, первым заместителем мэра Томска, полномочным представителем Президента РФ в ТО, заместителем губернатора по социальной политике, руководителем регионального отделения Пенсионного фонда РФ. В 2009 году ушел в «свободное плавание».

Супруга Татьяна работала в департаменте недвижимости администрации Томска, сейчас на пенсии. Два сына, оба окончили ТПУ. Старший, Дмитрий, доктор экономики, живет с семьей в Берлине. Младший, Владимир, – в туристическом бизнесе. Внук и внучка.

…Фойе театра драмы, торжественное собрание, посвященное юбилеям Томска, области и губернии, солидная публика, знакомые лица. И вдруг – Александр Дронников! С Александром Михайловичем мы знакомы давно: оба начинали трудовые биографии на ТИЗе, куда он пришел молодым специалистом после окончания политеха, а я осваивала азы журналистики в многотиражке предприятия. Вскоре наши пути разошлись, но за поступательной карьерой бывшего заводского собрата я продолжала следить. Ступенька за ступенькой он уверенно продвигался по служебной лестнице. Попал во властную элиту района и города. Получил престижную должность представителя президента. Шесть лет отвечал за социальную политику на посту вице-губернатора. Потом – вираж в сторону ПФР. А спустя еще пару лет пропал с публичного горизонта. Что произошло?

Должности не вечны

– Александр Михайлович, для людей со стороны ваш уход из заместителей губернатора, а затем из руководителей областного отделения ПФР оказался неожиданным. Ходило много слухов, выдвигались разные версии. Что случилось на самом деле?

– И там, и там я написал заявления об увольнении по собственному желанию.

– Разве с таких постов по собственному желанию уходят?

– Обстоятельства иногда складываются так, что лучше уйти самому, чем ждать, когда тебя «уйдут». Как, например, получилось в ПФР? Когда я туда пришел, материально-техническая база фонда была очень слабая. Будучи замгубернатора, я даже не представлял, в каком все ужасающем состоянии. Правда, это федеральная структура, поэтому внимания ей уделял меньше, чем региональным, общался в основном с руководством, а в каких условиях работают рядовые сотрудники, не знал. Вопросы работы с пенсионерами были отлажены, все программы внедрены, но условия для сотрудников и клиентов оставались ужасающими. Надо было срочно ремонтировать помещения, закупать компьютеры. А чтобы решать эти вопросы в Москве, надо уметь кланяться. За два года удалось создать нормальные условия в районных и городском отделениях ПФР, последнему отдали здание, построенное на улице Гагарина и предназначавшееся под областное отделение. А тогда в Москве под подозрение попали несколько чиновников ПФР. Стали проявлять интерес и к региональным отделениям. В принципе, ничего криминального у нас не было, но в то время в стране начинались показательные посадки под флагом борьбы с коррупцией. Мне стали делать намеки. А поскольку я думал, что без работы не останусь, написал заявление об уходе. Оказалось, что я заблуждался.

– А с чем был связан уход из Белого дома?

– Все должности в администрации не вечны. Особенно уязвимы те, что связаны с социальными вопросами. Ни до меня, ни после никто в этой должности не работал так долго, как я. Когда много лет работаешь на одном месте, накапливается усталость, наступает привыкание, по словам Кресса, «глаз замыливается». Надо периодически что-то менять. А тогда как раз нужен был новый управляющий в областное отделение ПФР. Федеральный фонд возглавлял Михаил Зурабов, затевалась пенсионная реформа. Я не оцениваю ее с точки зрения эффективности, но это была живая организаторская работа. А потом Зурабова сменил Геннадий Ботанов, он мне очень нравился как толковый организатор. И так все срослось, что я перешел в ПФР. Но должен сказать, что на последнем этапе у нас достаточно непросто складывались взаимоотношения с губернатором, и значительная доля вины в этом была моя. У него появились серьезные претензии к моей работе, наверное, я действительно не был идеальным работником, допускал ошибки, но по одной позиции я до сих пор с ним не согласен. Кресс говорил, что все беды малоимущего населения идут от недостаточно продуктивной работы учреждений социального блока. Я же считаю, что в основе всего лежит экономика, если она хромает, то будет и плохое лекарственное обеспечение, и маленькие пенсии, и другие проблемы.

– Обиды на Виктора Кресса нет?

– Абсолютно никакой. У него была своя правда. Хотя я считаю, что в той ситуации поступил правильно.

– Но ведь переход в ПФР – это понижение статуса?

– Да, у управляющего статус ниже, чем у вице-губернатора. Отделение ПФР – это условно уровень департамента. А департаменты подчиняются заместителям губернатора. Я координировал работу департаментов здравоохранения, культуры и других, в том числе и Пенсионного фонда.

Пик карьеры

– Необходимость уйти из высшего эшелона региональной власти ударила по самолюбию?

– В том-то и состоит уязвимость власти, что когда-то наступает пик карьеры. Для меня таким пиком была не должность замгубернатора, а должность полномочного представителя Президента РФ в ТО. Она считалась третьей в области после губернатора и председателя областной Думы. Представители назначались на срок полномочий Президента РФ. Как только Ельцин ушел в отставку, мы стали и.о. представителей, а когда избрали Путина, он наши полномочия ликвидировал и создал семь федеральных округов, где были представители уже в округах, а на местах ввели должности главных федеральных инспекторов. Когда Путин ликвидировал институт полномочных представителей, передо мной встал вопрос, куда идти.

– В указе Путина говорилось о сохранении гарантий для полномочных представителей. Что это за гарантии?

– Некоторый срок, если не определяешься с работой, выплачивается денежное содержание. Право возвратиться на предыдущее место работы. Право получить компенсацию за неиспользованный отпуск. Ничего особенного. Я этими правами не воспользовался. Передо мной встала дилемма: либо я соглашаюсь переехать в другой регион федеральным инспектором, причем без учета моего пожелания – тогда всех представителей президента перетасовали кого куда, либо самому трудоустраиваться на месте. Из Томска мне уезжать не хотелось, я человек достаточно оседлый, кроме того, один сын оканчивал институт, другой школу, надо было определяться с их дальнейшей судьбой. У меня в Томске семья, знакомые, квартира, все обустроено. Я патриот Томска, хотя родился в Хакасии. А куда пошлют, неизвестно. Губернатор мне еще раньше предлагал должность заместителя по социальным вопросам. Я согласился. О должности представителя президента не сожалел. Во-первых, работал в этом качестве меньше года. Во-вторых, эта работа мне не очень нравилась: она была связана не столько с конкретными делами, сколько с бумагами и надуванием щек. Тем более что все было непонятно: Ельцин уходил, Путин приходил. Надо было еженедельно писать отчеты в Москву о положении дел в области. Все сводилось к бумагам, представительству, а мне больше нравится работа с людьми. Поэтому с должностью расстался легко.

Живая работа

– Из всех мест работы какое, Александр Михайлович, было наиболее созвучно душе?

– Первый выбор я должен был сделать, когда пришел по распределению на ТИЗ: либо идти в технологи-конструкторы, либо в цех, на организаторскую работу. Я выбрал второе и, думаю, не ошибся. Так и получилось, что всю жизнь работал с людьми. Были сложности, трудности, серьезные проблемы, но в целом я ни разу не пожалел о сделанном выборе. А больше всего по душе мне была работа в районной администрации. Это была конкретная работа, все время с людьми. Чем выше поднимаешься по служебной лестнице, тем сильнее отрываешься от людей прослойкой исполнителей. Нет, ты ведешь прием, встречаешься с посетителями, но ты уже не чувствуешь их настроения. На городском уровне решаешь проблемы через районы, на областном – через город и районы. И вот этот барьер зачастую отрезает тебя от реальной жизни, и ты не совсем адекватно начинаешь воспринимать то, что там происходит. Когда вдруг с этого высокого уровня, куда ты сам попал, ни папа, ни дядя тебя туда не затаскивали, ты спускаешься туда, откуда начиналась твоя карьера, то понимаешь: здесь не все так, как тебе виделось из окна кабинета мэрии или Белого дома. В районах этого все-таки нет. На заводе это вообще исключено. Чем выше уровень власти, тем больше интриг, группировок, подводных течений, соперничества, главный вопрос – к какой группировке примкнуть, чтобы не прогадать. Я попытался дистанцироваться. Может быть, это была моя ошибка.

– На заводе все понятно: черное – это черное, белое – белое.

– Рабочий коллектив – самый здоровый. Он и при социализме, и при капитализме отличается от конторских коллективов, это понимают только те, кто в нем работал. Не зря же в прежние времена был принцип, что каждый партийный руководитель должен пройти школу трудового коллектива. В той же областной администрации замы губернатора имели за плечами опыт конкретной работы на более низком уровне. Владимир Гончар, царство ему небесное, прошел мощную школу ССО, Оксана Козловская начинала на ГПЗ-5, Владислав Зинченко прошел путь от младшего научного сотрудника до доктора наук и проректора ТГУ, Александр Феденев начинал на селе. Да и Виктор Мельхиорович начинал агрономом и директором совхоза.

Родной Кировский район

– В газете «За кадры» 20-летней давности было опубликовано интервью кандидата в городские депутаты Александра Дронникова. Автор спрашивает: «А что Дронников сделал для студентов?» Дронников отвечает: «Ремонт общежитий» – и обещает проект «Европейский квартал». Это был проект или все-таки прожект?

– Я тогда работал главой администрации района. Предприятия, вузы жили относительно неплохо. Многое с их помощью удавалось сделать. У нас была идея проспект Ленина от Лагерного сада до Новособорной площади привести в порядок. Еще до подготовки к 400-летию Томска мы многое там сделали. Как преобразился тогда ТПУ! ТЭМЗ стал украшением проспекта. Так что это был вполне реальный проект.

– Продолжая логику интервью, задам вопрос: а что Дронников сделал для района, города, области?

– Когда я пришел работать в районную администрацию, была шоковая терапия, заводы стали сбрасывать с себя социалку – отказываться от жилья, детских садов и т.д. Мы тогда приняли на районный бюджет все социальные объекты заводов и вузов. И второе – было очень много бесхозных инженерных сетей, которые строились предприятиями района по каким-то партийным поручениям. Потом все от них отказались. Мы перекладывали километры труб и кабелей и передавали их специализированным организациям. Валентина Денисович, нынешний глава администрации, которая тогда только что пришла в администрацию, часто мне говорит: «Если бы мы с вами этого не сделали, сейчас была бы катастрофа». С точки зрения инженерной инфраструктуры мы фактически спасли Кировский район. Ни одной более-менее серьезной аварии не допустили. А еще полностью вывели из аварийного состояния абсолютно все школы. А когда я пришел замом мэра Макарова, я посчитал нужным привести в порядок все объекты социальной сферы города. Более активно стали ремонтировать детские сады, учреждения здравоохранения. Лезть во внутренние дела школ, вузов, поликлиник, с моей точки зрения, бессмысленно – лучше, чем специалисты, ты не сделаешь, но помочь руководителям этих учреждений создать условия для нормальной работы – это реально. Этим я и занимался и в районной, и в городской, и в областной администрациях.

Крутой нрав одиночества

– Ваша карьера складывалась последовательно по нарастающей. И вдруг оборвалась. Если по-честному, переживали?

– Первый год сильно переживал. Не из-за материального положения, эту проблему я сумел решить. Просто вот ты все время был на людях, решал какие-то вопросы, помогал, и бах – труба, вакуум. Ты, по сути дела, оказываешься один. Самое сложное – это одиночество.

– А как же друзья?

– У Пушкина есть такие строки:

«Всегда так будет, как бывало,
Таков издревле белый свет.
Ученых много – умных мало,
Знакомых тьма – а друга нет».

Друзей у меня немного, в основном еще со школы, они живут в Хакасии, я там бываю раза два в год, у меня там родители похоронены. Студенческие друзья почти все оказались в ближнем зарубежье. Среди бывших коллег не столько друзья, сколько знакомые. Семья меня очень хорошо поддержала, это моя главная опора. Мы с супругой уже 38 лет в браке.

Жизнь продолжается

– Читая то интервью в студенческой газете, я сделала неожиданное открытие: Дронников играл на соло-гитаре!

– Я окончил музыкальную школу по классу баяна. А тогда в школах создавали ВИА. Я руководил таким ВИА в своей школе, играл на соло-гитаре, но не пел.

– А на факультете?

– Я жил не в общежитии. У сес-тры, которая тоже училась в Томске, была небольшая квартирка. Ее мужа, военного медика, перевели в другой округ, мне осталось их жилье. Вся группа у меня тусовалась. На гитаре в студенчестве я не играл, больше занимался спортом, был даже капитаном областной команды по спортивному туризму, потом увлекся лыжами. Любил и люблю путешествия. Стараюсь каждый год месяц проводить не в Томске. В прошлом году ездили в Горный Алтай, Хакасию – там красивейшие места. Есть давняя мечта проехать горной дорогой через Саяны от Абазы до Кызыла и Абакана. Бываю и за границей. Путешествуем вместе с женой. Только один раз в силу объективных обстоятельств провели отпуск не вместе.

– Какие эмоции, Александр Михайлович, испытываете, сравнивая то, что было, и то, как жизнь складывается сегодня? Удовлетворение? Разочарование?

– Когда работал, было удовлетворение, потому что при всех неоднозначных оценках другими людьми моей деятельности, в целом я считаю, мне за свою работу краснеть не приходилось. Что касается последних лет, то был первый период растерянности и ощущения одиночества, но потом я сумел адаптироваться. Переболел. Разочарования у меня нет. Жизнь продолжается.

– А ревности к сегодняшней власти не испытываете?

– Конечно, я внимательно слежу за тем, что происходит. Иногда думаю: я бы сделал по-другому. Но сравнивать и давать оценки не хочу. Каждый отрезок времени отличается чем-то своим. 1990-е и 2000-е – очень разные периоды. Сейчас объективная ситуация совершенно другая. Я не знаю, кому легче, нам или сегодняшним руководителям. У каждого поколения свои задачи и свои возможности. Мне кажется, что по сравнению с 2000-ми сейчас сложнее: тяжело с финансами, экономикой, политическим положением, что-либо планировать очень трудно. И выполнять амбициозные программы – повышать зарплату учителям, медикам – тоже трудно. Эти задачи надо решать, но где взять деньги? Никакой ревности у меня нет, скорее есть сочувствие.

Блиц-опрос

Кредо

Честность и порядочность в делах и отношениях.

Самый ценный совет, полученный в жизни

Если человек не учится у жизни, то жизнь учит человека.

Нет ничего хуже…

Чем разочароваться в человеке.

Любимый афоризм

Когда судьба ставит тебе палки в колеса, ломаются лишь негодные спицы.

Нравится в людях

Искренность, трудолюбие, пунктуальность.

Способ снять стресс

Внуки и дача.

Хобби

Фотография. Люблю снимать пейзажи и детей.

Об амбициях

Я мог бы пойти на любую рядовую должность, но не хочу просиживать штаны. Если раньше для меня была важна статусность положения, то сейчас таких амбиций нет –для меня на первом месте стоит независимость. Раньше я всегда был в маске, играл какую-то роль, теперь я сам по себе, ни от кого не завишу. Было, как в театре: роли распределены, и, если ты не справляешься со своей ролью, ты лишний. Я сейчас и в смысле здоровья намного лучше себя чувствую, и психологически мне комфортнее.

О Макарове

Александр Сергеевич очень умный человек. Независимый, самостоятельно принимающий решения, что многих раздражало и даже пугало. И очень сложный. У него немало недостатков. Я не про то, что ему инкриминировали (употребление наркотиков) – у меня не было ни одного повода поверить в то, что это правда. Поэтому я не верю в правдивость обвинений с этой стороны. Но срок (я говорю не о длительности наказания, а в принципе) он получил, с моей точки зрения, заслуженно. Когда мы работали рядом, у меня сложилось понимание, что что-то такое произойдет. Иначе я бы ни за что не ушел из мэрии, там была моя работа. Вот мою работу можно оценивать по-разному, но обо мне никто не скажет, что ко мне «прилипло». А Александр Сергеевич в этом смысле шел по лезвию бритвы, чем все закончилось – известно. Я не могу сказать, что я такой вот бессребреник, если мне помогали – я тоже помогал чем мог, но в бюджет никогда не лез. Когда занимаешь какой-то пост, обязательно находишься в ситуации риска.

all-feed, Featured Slider, Персона, Строительство

Шабан Байрамов: Нам помогла власть. Тем, что не мешала

24.10.2014 Елена Тайлашева

Фото: Юрий Цветков

Агония строительного рынка, почти миллиардный долг перед банками, конфликт с Минобороны… Вот лишь малый список событий, которые в 2008–2009 годах пережила компания Шабана Байрамова ОАО «Томлесстрой». «У меня до сих пор нет ответа, почему миллиардные госзаказы получали компании, которые заведомо не имели шансов достроить стратегические для региона объекты, – говорит Байрамов. – Мы за время кризиса не получили от власти ни финансовой, ни административной поддержки. И при этом уцелели».

Топор на шее

– За год до кризиса ваша доля на строительном рынке Томска оценивалась в 7%. Как обстоят дела сейчас?

– Конечно, позиции по объему вводимого жилья в городе мы потеряли, но пятерку лидеров никогда не покидали, что, впрочем, несложно в отсутствие конкурентов. Сейчас у нас два объекта на подходе: на ул. И.?Черных заканчиваем последнюю, третью, очередь (идут отделочные работы), вот-вот сдадим трехподъездный дом на ул. Советской, 90, – осталось благоустроить территорию. Плюс активно строим многоэтажку на ул. Киевской, 1. В прошлом году мы сдали 6 тыс. кв. метров – очень скромно по старым меркам. Но очень хорошо по сравнению с 2009 годом, когда мы вообще ни «квадрата» не сдали. Реалии рынка таковы, что порядка 70–80% жилья строит ТДСК. Остальные объемы распределены между несколькими оставшимися в живых строительными компаниями.

– Сколько компаний осталось в живых?

– До кризиса на рынке было порядка 30 игроков: топ-10 сильнейших, затем те, что поскромнее, и третья десятка – компании с нестабильными объемами. На сегодняшний день с рынка ушли порядка семи-восьми компаний из первой двадцатки, включая такие крупные, как СУ-13, которая сдавала по 20–30 тыс. «квадратов» в год, и «Строймонтаж-М» (15–20 тыс. кв. метров). На плаву из былых лидеров остались, помимо ТДСК, «Континент», ТПСК, «Карьероуправление», «Паводок», «Лидер-Прогресс», ну, и мы, конечно. И еще штук 10–15 мелких, которые строят по одному дому в несколько лет. Жаль, потому что очень хочется иметь сильных соперников: так ты все время в тонусе, бизнес растет быстрее. Но сейчас ситуация другая. Я в прекрасных отношениях с руководством ТДСК – это мои коллеги и партнеры, но факт остается фактом: при отсутствии реальной конкуренции город застраивается однотипным жильем, а горожане остаются без права выбора – и по качеству жилья, и по его цене. При этом можем ли мы отнести панельное домостроение к экономклассу? Наверное, нет, потому что 45–50 тыс. рублей за «квадрат» – это все-таки не бюджетный вариант.

– Можете изложить свою версию, почему рынок стал таким?

– Лоббистские способности одних оказались сильнее, чем у других, вот и все. Напомню, на момент, когда разгорелся кризис, было негласное распоряжение тогда еще премьера Путина для региональных властей: поддерживать строительную отрасль госзаказами. В то время все – подчеркиваю, все! – компании находились в одном стартовом состоянии. Получив колоссальную поддержку в размере 10 млрд рублей на разного рода госзаказы, сложно было поделить их по справедливости, а не вложить их только в лидеров строительства. Может быть, в какой-то степени это было правильно – удержать основного строителя. Если бы он умер, рынок мог взорваться, и один «квадрат» стоил бы уже тысяч сто. Но я считаю несправедливым, что полностью обделили вниманием другие компании, которые тогда занимались крупными промышленными комплексами: «ГазХимСтройИнвест» и «Томлесстрой». Например, мы пытались вытянуть проект кирпичного завода и поэтому находились в первой тройке кандидатов на поддержку. Потому что одно дело – возвести доходный дом, и совсем другое – дать области новое производство, которое сулило дополнительные налоги в казну и рабочие места. По какому тогда принципу отбирались те, кому в итоге доставалась помощь, я оценивать не буду. Но в результате власть получала долгострои – тот же многострадальный перинатальный центр, под который СУ-13 выделили почти 1,5 млрд рублей. Ответственно заявляю, что мы за время кризиса не увидели ни одной государственной копейки.

– А как же дом для военных на Ивана Черных?

– Контракт с Минобороны был, но он сорвался – по вине экс-министра Сердюкова и Васильевой. На момент, когда мы выиграли конкурс Минобороны (осенью 2009 года), на ул. И.?Черных, 66, было свободно 350 квартир из 741. Их мы и предложили военным. Но затем, когда дом был готов, Минобороны просто отказалось выкупать жилье. Почему, не знаю. И при этом еще подало на нас в суд за невыполнение госзаказа. Даже не смешно… Хорошо, судья попалась адекватная (суд идет в Москве). Она задает истцу вопрос: «Вы оплатили этот заказ?» – «Нет». – «А чего вы тогда хотите?..» Единственный плюс ситуации в том, что под контракт с военными банки дали нам кредиты, благодаря которым мы достроили дом.

– У вас лично кредиты есть?

– Можно считать, что нет. Лично я должен банку миллион – ипотека на собственную квартиру. Есть банковская карточка на 450 тыс., на которой «дырка» 440 тыс. Но это мелочи по сравнению с тем, что мы пережили. Представьте ситуацию: контракт с Минобороны должен принести компании порядка 800 млн рублей, а кредитов у нас – на 900 млн. В один «прекрасный» момент мы контракт теряем, и у нас на шее повисает топор на сумму 900 млн… Я каждый день ходил в Божий дом и молился, чтобы сохранить компанию и свою честь. И Бог нас никогда не оставлял. У нас больше нет долгов. Мы достроили все дома и дополнительно ни одного рубля с дольщиков не брали, потому что, во?первых, удалось продать те квартиры, что не забрали военные, во?вторых, каждый дом был на отдельном балансе, и мы не закрывали «дыры» одной стройки деньгами с другой. Конечно, есть стыд, что мы не все объекты сдали вовремя. Но сдали же! Я благодарен своим дольщикам, которые несмотря ни на что верили в меня, благодарен федеральным фискальным органам, которые входили в наше положение, не душили, а ждали. И мы со всеми рассчитались.

– Быть не может, чтобы за эти годы у вас не возникло ни одной проблемы с дольщиками.

– А я и не говорил, что их не было, иначе бы соврал. Среди дольщиков тоже есть разные люди – у кого-то психика не выдерживает, кому-то срочно нужно выдернуть деньги, замороженные в строительстве (все-таки дом на ул. И.?Черных мы строили шесть лет). Но все спорные ситуации урегулировались в моем кабинете. Было два или три судебных разбирательства – люди хотели получить то, что они вложили в долевое строительство, в двукратном размере. Но мы ведь не банк, в который вкладывают деньги под проценты.

Разрешите работать!

– Последний подъезд на Черных мы построили за год (плюс полгода на отделку). Предыдущий подъезд вообще построили за два месяца – надо было досрочно убрать башенный кран. По скорости кирпичной кладки мы можем поспорить с любыми другими технологиями возведения домов. И еще свое слово скажем. Если дадут…

– А кто вам должен «дать»?

– В первую очередь те, кто отвечает за бюрократические процедуры. Например, часто можно услышать восторженные рапорты чиновников: «У нас ускорен процесс получения разрешительной документации до трех дней!» Да, действительно, администрация города теперь выдает разрешение на строительство в течение трех дней. Но сначала ты должен подготовить земельный участок, и вот для этого надо три года ходить по коридорам! Не все земли в учете, не все кадастровые документы соответствуют действительности. Когда начинаешь оформлять подходящий под застройку клочок земли, то легко может оказаться, что ты наступил на чей-то огород, объединил два разных участка и так далее. А прокуратура бдит…

– Как вы считаете, в какую сторону должен развиваться Томск?

– Мне кажется, наиболее удачное направление – от Белого дома в сторону ЛПК. Город не должен быть слишком растянутым – он должен быть компактным и комфортным. Под комфортом я подразумеваю в том числе чистоту: неправильно, когда чистится одна центральная улица, а, например, Черемошники стоят в грязи. Для решения этой проблемы у меня даже есть идея. Сейчас идет самая настоящая битва «Спецавтохозяйства» и частных компаний за право вывоза мусора в густонаселенных районах, потому что многоквартирный дом платит за уборку мусора больше. Никому не интересно ехать в частный сектор, ведь тарифы и там, и там одинаковые… Я считаю, пора вводить дифференцированную плату: если человек живет в центре, за эту привилегию он должен выкладывать, условно говоря, не 16 рублей, а 100. А власть за счет этой повышенной платы лучше убирает «убыточные» Черемошники, исполняя свои социальные функции.

– А власть не может просто выделить больше денег из бюджета на уборку отдаленных районов?

– Ей негде взять дополнительные деньги, потому что расписана каждая копейка: зарплата бюджетникам, содержание детских садиков, больниц и так далее. Сегодня расходная часть бюджета составляет чуть более 13,5 млрд рублей, а налоговых и неналоговых доходов – менее 6,2 млрд. Каждый раз, планируя расходы, мы гадаем: в какой же момент придут недостающие 7 млрд в виде субсидий от области и Федерации?.. Было бы справедливо, если бы мы из тех денег, которые город собирает в виде налогов, нам оставалось не 6, а хотя бы 13 млрд рублей – тот самый необходимый для комфортной жизни города минимум. Тогда мы могли бы думать о развитии, о том, как больше заработать. И, получив дополнительные полмиллиона, могли бы их направить на создание парков, строительство детских садов, ремонт многострадальной ливневки и прочее, прочее.

Словом, это порочная система, когда Федерация сначала забирает у субъекта большую часть денег, а потом дает обратно под проекты, которые сама считает нужными. Например, финансирование развязки на 4-й поликлинике и ул. Балтийской мы получили только потому, что ОЭЗ нуждалась в улучшении транспортной доступности. Не будь у Томска этой зоны, он так и мучился бы в пробках… Хотелось бы самим решать, что для города первоочередно. Например, если бы нам дали несколько миллиардов рублей не на конкретный проект, а просто на транспортные нужды, мы, возможно, для начала привели бы в порядок имеющееся дорожное хозяйство. Я бы лично первым делом сделал ливневки. Если мы воду с дорог не уберем, асфальт долго жить не будет, так и будем его катать, катать, катать… На ул. Сибирской, например, локальные очистные не такие дорогие, но их не сделали. А улицу отремонтировали. Надолго ли?

– Это в любом случае утопия: Федерация не позволит муниципалитетам стать более самостоятельными. Не реальнее ли городу заняться повышением своих доходов? Например, за счет более эффективного администрирования долгов. Год назад мэр Кляйн озвучивал информацию, что дебиторская задолженность по аренде за землю составляет полмиллиарда рублей, из них 300 млн задолжали городу строительные компании, и ваша в том числе…

– Если пустить аудиторские компании анализировать эти долги, то выяснится, что многие из них, с одной стороны, пририсованы, с другой – безнадежны. Например, за СУ-13 числится долг порядка 100 млн рублей. Найдите Замощина и спросите, вернет ли он деньги. Думаю, нет. То же самое с другими крупными должниками.

Что касается «Томлесстроя», то наш долг – 13 млн – я выплатил полностью. Еще 20 млн приписывается СК «РосТом» – это компания, которая строила кирпичный завод и учредителем которой являюсь я. Здесь вообще вещи удивительные. Еще до кризиса мы стали строить кирпичный завод в промзоне на ул. Мостовой, потому что три кирпичных завода в спальных районах города – это экологическое издевательство. Все на свои средства, без какой-либо господдержки. Было 80% готовности завода, когда грянул кризис. Налог на землю нам насчитали на общих основаниях, хотя завод только строится и не приносит прибыли.

С 2009 года завод банкротят, а счетчик на землю продолжает тикать. Ну, обанкротят его, порежут оборудование на металлолом, получат от этого копейки, кому от этого станет легче? И в это же время выделяется 1,2 млрд рублей федеральных бюджетных денег на северную промзону, на бесплатные коммуникации и бесплатную аренду земли, плюс возврат 25% затрат на строительство – приходите строить заводы. Где логика? Почти построенный завод угробим из-за нескольких миллионов в бюджет города, а 1,2 млрд из федерального бюджета потратим, чтобы кто-нибудь пришел и начал строить то же самое. Но что-то очереди из желающих не видно. Это какой-то местечковый, а не государственный подход. Какая разница – городской или федеральный бюджет? Это наши общие деньги, только в разных карманах лежат. Я же сегодня предлагаю: дайте достроить завод, не душите, примените налоговые каникулы, как во всем мире. Появятся сотни рабочих мест. Ведь основное наполнение городского бюджета – это подоходный налог, а не налог с земли. Вот это и будет реальная, а не декларируемая помощь бизнесу от власти.

Мы все не вечны

– Пока у вас было достаточно денег, вы много занимались благотворительностью – устанавливали памятники, спасали деревянные дома…

– Почему же «занимался»? Я до сих пор по мере возможностей помогаю. Глава Советского района может подтвердить: в сложные годы, даже не имея средств полностью выплатить зарплату сотрудникам, я все равно не упускал случая поддержать разные мероприятия – День старшего поколения, детские конкурсы и так далее. Конечно, крупные проекты временно пришлось отложить, законсервировал деревянный дом на ул. Белинского, 23. Защитники деревянного зодчества иногда пытаются вытереть об меня ноги: мол, когда, Байрамов, этот дом сдашь? Но, послушайте, мы единственные в городе, кто выкупил, расселил исторический дом за свой счет и готов заниматься его реставрацией. Я охраняю этот дом пять лет, сейчас начал потихоньку делать. И обязательно доделаю.

– Зачем вам все это надо?

– Я не родился в этом городе, но именно здесь заработал капитал, реализовав свои возможности как бизнесмен. Поэтому считаю, что должен сделать больше, чем все остальные. И так же должны думать все богатые люди. Вот строят они один шикарный дом, второй, третий, обвешивают их произведениями искусства… Но роскошь на тот свет не унесешь! Так не лучше ли обойтись одним домом для себя, любимого, а другой дом построить для тех, кто в нем нуждается? Я очень горжусь тем, что в свое время «Томлесстрой» построил семейный детский дом (он обошелся нам во многие миллионы). Там растут восемь детей, один уже «выпустился», достигнув 18-летия и получив квартиру от государства. Самое главное, мы не сделали из этих детей иждивенцев – они очень самостоятельные и крепко стоят на ногах. И эти люди потом будут ставить за тебя свечки в храмах. Мне скоро будет 49 лет, я уверен, что все в мире не просто так, что нас создал Бог, и, когда мы умрем, за нас кто-то должен помолиться.

– Многие ли бизнесмены осознают свою ответственность перед социумом?

– Не скажу, что их нет совсем. Многие не афишируют благодеяния, и все же сознательности большей части бизнеса не хватает. Знаю директоров строительных компаний, которые могут себе позволить широкие жесты, но делать их не торопятся. Не так давно ко мне обратилась женщина, которая занимается проблемами детей-аутистов. Ей нужно было помочь с помещением под центр реабилитации. У меня на тот момент средств не было, но я знал, что завод «Манотомь» продает подвальное помещение. Позвонил лично директору, попросил: «Сделай хотя бы скидку этой женщине!» Не сделал… А я нашел возможность помочь этому центру.

Я не раз говорил, что в Томске 200 очень богатых людей и еще 2 тыс. – просто состоятельных, с доходом в несколько миллионов долларов. Представьте, как изменился бы Томск, если бы каждый из них отреставрировал хотя бы один деревянный дом или пожертвовал часть своих денег на социальные проблемы…

Справка «ТН»

Родился в 1965 году в Грузинской ССР. Окончил сельскохозяйственный техникум по специальности «бухгалтерский учет», незаконченное высшее образование (Ростовский инженерно-строительный институт) по специальности «инженер-строитель»).

В 1994 году руководил фирмой, поставлявшей в Томск тяжелую строительную технику. С 2004 года – гендиректор ОАО «Томлесстрой».

Член попечительских советов Томского кадетского корпуса, Красной мечети, гимназий № 2, 4, ДЮСШ «Томь». Председатель попечительских советов шахматной академии при Томском шахматном клубе им. Измайлова, Томской федерации по хачи-о-кай карате-до.

Почетный работник лесной отрасли, победитель областного конкурса в номинации «Меценат года», награжден почетным знаком «Строительная слава», орденом «Звезда созидания».

Женат, воспитывает троих детей.

Муниципальные депутаты сегодня не имеют реальных полномочий. Мы сидим, решаем всякие мелочи – вроде тех, куда поставить детскую площадку. Да ведь глава района лучше это знает! А сделать что-то более глобальное, реально влиять на распределение ресурсов мы не в силах. Мы даже ни разу не встречались с областными депутатами, чтобы обсудить проблемы Томска! Обращался к ним несколько раз с идеей сделать совместный круглый стол, но они этот формат не приняли.

2008 и 2009 годы – ужасное время. Предприятие с коллективом 750 человек, которое столько лет успешно работало, уходит в кризис с недостроенным заводом и кредитами на 900 млн рублей. Все счета арестовываются. Надо самостоятельно выжить… Я обращался за помощью куда только можно, во все органы власти. И везде был один ответ: «Если мы тебе не мешаем, значит, мы тебе помогаем». Что ж, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Сейчас я благодарен многим чиновникам за то, что хотя бы не создавали нам проблем. Зато теперь я никому не обязан.

Если хочешь быть успешным в жизни, обязательно делай две вещи. Первое – каждый вечер перед сном давай себе отчет: что я сегодня сделал, чтобы считать день удовлетворительным? И второе – всегда планировать завтрашний день. Утром встаешь, загружаешь себя и выполняешь план. А еще очень важно верить в себя. Во время кризиса сотрудники часто спрашивали: «У нас точно все хорошо?» Я всегда отвечал: «Да». Если я сам в себя не верю, мне никто не поверит.

BELOWTABSLEFT1, Общество, Персона

Дама стала кавалером

24.10.2014 Редакция

Евг. Кличко

Фото: Василий Носов

«Сибирская медиа-неделя – 2014», завершившаяся в Новосибирске, как всегда, изобиловала нестандартными и разномастными мероприятиями – семинары, дискуссии по проблемам развития медиаиндустрии, знакомства с современными производственными предприятиями (ОАО «Искитимцемент», ОАО «СИБЭКО») и, конечно же, подведение итогов популярного среди журналистов Сибири конкурса профессионального мастерства «Сибирь.ПРО».

С Томском на устах

Неделя прошла при поддержке полномочного представителя Президента Российской Федерации в Сибирском федеральном округе Николая Рогожкина, собрав приличную по количеству армию представителей региональных органов власти, бизнес-сообщества и средств массовой информации. И то, что для полпреда это было не дежурным общением с журналистами, а серьезным событием, подтверждает и его присутствие на церемонии награждения лучших, и общение с журналистами в формате «без галстука».

В этом году конкурс проходил уже 9-й раз и собрал больше двух сотен работ газетчиков, телевизионщиков, представителей интернет-изданий из всех регионов округа. Темы нынешнего конкурса: подъем Сибири как национальный приоритет XXI века; СМИ как главный коммуникационный канал, оперативно и качественно отражающий темпы экономического, технологического, научного роста Сибирского региона. Лучшими стали 20 журналистов, в том числе томич Владимир Погудин, победивший в номинации «ЭкоПРО». При этом Томск звучал во время церемонии награждения многажды и громко. За материал о томской карандашной фабрике победителем в номинации «Автор печатного сетевого СМИ» назван Сергей Чернышов (журнал «Сибирь-Эксперт»). А в номинации «ПРОавиацию» лидером стал Виктор Лебедев, корреспондент газеты «Хакасия» за репортаж «Три часа до Томска и назад». Так что томские предприятия и бизнес-идеи дают серьезную пищу для размышления журналистам всего Сибирского федерального округа. А это лишний раз подчеркивает открытость нашего региона и готовность томичей к взаимовыгодному сотрудничеству с соседями.

Медианеделя на этот раз не только оказалась информационно насыщенной, но и позволила журналистам попробовать себя в роли людей неожиданных профессий: специалисты макрорегионального филиала «Сибирь» ОАО «Ростелеком», например, предложили желающим стать сварщиками оптоволоконного кабеля. Зрители этого прелюбопытного действа отметили особую ловкость в сварных работах именно у девушек-журналисток.

Полпред сказал – полпред сделал

В рамках недели состоялось и награждение высшей наградой межрегиональной ассоциации «Сибирское соглашение» особо отличившихся сибиряков. Кавалером золотого почетного знака «Достояние Сибири» стала генеральный директор и главный редактор областного еженедельника «Томские новости», исполнительный директор Томского отделения Союза журналистов России Вера Долженкова за отражение в средствах массовой информации позитивных тенденций в развитии территорий Сибирского региона. Золотой значок «ДС» сегодня имеют 388 сибиряков. Среди томичей его кавалерами являются Борис Мальцев, Александр Шпетер, Анатолий Шлюнько…

Во время неформального общения на приглашение Веры Долженковой в Томск Николай Рогожкин ответил, что после назначения (а с этого момента не прошло и полгода) из 12 регионов СФО он не побывал только в двух, в том числе и в Томской области: «Но планирую в ближайшее время приехать к вам. Очень интересна деятельность военно-промышленного комплекса и агропромышленного сектора региона».

Белорусское меню на сибирский лад

Особо думающим и интересующимся журналистам удалось побывать и на совместном заседании советов при полномочном представителе президента РФ в Сибирском федеральном округе и межрегиональной ассоциации «Сибирское соглашение», в работе которого принял участие губернатор Томской области Сергей

Жвачкин. Тема заседания оказалась весьма и весьма злободневной: перспективы развития агропромышленного комплекса Сибири с учетом ограничения импорта сельскохозяйственной продукции и активизации внутренних резервов. Сергей Жвачкин с коллегами-губернаторами посетил новосибирский «Экспоцентр», где встретился с первым вице-премьером Республики Беларусь Владимиром Семашко.

«Сибирские регионы способны не только обеспечить продовольственную безопасность своих территорий, но и накормить половину страны от Урала до Дальнего Востока, – подчеркнул по итогам совместного заседания томский губернатор Сергей Жвачкин. – Томский агропромышленный потенциал далеко не исчерпан. Именно поэтому мы помогаем селянам обновлять парк техники, развиваем личные подсобные хозяйства, привлекаем к решению проблем агропрома науку и наши инновационные компании».

Глава региона отметил перспективы сотрудничества региона с Беларусью. «Объем внешнеэкономической деятельности между Томской областью и нашей братской страной ежегодно увеличивается. Если в 2012 году он составил 7,5 миллиона долларов США, то только за первое полугодие 2014-го – уже 14 миллионов. И эти связи мы продолжим активно развивать», – сказал Сергей Жвачкин.

Так что есть вероятность, что продукты из огромных рефрижераторов с белорусскими номерами, заполонившими в эти дни новосибирские рынки, в ближайшее время могут появиться и на томских прилавках: творожные десерты и сыры от ТМ «Савушкин продукт», паштеты и ветчина от ТМ «Гродфуд», подкопченная сельдь и крабовые палочки от СП «Санта Бремор»…

BELOWTABSLEFT1, Культура, Персона

Валерий Козловский: Я в жизни умею все, кроме двух вещей

17.10.2014 Елена Штополь

Когда Ярославский шинный завод лишился одного из лучших своих специалистов, театральный мир приобрел талантливого актера. Спустя три десятилетия он выйдет на сцену томской драмы в семейной комедии «Свободная пара». По иронии судьбы в свой первый бенефис актер исполнит роль инженера. 17 октября у заслуженного артиста России Валерия Козловского еще одна творческая дата. В праздничный вечер бенефициант сыграет Фамусова в грибоедовском «Горе от ума». Исполнить роль мирового репертуара в свой главный актерский праздник – поступок не менее отчаянный, чем тот фортель, который он выбросил однажды на удивление коллегам и друзьям…

Зло как эксперимент

– Стать разведчиком я бы никогда не смог. Знаете, как в фильмах показывают: придумал человек себе легенду, надел маску и живет в ней долгие годы. Да что там разведчик! Я даже крутого босса, приходя в ЖЭК, чтобы разобраться со скандальной ситуацией, разыграть не могу. Потому что для меня театр и жизнь существуют параллельно. Тащить не доигранные на сцене ситуации домой – это не про меня, – признается Валерий Козловский.

Зато абсолютно про него – умение собраться в кризисной ситуации и выдать максимальный результат. То, что он находится в отличной творческой форме, Валерий Иванович в очередной раз доказал прошлой осенью. Тогда томский театр ждали в Нижнем Новгороде на престижный фестиваль со спектаклем «Старик». Но незадолго до отъезда заболел исполнитель главной роли. Пришлось делать срочный ввод. Репетировали, что называется, на ходу. Показ на фестивале стал для Валерия Ивановича дебютом – сыграть спектакль целиком в Томске не удалось. Уже после актер признался: он любит, когда жизнь берет его «на слабо». Знает, что будет нервничать, сомневаться, не спать ночами, но потом скажет себе: «Я это сделал!»

Не меньший азарт просыпается, когда доводится сыграть неоднозначного персонажа. Валерий Иванович признается: для него верный манок в роли – пограничное состояние, в котором находится герой.

– Ситуация нравственного выбора, когда от решения человека зависит то, по какую сторону зла он окажется, всегда будоражит, – рассказывает бенефициант. – Почему я, например, всегда мечтал сыграть не Гамлета (пары этюдов в театральном училище мне вполне хватило), а Ричарда III? Он же экспериментатор, исследователь жизни! Каждым своим поступком провоцирует окружающих, изучает, насколько хватит человеческого терпения, прежде чем он ответит злом на зло. Подозреваю, что Ричард и умирает с некоторой радостью: эксперимент окончен, он узнал эту границу. Подобные духовные проблемы, кстати, решали мои герои Юрий Звонарев в «…Sorry», Артем в спектакле «Тот этот свет», Неизвестный в драме «Дорога в Дамаск».

Сегодня в послужном списке артиста Козловского около ста ролей. И все 35 лет единственным мерилом того, удался ли образ, для Валерия Ивановича было чувство внутреннего удовлетворения от проделанной работы или его отсутствие.

– Лицедей может обмануть кого угодно, кроме себя самого. Если после премьеры ты испытываешь неловкость, есть ощущение камня на душе, значит, роль не доработана. Важно получать удовольствие от того, чем ты занимаешься. Я потому и жизнь свою когда-то повернул на 180 градусов, повергнув в шок всех вокруг…

Стихи «на обед»

Высокооплачиваемая руководящая должность. Блестящая кандидатская диссертация, защита которой должна была случиться в ближайшие месяцы. Карьерный рост. Чего еще мог желать ярославский парень, красавец и интеллектуал?

– Между прочим, я был в группе разработчиков, которая первой в стране начала выпуск шин для «Жигулей», – вспоминает Валерий Иванович. – Работу свою я знал. И выполнял на совесть. Вот только на завод ходил, что называется, отбывать номер.

Давнюю мечту о лицедействе растревожил друг, который заманил Козловского на вступительные экзамены в театральный институт: послушать, как абитура стихи читает. О подмостках Валерий Иванович мечтал с юности. Но мама отговорила: мужчине нужна более основательная профессия. Через полчаса после начала экзамена инженер не выдержал: «А давайте я тоже что-нибудь прочту!» И получил приглашение на второй тур. На прослушивания ездил тайно, в обеденный перерыв. Потому известие о том, что он меняет стабильную, обеспеченную жизнь на неизвестность, прозвучало как гром среди ясного неба даже для близких родственников.

Ничто в судьбе человека не проходит бесследно. Позже инженерный опыт здорово пригодился в работе над ролями. Умение абстрагироваться, бесстрастно анализировать ситуацию и вникать в суть проблемы помогает создавать подробные, выразительные образы.

«Я не фанатик!»

На вопрос, есть ли что-то, чему он так и не научился в профессии, Валерий Иванович заверяет: легче будет перечислить, чему научился.

– Вот в жизни я, кажется, умею все, кроме двух вещей: рисовать и играть на пианино. Например, когда мой автомобиль заглох однажды на трассе, разобрал весь двигатель до винтика, хотя мало что соображаю в автомеханике. А когда в гараже рухнула стена, купил кирпичи и в одиночку выложил ее заново. Забавно тогда было наблюдать за мужиками по гаражу: они-то думали, что если я артист, то умею только по сцене ходить… Что ни говори, но в актерском ремесле, в отличие от жизни, совершенства достичь невозможно.

Несмотря на любовь к своему делу, Валерий Иванович заявляет:

– Я не фанатик театра. И разговоры о беззаветном служении подмосткам не приемлю. Театр для меня работа. Пусть и любимая, но работа. Нет, конечно, фанатики очень хорошо делают свое дело. Но только пока не дойдут до определенного предела. Потом они либо безвозвратно сгорают, либо переходят дозволенную грань. А в актерском ремесле очень важно чувство меры. Ну и потом, жить исключительно искусством чревато. В жизни есть множество интересных вещей, пройти мимо которых было бы обидно.

Сам Козловский, например, известен в театральных кругах как отменный преферансист со стажем. Игру, в которой в отличие от покера, не схитришь и не сделаешь ставку на эмоции, любит за сложность и необходимость напрягать мозги, чтобы тщательно продумать будущие ходы. Раньше, вспоминает Валерий Иванович, они с коллегами играли в преферанс между репетициями, на два стола. Сегодня его партнером стал компьютер. «Только он плохо играет, совершенно не умеет простраивать комбинации», – сетует актер.

Какая такая любовь?

Еще одна равнозначная страсть Валерия Козловского – хорошая литература. Когда будущий артист учился в пятом классе, соседка подарила ему томик «Евгения Онегина». Возможно, из той искры и разгорелось пламя любви к искусству. Во всяком случае роман в стихах так поразил мальчика, что он выучил его наизусть. Позже с Пушкиным будет связан еще один яркий эпизод в судьбе Валерия Ивановича. Влюбленные в творчество Александра Сергеевича, и в частности в его повесть «Метель», они с супругой, заслуженной артисткой России Еленой Козловской, обвенчаются в маленькой сельской церквушке. Их актерский и семейный союз длится уже 34 года. А те, кто знаком с ними, заверяют: Козловские – одна из самых романтичных и гармоничных пар томской драмы. На вопрос любопытных о том, как могут три десятилетия жить бок о бок две яркие творческие индивидуальности, Валерий Иванович пожимает плечами:

– Наверное, все дело в том, что нам никогда не скучно вместе. Помните, как в известном стихотворении «С любимыми не расставайтесь, всей кровью прорастайте в них»? Вот у нас произошло такое прорастание, мы стали единым целым. И потом, любовь, если она есть изначально, со временем никуда не уходит, а перерастает в более глубокое чувство: появляются трепетность, уважение, желание оберегать друг друга. Очень хорошо об этом сказала героиня фильма «Любовь и голуби»: «Какая такая любовь? Я без него дышать не могу».

В день бенефиса, посвященного его 65-летию, Валерий Козловский без суеверного страха признался, что он счастливый человек.

– Я живу в согласии с собой. У меня не болит совесть. Я люблю актерское ремесло и честно делаю свое дело. Насколько хорошо получается – судить не мне, но на сцену я всегда выхожу с большим удовольствием. Так что мне в этом мире хорошо.

Бывший заводской конструктор удивил завсегдатаев клуба «Старый Томск» коллекцией пивной атрибутики

Странные личности

Откуда ноги выросли

Санитар закоулков

Курьезные раритеты

С миру по этикетке

Без фанатизма

Анекдот в тему

Интересные факты

Естественная монополия

И швец, и жнец

Как жить без «Сникерса»

История с классикой

Кулибин от нотного стана

Ренессанс королевского инструмента

Стройка – это тяжелый, но благородный труд

Коллективное созидание

Мнение

Настоящий профессионал

Он создавал ядерный щит России

В Северске его знали все

Один из двухсот

Песни старого патефона

По следам Магомаева

«Пусть плюют и дальше»

Мужской день

Музыкальный ремонт

Мечта из Тулы

Рыбный мотив

Абсолютный слух

Наукой нужно заболеть

Просто ли стать знаменитым?

Как сделать сердце счастливым

Дорогой мой человек

Инновации там, где они нужны

Всегда ли чиновник и врач рука об руку

Справка «ТН»

Бывший вице-губернатор и представитель президента РФ о жизни при власти и после нее

Должности не вечны

Пик карьеры

Живая работа

Родной Кировский район

Крутой нрав одиночества

Жизнь продолжается

Блиц-опрос

Топор на шее

Разрешите работать!

Мы все не вечны

С Томском на устах

Полпред сказал – полпред сделал

Белорусское меню на сибирский лад

Зло как эксперимент

Стихи «на обед»

«Я не фанатик!»

Какая такая любовь?

Сайт газеты "Томские новости"