Землю в районе пос. Восточного, находящуюся в федеральной собственности и в аренде, «продал» доверчивым гражданам оборотистый предприниматель. Ему удалось убедить 12 человек в том, что эти участки были якобы отведены мэрией под строительство дороги, но остались невостребованными. Продавец, ссылаясь на влиятельных знакомых в администрации г. Томска, гарантировал своим клиентам более дешевое по сравнению с официальным оформление необходимых для землеотвода документов. Однако попытка обойти закон и сэкономить обернулась для них серьезными убытками. Торговля чужой землей принесла мужчине 1,5 млн рублей. Когда участки «закончились», он перестал отвечать на телефонные звонки и исчез из поля зрения своих покупателей. Те, заподозрив неладное, обратились в милицию.

Против мошенника было возбуждено уголовное дело. 5 мая 2010 года оно было рассмотрено Кировским районным судом. Продавец земли получил 3 года условно с испытательным сроком 3 года, а также штраф в размере 10 тыс. рублей. Кроме того, судом на него возложена обязанность возместить потерпевшим ушерб.

Степан Руденко дал показания по «делу Макарова»  

Адвокаты Александра Макарова продолжают вызывать в суд свидетелей по эпизоду, связанному с вхождением в город ОАО «Томские коммунальные системы» (ТКС). Копья ломаются вокруг вопросов, поднятых государственными обвинителями: как и почему в нашей коммуналке обосновалась сомнительная московская компания, как могли депутаты гордумы поверить заманчивым, но расплывчатым обещаниям столичных «инвесторов»?

Прокуроры утверждают: за серьезную финансовую помощь, которую оказали москвичи Макарову в ходе его предвыборной кампании. А уж мэр простимулировал поддержку ТКС депутатами. Адвокаты, в свою очередь, стараются разделить вину за ТКС на всех.

В пятницу, 7 мая, защитники представили присяжным Степана Руденко, депутата гордумы с 1998 по 2005 годы (тогда – члена ЛДПР), ныне заместителя директора по правовым вопросам УМП «Томскгорсвет», депутата областной Думы.

«У меня было тепло»

– Как в Томске появились Томские коммунальные системы? – Игорь Трубников, адвокат Макарова, начал с традиционного для этого эпизода вопроса.

– Приезжали из Москвы руководители головной компании (Российские коммунальные системы) Слободин и Яшечкин. Проводили круглые столы, собирали депутатов, приглашали СМИ. Обещали инвестировать определенные ресурсы в коммунальную систему – она на тот момент была достаточно изношенной. В общем, это были бизнесмены, которые приехали предложить свой проект.

– В 2003 году родилось решение гордумы об утверждении программы сотрудничества с этой замечательной организацией. Припомните, каким было состояние коммунальной сферы на тот момент?

– Это был год, предшествующий 400-летию. Полным ходом шла подготовка к празднику. По всей видимости, велись какие-то работы. Может быть, больше финансовых ресурсов было подтянуто?..

– Отопительный сезон 2003-2004 годов. Каких-нибудь эксцессов, коллизий не помните?

– Скорей всего, не помню. У меня было тепло.

– Тепло – это хорошо… А все-таки: совокупные долги муниципальных предприятий, в частности «Томсктеплосетей», сколько составляли? Ну хоть долю, которой равнялся этот долг в сравнении с доходной частью бюджета?

– Тогда энергетикам были должны все!

– Гордума за свою бытность дважды принимала решение об одобрении передачи в аренду ТКС имущественных комплексов – сначала на 11 месяцев, а потом на 49 лет. Припоминаете обстоятельства этого одобрения?

– Да, такие решения были. Учитывая, что коммунальное хозяйство находилось не в лучшем состоянии, это было все равно что взять в аренду «шестерку» 1976 года выпуска.

– До этого муниципальные предприятия платили городу арендную плату за пользование коммунальным добром?

– Таких деталей не помню. Знать о хозяйственной деятельности всех предприятий даже депутатам тяжело.

– А кто вносил конкретные предложения по формированию условий аренды? Сроки? Размер платы? Неустойки?

– Мне сложно на этот вопрос ответить. Трудно Думе, в которой 18 человек, обсуждать такие мелкие вещи. Поймите: в то время это был один из текущих вопросов.

«Дежурный вопрос»

Отчаявшись услышать от свидетеля-депутата конкретные факты, цифры, фамилии и получив массу ответов типа «да, плоховато было в коммунальной сфере»; «да, долги»; «да, кто-то вроде интересовался, задавал вопросы», адвокат сменил тактику:

– По-другому спрошу: в силу каких причин вопрос об отсутствии арендной платы, исчисляемой сотнями миллионов (!), которую должен был получить и не получал Томск, являлся для депутатов недостаточно значимым?

– Я поясню. В Думу созыва 2001 года попало очень много случайных людей, которые в принципе не должны были там находиться.

– А фамилии можете назвать?

– Наверное, кроме Олега Плетнева, больше никого не должно было быть.

– А вы?

– Ну, не знаю. Избиратели дважды за меня голосовали… Если откровенно: Деев, наверное, имел право входить в состав Думы – он ставил иногда правильные вопросы; коммунист Федоров – тоже (вырос в конце концов в крепкого профессионала). Но в целом Дума просела. Даже вопросы часто задавались «на камеру». Присутствуют на заседании журналисты – ты проявляешь интерес. Не присутствуют – заинтересованности нет.

– Я правильно понял: приглашение на княжество ТКС – решение, которое могло быть принято депутатами в рамках заседания Думы?

– Возможно. Это сейчас такое пристальное внимание к ТКС, когда развернули ситуацию. Тогда на это никто не обращал внимания. Это был дежурный вопрос.

 

Наша справка

Наиболее лаконично и точно о ситуации в Томске до и после прихода ТКС высказался в суде в ноябре 2009 года заместитель мэра Александр Мельников: «Местные энергетики буквально задушили нас своим монополизмом. Надо было срочно что-то делать, иначе они могли разорить хозяйственников – «Теплосети» и «Водоканал» уже были в долгах. Вот тут и появилась информация, что есть некая инжиниринговая инвестиционная компания, готовая работать в Томске. (Взяв в долгосрочную аренду все ключевые коммунальные предприятия.) Ею было обещано привлечь инвестиции порядка 50 млн долларов. Но этого не произошло. Отчеты шли бодрые, но на самом деле капитально ничего не ремонтировалось, сети не заменялись, латались старые. Результат – динамика роста аварий на коммуникациях в 2004-2005 годах была очень тревожной. А 2006 год обещал быть еще страшнее. Что-то с ТКС происходило не то: деньги вымывались, имущество не ремонтировалось, программы не реализовывались, аренда не платилась».

В ряде районов начались отключения электричества. За неуплату – в основном со стороны ТКС. Долги энергетикам за три года деятельности «новой коммунальной структуры» достигли 1,2 млрд рублей. (Перед ТКС – около 450 млн.)

 

Александр Мельников о финансировании предвыборной кампании Александра Макарова

 Государственный обвинитель по «делу Макарова» Елена Караваева приступила к допросу очередного свидетеля, связанного с эпизодом ТКС. Заместитель мэра Александр Мельников рассказал присяжным, как в Томск пришла компания «Томские коммунальные системы» (дочернее предприятие «Российских коммунальных систем»), какова была плата за вхождение и как в дальнейшем за него расплачивался город.

Призрак коммунальных систем

Первое знакомство с РКС состоялось у Александра Мельникова с подачи мэра. Управляющий делами выехал в Москву узнать, что за столичная компания изъявила желание работать с томскими коммунальщиками.

– Весной 2003 года, кажется, в апреле, я выехал в столицу. В Томске к тому времени сложилась достаточно напряженная ситуация: местные энергетики буквально задушили нас своим монополизмом. Надо было срочно что-то делать, иначе они могли разорить хозяйственников – «Теплосети» и «Водоканал» уже были в долгах. Вот тут и появилась информация, что есть некая инжиниринговая инвестиционная компания «Российские коммунальные системы», отвечающая требованиям реформирования и готовая работать в Томске. Компания, которая могла бы эффективно управлять коммунальной инфраструктурой и привлекать в эту сферу инвестиции.

– Встреча с РКС была ознакомительной?

– Да, мне было поручено узнать, что за компания, что за люди. Я поехал в Москву вместе с Сергеем Лазаревым, с напутственными словами Александра Сергеевича: «Посмотри, что именно они из себя представляют, на каких условиях готовы зайти на томский рынок. Стоит ли связываться?» Руководил РКС Яшечкин…

(По ряду причин «ТН» не могут процитировать несколько дальнейших фраз свидетеля. Но суть их однозначна – Мельников рассказывает, что у него сложилось негативное отношение и к компании, и к ее руководству. – Прим. авт.).

– Что вы доложили по итогам поездки?

– Что компания сомнительная. Но что-то надо было делать с энергетикой… Договорились, что представитель компании приедет в Томск с вариантом соглашения и обсудит его с мэром.

– О чем шла речь, когда представитель РКС прибыл в Томск?

– Был представлен проект соглашения. Обсуждалось, на основе каких типовых договоров будут строиться взаимоотношения с ТСЖ, муниципальными учреждениями здравоохранения, образования и т.д.

– Состоялся ли какой-то разговор с Макаровым перед вашей второй поездкой в Москву – 12 августа?

– Да. О том, что соглашение подписано, надо его реализовывать, активно работать. Согласно этому документу муниципальное имущество переходило в аренду «Томским коммунальным системам» (ТКС). Соответственно, пришлось изымать его из хозяйственного ведения наших муниципальных предприятий. Сделать это можно было только путем добровольного отказа. Я, в частности, получал такой документ от «Водоканала», Лазарев – от «Теплосетей».

– Как отреагировали их директора?

– Грустно, конечно. Они лишались имущества, на котором зарабатывали деньги.

– Ставился ли вопрос о том, что, забирая у предприятий основные средства, их фактически подводят под банкротство?

– Речь шла о том, что долги предприятий перед энергетиками и будут выкуплены ТКС.

– Вы обсуждали с Макаровым финансирование его выборов со стороны РКС?

– Да. Это была одна из причин моей поездки в Москву в августе 2003 года. Разговор с Александром Сергеевичем состоялся накануне моего отъезда.

Выборы в долларах

– Какое поручение дал вам мэр перед второй поездкой?

– Одно из поручений – понять, готовы ли РКС оказать финансовую поддержку его избирательной кампании в обмен на содействие оперативного вхождения ТКС на томский рынок. Видимо, разговоры об этом велись и раньше, так как мы ехали с готовой сметой.

– Какова была сумма?

– Более 600 тысяч долларов. Документ составил некий господин К., который подвизался на ниве предвыборных баталий. Цифры фигурировали совершенно сумасшедшие.

– Завышенные?

– Я не могу сказать, сколько реально требовалось. Но по отдельным позициям этой сметы (а я занимаюсь выборами много лет) видно: туфта!

– Давайте поговорим о мероприятиях, которые указаны в смете. Они необходимы для проведения выборов?

– Не все. Вот, например: «разведка и контрразведка» – глупость полная!

– «Организация подсадного кандидата»?

– Нет такого термина. Есть кандидат-дублер. Его задача – дойти до конца выборов. Бывает же, что все претенденты снимают свои кандидатуры, и выборы признаются несостоявшимися. Чтобы этого не произошло, в финал должны выйти хотя бы двое. Эта технология используется во всех выборах.

– Ее стоимость?

– Да ничего она не стоит. Копейки.

– «Обеспечение поддержки и лояльности – депутаты, промышленники, областники, журналисты и прочие…»

– Это вопрос не финансовой, а, скорее, политической договоренности. И умные политики всегда входят в выборы, имея за собой достаточно прочную поддержку хотя бы части политической элиты. Возможно, на этом этапе кандидатом удовлетворяются какие-то запросы предприятий. Но работать с политической элитой деньгами?! Ну, может быть, кто-то, конечно, денег стоит…

– Далее речь идет о финансировании телекомпании «Эфир», «ТВ-3», студии «Антенн».

– Какие-то денежные средства перечисляются телекомпаниям из официального фонда кандидата.

– Но здесь – помимо фонда?

– Не открою большого секрета, если скажу, что все избирательные кампании ведутся не только за счет официального фонда кандидата. Существует необходимость и потребность – так уж сформировалось российское общество.

– Смета была вам передана без обсуждения? Без обоснования?

– Мы обсуждали ее с Александром Сергеевичем. Я посмеялся над некоторыми статьями.

– А Макаров?

– Тоже улыбнулся.

– И тем не менее вы поехали в РКС именно с этой сметой?

– Да. Она была передана Яшечкину. Он посмотрел, головой покрутил… Но все же дал принципиальное согласие, хотя по сумме еще предстояло определяться.

– Помимо этого пиарщики из Москвы приезжали?

– Да, это общепринятая практика, когда используются не доморощенные журналисты, а приглашаются политтехнологи из других городов (Питера, Свердловска).

– Как можно оценить вклад этих специалистов в выборы?

– Профессионалы высокого уровня. Если бы не их поддержка, мы бы вряд ли выиграли. Резников и Деев серьезно отбирали голоса.

– Вы знали, кем были оплачены их услуги?

– В конце предвыборной кампании я спросил про гонорар. Мне ответили: не волнуйтесь, нас нанимали РКС.

Черная полоса

Итак, новый оператор обосновался в Томске.

– Когда появились проблемы, связанные с деятельностью ОАО «Томские коммунальные системы»?

– Зимой 2004/2005 года. Очень долго шло согласование программы реабилитации имущественного комплекса, который был передан в аренду. Было обещано привлечь инвестиции порядка 50 млн долларов. Но этого не произошло. Отчеты шли бодрые, но на самом деле капитально ничего не ремонтировалось, сети не заменялись, латались старые. Результат – динамика роста аварий на коммуникациях в 2004-2005 годах была очень тревожной. А 2006 год обещал быть еще страшней. Люди, которые работали «внизу», говорили, что мы идем к катастрофе. Что-то с ТКС не то: деньги вымываются, имущество не ремонтируется, программы не реализуются, аренда не платится.

– А когда перестали платить аренду?

– Наверное, в 2005 году. Были очень большие задержки. Депутаты возмущались по этому поводу, ведь вся арендная плата должна была возвращаться на реабилитацию «инженерки».

– Вы сообщили, что средства вымывались. Они что, уходили в Москву?

– Разговоры шли о том, что деньги увозятся в Москву, а возвращаются только в той части, которую столица считает необходимым вернуть.

– Администрация могла как-то контролировать этот процесс? Сколько средств собирается, сколько остается, сколько уходит?

– Мы имели представление, сколько платежей собирается. Дальше, извините, информацию получить было невозможно.

– В 2005 году на смену Яшечкину пришел Слободин. Что-то в деятельности РКС принципиально изменилось?

– Для меня деятельность РКС – одна серая полоса, постепенно переходящая в черную. У меня состоялось несколько разговоров с мэром о том, что нужно разрывать отношения с этой компанией. Особенно после зимы 2006-го, которую мы кое-как пережили.

– Как Макаров реагировал?

– Эта тема была для него неприятна. Александр Сергеевич уклонялся от разговоров. Последний помню отчетливо – 31 октября 2006 года. Заседала Дума. Мы вышли в комнату отдыха покурить. «От ТКС, – говорю, – уже надо не отходить, а отпрыгивать!» Было очевидно, что проблема вышла за рамки экономики и хозяйства, стала вопросом политики. Население, СМИ, депутаты – все нас критиковали, все были недовольны. Уже и в области затылки чесали по поводу этого проекта.

– Что ответил Макаров?

– Голову опустил.

Тайная линия защиты

В том же заседании свои вопросы Александру Мельникову начала задавать сторона защиты. Но адвокат Игорь Трубников быстро прервал допрос свидетеля, чтобы обратиться к судье с ходатайством – продолжить процесс без участия прессы. Ходатайство было удовлетворено.

Показания Сергея Лазарева промелькнули на сайте Александра Макарова

Судебное рассмотрение «дела Макарова» по эпизоду, связанному с вхождением в Томск «Российских коммунальных систем» (РКС), по-прежнему проходит по большей части в закрытом режиме. Он распространяется не только на прослушивание телефонных разговоров, добытых в ходе оперативно-следственных мероприятий, но и на показания главного свидетеля: бывший гендиректор ТКС, а затем первый заместитель мэра Сергей Лазарев ходатайствовал о том, чтобы давать показания за закрытыми дверями. Суд удовлетворил это ходатайство. Так что журналисты не могут присутствовать на этих судебных заседаниях, и остается только догадываться, какие показания дает свидетель.

Хотя у людей, постоянно следящих за сайтом Александра Макарова, была возможность заглянуть в зал суда через замочную скважину: завесу секретности попыталась приподнять сторона защиты, разместив на сайте текст допроса Сергея Лазарева. Точнее, ту его часть, где свидетель отвечает на вопросы адвоката.

Суд расценил этот шаг как грубое нарушение: закрытое заседание, значит, закрытое, и нечего искать лазейки. Председательствующий на процессе Анатолий Павлов потребовал немедленно удалить запись с сайта и направил в адвокатскую палату представление в отношении Игоря Трубникова, защитника Александра Макарова. (Выход из процесса Трубникову, конечно, не грозит, но на него может быть наложено дисциплинарное взыскание.)

В целом же рассмотрение эпизода с РКС продвигается в хорошем темпе. Эпидемия гриппа обошла стороной всех участников процесса. Многочисленные ходатайства адвокатов экс-мэра, в свое время тормозившие, например, «наркотический эпизод», тоже остались в прошлом: пока сторона защиты не заявила ни одного возражения по представленным доказательствам.

  

кстати

Срок давности вытек

На прошлой неделе Ленинский районный суд Томска вынес постановление о прекращении уголовного дела в отношении бывшего первого заместителя мэра Томска Сергея Лазарева и экс-депутата областной Думы Владимира Дурнева в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Напомним, по оценке следствия, в 2001 году Лазарев и Дурнев, являясь руководителями ряда коммерческих организаций и действуя в группе лиц по предварительному сговору, совершили мошенничество в отношении муниципального образования «Город Томск». В результате совершения Лазаревым и Дурневым ряда сделок, подконтрольная им коммерческая организация, не понеся материальных затрат, приобрела права на имущественный комплекс котельной на Водяной улице стоимостью 24,8 млн рублей». Действия Лазарева и Дурнева были квалифицированы по ч. 4 ст. 159 УК (мошенничество в особо крупном размере), но в ходе судебного заседания гособвинитель изменил обвинение в сторону смягчения – на п. «б» ч. 3 ст. 165 УК (причинение имущественного ущерба путем обмана при отсутствии признаков хищения) и уменьшил размер ущерба до 11,75 млн рублей.

«Подсудимые согласились с квалификацией их действий и попросили прекратить в отношении них уголовное дело в связи с истечением сроков давности уголовного преследования», – сообщила пресс-служба Томского областного суда.

 

Пятнадцать лет скрывался от правоохранительных органов гражданин М. после совершения убийства. Но справедливость все-таки восторжествовала: он был задержан милицией и предстал перед судом.

Трагедия 15-летней давности произошла в ходе застолья. Хозяин – М., серьезно повздорил с одним из своих гостей. Остальные участники посиделок, дабы не допустить кровопролития, вывели конфликтного гостя на улицу. Но уязвленный хозяин уже не мог остановиться. Мигом зарядил дробью охотничье ружье и выскочил следом. После он уверял: «Только попугать». В реальности же выстрелил в обидчика практически в упор, с расстояния 3–5 метров. Мужчина скончался на месте.

М. понимал, что его ждет тюрьма. Вернувшись в квартиру, быстро собрал вещи и пешком ушел из города. Никаких документов убийца с собой не взял – все равно будет объявлен в розыск, зачем ему паспорт в бегах?

Добраться удалось до Тюмени. Тут М. осел, обзавелся гражданской женой. Жил, перебиваясь случайными заработками, когда работодатели закрывали глаза на отсутствие документов. Ежедневно ждал визита оперативников. Подсчитал, когда должен закончиться срок уголовного преследования за совершенное им преступление. Переждал отмеренные законом 15 лет и вернулся в Томск оформлять новый паспорт. И тут же был задержан сотрудниками милиции. Арифметика подвела: М. ошибся на полгода.

Кировский районный суд, учитывая возраст М., состояние здоровья и действовавшее на момент совершения преступления уголовное законодательство (за убийство полагалось от 3 до 10 лет), назначил ему наказание – 5 лет лишения свободы в колонии общего режима.

 

 

Студент одного из томских вузов осужден Кировским районным судом за незаконное приобретение, хранение и сбыт сильнодействующих веществ, не являющихся наркотическими и психотропными средствами.

Желая набрать вес и увеличить мышечную массу, молодой человек познакомился через Интернет с продавцом таблеток, «которые помогут, но их нельзя просто так купить в аптеках». Речь шла о метандиеноне (андроген, анаболический стероид; отпускается строго по рецепту). Студент приобрел сотню таблеток и, стремясь как-то возместить собственные затраты, предложил препарат другим лицам.

Таблетки пользовались спросом: трижды парень покупал и продавал метандиенон и нандролон (также увеличивает мышечную массу). В итоге набралось на «сбыт сильнодействующих веществ в крупном размере», и молодой человек попал в поле зрения правоохранительных органов.

Суд приговорил его к 4 годам и 1 месяцу лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года.

 

 

Новое действующее лицо появится в скором времени в судебном заседании по делу Александра Макарова. Поскольку защитники подсудимого ушли в отпуска, в процесс был введен так называемый адвокат по назначению — Виталий Черников. Сама процедура проста: согласно процессуальному законодательству, если сторона защиты не является в суд в течение 5 дней, назначается новый представитель. В коллегии адвокатов заранее составлен график такого участия. Когда потребовался адвокат для Александра Сергеевича, по графику как раз шел Виталий Александрович. (Стаж адвокатской практики у Черникова – 8 лет, до этого 6 лет отработал следователем РОВД.)

В настоящее время он знакомится с материалами уголовного дела (вместе с обвинительным заключением оно составляет 68 томов).

– В первую очередь мне необходимо изучить эпизод, связанный с ЦОТ по Красноармейской, 44. Его рассмотрение начнется 5 августа.

(Экс-мэр обвиняется в злоупотреблении должностными полномочиями, в создании условий приватизации муниципального предприятия и передачи его частным лицам. – Прим. авт.)

– Однако, поскольку мне предстоит выступать в прениях, высказывать свою точку зрения присяжным, я должен владеть информацией по делу в полном объеме. Несмотря на то что и все остальные защитники после отпусков продолжат участвовать в процессе.

Сам Александр Сергеевич воспринял мое назначение достаточно нейтрально: «Появился еще один адвокат. Будем работать все вместе».

Александр Макаров рассказал присяжным о строительстве  

Завершено рассмотрение 4-го эпизода по «делу Макарова». Помимо самой фактуры этот эпизод интересен тем, что с него началось уголовное дело против мэра Томска — именно в связи с этим сюжетом Александр Макаров и его сватья Нина Егоренкова были взяты под стражу 6 декабря 2007 года.

28-29 мая свои показания давал Александр Макаров. В совокупности допрос обвиняемого длился около четырех часов. Первая часть — с участием адвоката Игоря Трубникова – была отрепетирована заранее: защитник сказал о подготовке к заседанию, употребив театральный термин: «Мы сделали прогон». Ответы на вопросы гособвинителя Елены Караваевой бывший мэр давал, естественно, экспромтом.

Исходная точка

Нина Егоренкова принимала участие в долевом строительстве гаражного комплекса по ул. Предвокзальной, 4. Работы вело ООО «На Обрубе» — владельцы Владимир Дунаф и Павел Питерский. Егоренкова сотрудничала с ними и раньше, даже перевела на Дунафа земельный участок, на котором и развернулась пресловутая стройка. Согласно материалам обвинения, в феврале 2006 года Егоренкова потребовала у партнеров безвозмездно передать ей семь гаражных боксов (по 300 тыс. рублей каждый). Получив отказ, пригрозила отобрать участок, снести гаражный комплекс и вообще приостановить деятельность общества «На Обрубе» на всех объектах. Затем, с июня 2006 года, она требовала уже 3 млн рублей.

Необходимую документальную поддержку, по версии обвинения, Егоренковой обеспечил Александр Макаров. В начале июня 2006 года он, как мэр Томска, распорядился подготовить проект постановления, а в сентябре подписал постановление «о предварительном согласовании Егоренковой места размещения гаражного комплекса по ул. Предвокзальной, 4». Согласно этой бумаге земля должна была опять перейти Егоренковой.

Все это, утверждает сторона обвинения, полностью блокировало деятельность Дунафа и Питерского по завершению оформления документации на землю и строительство и сделало невозможным ввод в эксплуатацию гаражного комплекса — гаражи переводились в разряд самовольных построек и подлежали сносу. Другими муниципальными актами приостанавливались работы фирмы на ул. К. Маркса, 23 и Загорной, 2.

Параллельно, утверждает сторона обвинения, Егоренкова, используя свои связи в милиции, инициировала проверку финансово-хозяйственной деятельности общества «На Обрубе», угрожая незаконным возбуждением уголовных дел в отношении Дунафа и Питерского в случае невыполнения ее требований. В итоге 6 декабря 2006 года предприниматели вынуждены были отдать Егоренковой 3 млн рублей (в ее офисе по пр. Фрунзе, 242).

Сторона защиты отвергает все обвинения, утверждая, что в действиях Макарова и Егоренковой никакого вымогательства и угрозы уничтожения какого-либо имущества не было.

«Концентрация нарушений»

Адвокат Игорь Трубников выстроил вопросы так, чтобы дать своему подзащитному возможность рассказать об общей строительной ситуации в городе, обозначить политический фон, на котором развивались события. В итоге Александр Макаров, казалось, почувствовал себя в родной стихии публичного политика.

Строительство капитальных гаражей на Предвокзальной, рассказал Александр Сергеевич, планировалось с 2002 года. Дело хорошее, нужное для города, и мэр был только за. Но весной 2006 года к нему начали обращаться обманутые дольщики, вложившие деньги в этот комплекс. Один из них – директор ЗАО «Метанол» Алексей Постоев. Мэр распорядился провести проверку, собрать информацию о деятельности ООО «На Обрубе»:

— Выяснилось, что Дунаф нарушил сразу несколько законов. Ему не была выделена земля, с ним не были заключены арендные договоры, ему не было выдано разрешение на строительство. Он не имел права привлекать средства населения. Руководители ООО «На Обрубе» брали деньги с дольщиков, но, по словам Постоева, не хотели отчитываться ни за один рубль. Общая сумма вложений – порядка 12-14 млн рублей. Я отправил Постоева к юристам – консультироваться, писать официальное заявление. Но в дальнейшем так его и не получил.

Такая же история, утверждает Макаров, повторилась на ул. Карла Маркса, 23: проверка показала, что незаконно снесен памятник архитектуры (Гороховские склады), у ООО «На Обрубе» нет арендных договоров, разрешения на строительство, лицензии на работу с памятниками культуры.

— Я знаю многие фирмы, которые в той или иной степени нарушали Градостроительный и Земельный кодексы, — подвел черту Александр Сергеевич. — Но здесь дело в концентрации: три стройки у Дунафа было, и ни одной он не вел законно.

А самовольные постройки, напомнил бывший мэр, подлежат сносу: причем если до 1 сентября 2006 года их еще можно было узаконить, то после изменений в Гражданском кодексе РФ это становилось практически невозможным…

«Фигура речи»

На следующий день Александра Макарова допрашивала гособвинитель Елена Караваева. Сначала сторона обвинения выясняла, насколько нарушения, допущенные застройщиком, были характерны для Томска и как с ними боролись:

— Александр Сергеевич, можете привести хоть один пример сноса самовольной постройки – жилого дома, гаражного комплекса?

— Могу. Был снесен гаражный комплекс на 5-6 боксов на Томске-II — там прокладывали теплотрассу.

— На Предвокзальной – десятки боксов. Давайте говорить об объектах с совпадающими масштабами.

— Что за вздор! Я что, бегаю боксы считаю? Дунаф в глазах администрации был уголовник, которого вы защищаете…

— Значит, вопрос был не в здании, а в личности?

— Вопрос не только в личности, а в том, что эта личность нарушала все установленные законы. Никто не инициировал этот снос, не подгонял бульдозер, никто руки не связывал и не запрещал дальнейшее строительство.

Другой большой блок вопросов касался взаимоотношений Макарова и Егоренковой: сколько раз и с чем она приходила в мэрию, кто ее консультировал, как эти визиты влияли на движение документов, что выяснили специалисты, что рассказывала Нина Павловна?

— От кого вы услышали, что между Егоренковой и Дунафом есть конфликт?

— От Егоренковой. Наверно, в июне 2006-го. Сказала, что есть договор о совместной деятельности, который Дунаф не выполняет.

— Напомню разговор, который состоялся 20 июля. Егоренкова – о Дунафе: «Надо все отменять и отбирать». Вы: «Я занимаюсь сейчас». Егоренкова: «Надо отменять и забирать все».

— Это просто фигура речи. Мэр не может «отобрать все», а только требует навести порядок.

— Ваши слова: «Я не сегодня-завтра соберу людей, чтоб духу его даже не было».

— Правильно. Я проводил совещание по незаконному строительству, захвату земли, незаконному привлечению дольщиков. Такие дунафы в городе еще были. Много чести ради него одного собирать совещание.

— А вам не доложили, что уже подготовлен проект постановления о предоставлении Дунафу земельного участка в аренду на 11 месяцев? Практически все согласования были уже пройдены.

— Я узнал, что готовилось такое постановление и были предварительные документы только в сентябре 2006 года, когда изменения в Гражданском кодексе о самовольщиках уже вступили в силу.

— Потом, когда вы стали разбираться и выяснили, что, оказывается, были документы, но они с мая по сентябрь пролежали в администрации — Дунафу их не подписывали – интересовались, в связи с чем?

— Не подписывали, значит, у специалистов были замечания. Надо спрашивать у них.

— Еще к разговору от 20 июля. Егоренкова вам рассказывает: «Я сейчас через ребят все это дело сделаю. Вопрос решался так: возбуждать или не возбуждать дело против Дунафа. Лену… я попросила, она сказала: «Сейчас будет уголовное дело против Питерского, с которым он (Дунаф. – Прим. авт.) работает. Я договорилась со следователем прокуратуры, он сказал – могу привлекать, могу не привлекать… Но, если он отдаст гаражи, могу не привлекать».

— Ну обратилась Егоренкова в милицию, ну и что? Естественно, человек ищет помощи в самых разных кругах.

— Чего требовала Егоренкова?

— Чтобы Дунаф выполнял условия договора, который с ней заключил, только и всего.

— Если бы не было этой конфликтной ситуации с Предвокзальной, 4, слова «жулик», «вражина» в отношении Дунафа появились бы в вашем лексиконе?

— Появились бы — в связи с его нарушениями на Карла Маркса, 23 и жалобой Постоева.

Вердикт покажет

Допрос был многоаспектным, и сейчас, естественно, невозможно сказать, какая из сторон была убедительнее – где и какие галочки поставили для себя присяжные.

В облсуде заканчивается рассмотрение 5-го эпизода уголовного дела Александра Макарова. По данному эпизоду допрашивается в качестве свидетеля и Нина Егоренкова. Судебные заседания проходят динамично, без значительных перерывов.

Вызываются свидетели, изучаются вещественные доказательства – учредительные, бухгалтерские, банковские документы, связанные с ЦОТ «Киевский».

Бывшему мэру вменяется злоупотребление должностными полномочиями. Согласно предъявленному обвинению, это выразилось в том, что Александр Макаров задним числом поставил визу на заявлении гендиректора ООО «ЦОТ «Киевский» Н. Егоренковой о выкупе земельного участка. Сделано это было в апреле — мае 2002 года. Вместо действительной даты поступления заявления оно зарегистрировано в городском департаменте недвижимости другим числом — 29 декабря 2001 года.

Изменение даты дорогого стоило. Исходя из ставки земельного налога, участок в 2 887 кв. м оценивался в 2001 году в 62 тыс. 27 руб. А в 2002 году его выкупная цена должна была равняться уже 689 тыс. руб. Таким образом, небольшой сдвиг во времени регистрации основополагающего документа оборачивался для Егоренковой нешуточной экономией. А городская казна, по утверждению стороны обвинения, теряла на этой сделке 626 тыс. 977 руб. 42 коп.

Адвокаты, со своей стороны, брались доказать, что Александр Сергеевич не имел отношения к этим махинациям. Конкретные вопросы по продвижению документов решали в мэрии рядовые исполнители.

В интерпретации Нины Павловны, данной в судебном заседании, дело выглядело так: поскольку сама она являлась генеральным директором ЦОТ «Киевский» и выполняла в связи с этим массу обязанностей, документы на оформление земли собирал и отвозил в департамент юрист. Кто? Фамилии сейчас не помнит. Порекомендовала знакомая как квалифицированного специалиста. Его данные сохранились в записной книжке. (Если удастся ее найти после всех обысков.) Конечно, он держал Нину Павловну в курсе. Да, доверяла; да, наверное, поставил бы в известность, если бы были проблемы… Подробности ей вспомнить трудно – все-таки почти 9 лет прошло.

Затем вызывали специалистов департамента недвижимости. Шло последовательное, скрупулезное выяснение – кто, куда, какого числа направил документ, когда и кем в какие сроки он был подписан. Выявлялись противоречия в показаниях, данных на предварительном следствии и в суде. Тогда вопросы становились еще более углубленными; сопоставления – еще более детальными.

Сюрпризом для адвокатов Макарова и Егоренковой стало приобщение к делу новых вещественных доказательств. Государственный обвинитель Виктор Балдин доставил в суд коробку с документами, изъятыми в ходе обыска в ООО «Томскстройтранс» в декабре 2006 года. Эффектно вскрыв картонку на столе в зале судебных заседаний, он извлек бумаги:

— Обе папки содержат документы, касающиеся оформления и выкупа земельного участка в собственность, что имеет непосредственное отношение к предмету доказывания уголовного дела. Особое значение имеет копия свидетельства о госрегистрации права от 10.02.2003 г. и договор о купле-продаже земельного участка от 07.10.2002 г. Данные документы в ходе предварительного следствия осмотрены, однако решения о признании их вещественными доказательствами не принималось. Заявляю ходатайство об их приобщении к уголовному делу.

Ходатайство было удовлетворено.

В настоящее время для полного завершения 5-го эпизода необходимо заслушать показания еще одного свидетеля и самого Александра Макарова.

кстати

Торжество гуманизма

За два дня до истечения предельного срока содержания под стражей суд поставил вопрос об изменении меры пресечения Нине Егоренковой. Участники процесса высказали свое мнение: адвокат настаивала на освобождении, государственный обвинитель считал, что подсудимой целесообразно находиться под стражей. После обсуждения судья удалился в совещательную комнату. Было вынесено решение: освободить Егоренкову под залог в 3 млн рублей. Такая мера стала возможной, так как исследование доказательств по основным эпизодам ее обвинения завершено, свидетели допрошены. Означенная сумма была внесена на депозитный счет Томского областного суда. В понедельник, 18 мая, необходимые документы были отправлены в СИЗО. В этот же день Егоренкова покинула следственный изолятор.

В пятницу, 6 февраля, в суд в качестве свидетеля был вызван Илья Макаров – сторона обвинения давно хотела допросить сына Александра Макарова в качестве свидетеля по двум первым эпизодам уголовного дела.

— Поскольку вы являетесь сыном подсудимого, вы вправе в соответствии с Конституцией отказаться от дачи показаний по настоящему делу, — разъяснил свидетелю судья Анатолий Павлов.

— Да, я не хотел бы, чтобы мои показания были использованы в суде против моего отца, поэтому я воспользуюсь этим правом, — ответил Илья Макаров.

— Это ваше право. Спасибо, — подытожил судья.

На этой неделе суд приступил к рассмотрению 4-го эпизода. Напомним, по оценке прокуратуры, Александр Макаров, используя полномочия мэра Томска, в интересах своей сватьи Нины Егоренковой препятствовал коммерческой деятельности ООО «На Обрубе» (предприниматели Дунаф и Питерский). Сторона защиты настаивает «на абсурдности предъявленных обвинений».

«Дело Никифорова»: процесс завершается

Стороны закончили представлять доказательства на процессе по делу Геннадия Никифорова, обвиняемого в убийстве бизнесмена Игоря Вахненко. 6 февраля гособвинитель Елена Лабазанова зачитала показания Никифорова на следствии.

«Думал, человек шутит»

Допрос Никифорова 4 октября 2007 года: «29 сентября 2007 года никакого убийства я не совершал. Гражданин Вахненко, находящийся у меня в кабинете, умер сам.

Было заведено дело оперативного учета. В ходе работы были собраны необходимые материалы, доказывающие умысел фигурантов… Вся беседа с Вахненко проводилась мной. По моему мнению, беседа проводилась минут 20, но, как я понял позже, все было гораздо дольше. Я ему объяснял о хищениях, приводил ему суммы похищенного золота. В ходе беседы Вахненко стало плохо, он упал со стула, на котором сидел напротив меня. Никакого физического, психического насилия к Вахненко не применялось. Он просто упал. Я подумал, что человек шутит, такое иногда бывает. Хотя Вахненко человек пожилой, в годах, но я не принимал никаких мер. Затем я увидел, что он посинел, а дальше я понял, что он умер. Пульса не было. Я попробовал сделать ему искусственное дыхание, но пульса не было. Всех сотрудников я быстро распустил, затем я не сообщил о смерти Вахненко никуда. Я просто испугался, чего, не знаю, просто испугался. После этого я попросил Гильденбранда помочь увезти и спрятать труп Вахненко.

В воскресенье вечером Гильденбранд приехал на работу. Я находился на работе, я завернул Вахненко в клеенку, тряпки и сбросил из окна своего кабинета. Затем я перетащил труп, положили в машину к Гильденбранду и увезли в сторону деревни Новомихайловка.

«Сильно пил»

— Какова необходимость доставления Вахненко в свой кабинет в субботу, 29 сентября? – гособвинитель зачитывает вопросы следователя.

— Я считал, как начальник отделения, что в этом есть необходимость. Вахненко был человеком, скажем так, не совсем героем, и поэтому я думал, что он может все рассказать. Но в ходе разговора произошел казус, наступила смерть Вахненко.

— Кто помимо Гильденбранда был в курсе о том, что произошло?

— Чепурин, я просил его помочь, но в чем конкретно, я не говорил. А если и говорил, то я не помню, так как сразу после случившегося я начал пить.

— Во сколько вы доставили Вахненко и во сколько ушли из здания?

— Доставили Вахненко примерно в 15-16 часов, во сколько я ушел, я сказать не могу, так как не помню. Было не сильно темно. В этот же вечер я вернулся обратно в здание, я просто там ночевал. Труп Вахненко я скинул из окна в воскресенье вечером. Договаривался ли я с Гильденбрандом, я сказать не могу, но, скорей всего, я сам принимал все решения. Я в это время сильно пил.

— Где находился труп? Вы его перекладывали?

— Я переложил его ближе к окну, при этом я никого не звал, труп я завернул в клеенку и тряпки, которые принес с собой, при этом я находился в состоянии опьянения.

— Кто видел труп в вашем кабинете?

— Я не помню, видел ли Гильденбранд. Чепурин не видел, так как он в это время уже ушел.

— Чего вы испугались, если все было законно и не применялось к Вахненко физического или психического насилия?

— Я просто испугался, и все.

Минус кража

Гособвинитель подала ходатайство об исключении обвинения в краже денег у Вахненко, так как: «…не собрано достаточной совокупности доказательств, подтверждающих, что Никифоров завладел деньгами Вахненко, то есть обратил их в свою пользу или в пользу других лиц и действовал при этом корыстно, т.е. с целью наживы».

Суд ходатайство удовлетворил.

— Если в течение пяти суток адвокат не способен приступить к своим обязанностям, может быть назначен новый, — предупредил участников процесса по «делу Никифорова» судья.

Адвокат Геннадия Никифорова Марина Жилко сломала руку и находится на лечении. На последнем заседании в конце декабря она работала с рукой в гипсе, но попросила отложить дальнейшие процессы сначала до 19 января, а теперь до 6 февраля.

— В случае неявки адвоката надо решать вопрос о замене защитника, — предложила гособвинитель Елена Лабазанова.

— Дело к концу идет… — возразил подсудимый (обе стороны уже закончили представлять свои доказательства. – Прим. авт.).

Если все же адвоката заменят, новому защитнику придется изучать уголовное дело…

 

 

В Томском областном суде вынесен обвинительный приговор 19-летнему Станиславу Пестереву и 21-летнему Андрею Новикову, признанным виновными в совершении дерзких убийств, разбойных нападений, умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, изнасиловании.

Свое первое преступление Новиков и Пестерев совершили в апреле 2003 года, будучи подростками. Ночью в районе ул. Красноармейской они напали на женщину, нанеся ей множество ударов ножом, похитили вещи, золотые украшения и деньги. В декабре так же расправились с молодой девушкой в подъезде дома, забрав у нее немного денег и ювелирное украшение. Ранним майским утром 2004-го на набережной Томи, за «Технопарком», изнасиловали и убили молодую девушку. В декабре того же года избили, а потом задушили шарфом парня. В апреле 2006 года жертвой двух юных чудовищ опять стала девушка…

Всего подсудимым инкриминировалось 11 преступных эпизодов. Но свою вину в совершении этих преступлений Новиков и Пестрев не признали. Психолого-психиатрической экспертизой оба признаны вменяемыми.

Учитывая нежный возраст убийц на момент совершения ими преступлений, суд назначил Новикову 18 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, Пестереву — 10 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Приговор не вступил в законную силу и может быть обжалован в Верховный суд РФ.

 

 

Бухгалтер и кассир СХК обвиняются в хищении 8 млн. рублей – таков итог работы следователей следственной части следственного управления при УВД по Томской области. Уголовное дело против сотрудниц комбината было возбуждено около года назад в Северском УВД и через два месяца передано в Томск. Первоначально в нем фигурировал единственный криминальный эпизод. Кропотливый труд милиционеров и экспертов позволил выявить еще 752 факта хищений. Теперь уголовное дело занимает 284 тома, 210 из них приходятся на обвинительное заключение.

Преступления совершались однотипные: миллионы утекали благодаря подделке командировочных документов на работников СХК в 2002-2007 годах. Однако потребовалось перелопатить горы отчетов, чтобы оценить масштабы воровства. Были привлечены четверо экспертов-бухгалтеров и экспертов почерковедов; оперативное сопровождение вели восемь милиционеров (томичи и северчане); следственно-оперативная группа состояла из трех человек – Евгения Чепкасова, Эдварда Оганяна и Евгения Уржунцева.

Рассказывает руководитель группы следователь по особо важным делам СЧ СУ при УВД по Томской области Оксана Пластинина:

— Руководство СХК настаивало на жестких мерах против подозреваемых – их хотели видеть закрытыми в следственном изоляторе. Но формальных оснований для этого не было. Обе женщины ранее не судимы, имеют постоянное место жительства, являлись к нам по первому требованию. Поэтому мерой пресечения была избрана подписка о невыезде.

Бухгалтер частично признала вину, кассир признательных показаний не дала, предоставив следователям самим собирать доказательства. Ничего из присвоенных средств они пока не вернули. Ценной собственности, за счет которой можно было бы возместить причиненный комбинату ущерб, у обвиняемых нет. (Только у одной из них арестован земельный участок.)

 

Оксана Пластинина: «Только обвинительное заключение заняло 210 томов!»