Будет ли организовано водоснабжение города из речного водозабора?

Руководство МУП «Томский энергокомплекс» заявило о возможном использовании речной воды для водоснабжения города. Инициатива сразу же вызвала протест: специалисты указывают на чрезмерное загрязнение Томи, а потребители просто не понимают – зачем переходить на речную воду, когда столько лет гордились возможностью пить артезианскую?

Иван Галеев, специалист-эксперт Управления Роспотребнадзора по Томской области:

— Мы не одобряем идею перехода на речное водоснабжение, потому что вода из реки по микробиологическим и санитарно-химическим показателям менее надежна, чем подземная. Ее качество подвержено значительным колебаниям в зависимости от сезона — сейчас, например, мы фиксируем повышенное содержание кишечной палочки. Кроме того, возможны залповые сбросы загрязняющих веществ с предприятий, расположенных выше по течению Томи. Артезианские воды более защищены от загрязнений и не подвержены сезонным колебаниям по качеству. Кроме того, они пригодны для питья без дополнительного обеззараживания. Так зачем менять столь надежный источник?

К тому же станция водоподготовки речного водозабора нуждается в капитальном ремонте. Но даже если у города есть на это деньги, то целесообразнее потратить их на реконструкцию подземного водозабора.

Наконец, не достаточно просто поставить современные очистные системы: существует такое понятие, как зоны санитарной охраны источника водоснабжения, которые организуются для защиты от умышленного или случайного загрязнения. В пределах этих зон должны соблюдаться специальные ограничительные мероприятия. По предварительным расчетам, зона санитарной охраны второго пояса для речного водозабора будет составлять около 200 километров. Обеспечить все необходимые ограничения в ее пределах будет нелегко…

Кирилл Новожилов, генеральный директор МУП «Томский энергокомплекс»:

— Использование речной воды – это пока только идея, а не решение. И речь идет об использовании речного водозабора как резервного, а не основного – обратная ситуация невозможна технически, так как из артезианских скважин мы добываем 180 тыс. куб. метров воды, а мощность речного водозабора – всего 50 тыс. кубов. Но на случай ЧП должен быть альтернативный источник водоснабжения. Состояние подземного водозабора оставляет желать много лучшего — на капитальный ремонт требуются сотни миллионов рублей, но пока хватает лишь на латание дыр. Мы не можем исключать возможность аварии…

Но, даже если ремонт состоится, трубы водозабора (всего их три) придется поочередно отключать — подача воды неминуемо сократится, и где искать резерв для обеспечения бесперебойным водоснабжением томичей? Наконец, могут случиться катаклизмы природного характера, как в июле 2007 года, когда из-за урагана было отключено электроснабжение скважин водозабора и в течение длительного времени город оставался без воды.

Страхов по поводу того, что вода в Томи слишком грязная для питьевой, я не разделяю: современные очистные сооружения могут сделать ее не хуже артезианской. К тому же запуск речного водозабора в эксплуатацию все равно не пройдет без согласования со всеми контролирующими органами. В настоящий момент мы просчитываем стоимость проекта.

Валерий Земцов, доктор географических наук, заведующий кафедрой гидрологии ГГФ ТГУ:

— Чистая вода из поверхностных источников может лучше подходить человеку, чем артезианская. Но для того, чтобы правильно очистить речную воду, мало просто купить дорогостоящее оборудование – нужно подобрать его по определенным характеристикам очищаемой воды: содержанию фенолов, поверхностно-активных веществ и т.д. В свое время в Томи были обнаружены даже диоксины – вещества очень вредные, концентрация которых настолько мала, что для их обнаружения необходимы целенаправленные исследования.

То есть состояние воды до начала реконструкции речного водозабора в разные сезоны года должна исследовать группа ученых: экологов, гидрологов, эпидемиологов, гигиенистов. Кроме того, необходимо учитывать и возможное возобновление строительства Крапивинской ГЭС между Новокузнецком и Кемерово. Пока оно законсервировано, в том числе из-за протестов экологов. Но в планах по развитию российской энергетики этот проект есть, и если его реализуют – качество воды может измениться как в лучшую, так и в худшую сторону.

Споры по поводу разметки на Южной, в течение недели создававшей пробки и уже закрашенной, продолжаются

Десять дней в районе площади Южной в любое время суток наблюдались пробки благодаря новой разметке, которая ограничила движение в сторону Мокрушина одной полосой. В минувшую пятницу разметку закрасили, однако томичи, разогретые недельным коллапсом на дороге, не перестают обсуждать: неужели сразу нельзя было просчитать последствия и как по-другому решить проблему мокрушинского переезда?

Протестовать полезно

Игорь Тимченко, водитель:

— Такое ощущение, что эту разметку на Южной придумывали, руководствуясь дорожной картой, а не реальной ситуацией. Радует, что возобладал здравый смысл. Думаю, не последнюю роль в этом сыграла волна народного возмущения — Интернет был переполнен гневными репликами, в ГИБДД писали жалобы… В принципе, автомобилисты могут решить таким образом многие проблемы, главное — не быть пассивными. В подтверждение приведу собственный пример. Если ехать по ул. Дальнеключевской в сторону пр. Ленина, то в районе пересечения с трамвайными путями есть два поворота налево. Раньше там стояли лишь знаки «уступи дорогу». Каким образом человек приезжий мог догадаться, что если он поедет с этого свертка направо, то попадет на полосу встречного движения? В устных беседах с инспекторами ГИБДД я указывал на эту проблему. Когда увидел, что толку нет, провел эксперимент: выехал на встречку, заснял это на видеокамеру и выложил в Сети. Предъявить мне ничего не могли — ни одного правила не нарушил. Зато очень быстро на этом месте появился знак, предупреждающий о том, что движение в данной части улицы одностороннее…

Развязка далеко

Владимир Оккель, начальник департамента дорожного строительства и благоустройства:

— В 2010 году планируется начать строительство магистрали Томск — аэропорт, и в первую очередь мы будем возводить именно мокрушинскую развязку. Уже готова проектно-сметная документация, сейчас она проходит государственную экспертизу. Стоимость проекта — порядка 9 млрд рублей, предполагаемый срок строительства — 2 года.

Что касается переезда в Зональном, то в свое время мы рассматривали этот вариант, даже подсчитали стоимость реконструкции — около 40 млн рублей. Но в конечном итоге от затеи отказались, потому что толку вышло бы мало: из Томска в аэропорт и обратно идет очень большой поток машин, и он будет препятствовать повороту налево (если ехать из Томска в Зональный и из Зонального в аэропорт).

Выход — в Зональном

Виктор Гинкель, старший госинспектор отдела надзора Управления ГИБДД:

— Вообще, схема разметки, которая просуществовала с 19 по 29 мая, соответствует ГОСТам. Другое дело, что последнее время ее не наносили полностью — оставалась только двойная сплошная. В этом году организация, отвечавшая за разметку на Южной, решила нанести островки безопасности, имеющиеся в старом плане организации движения, но сделала это без согласования с нами и без учета пропускной способности… Сейчас, после исправлений, к переезду вновь можно двигаться в несколько рядов, но запрещен поворот с ул. Мокрушина в сторону Богашево и ул. 19-й Гвардейской дивизии. Это немного разгружает движение, однако не делает его более безопасным: непосредственно на переезде одна полоса, и в месте слияния потоков фиксируется большое количество аварий — до 50 в год. Кроме того, пробка все равно никуда и не делась: дело не в неправильной разметке, а в увеличении количества автотранспорта…

Так как строительство многоуровневой развязки — дело не ближайших лет, спасти ситуацию может открытие старого переезда в районе Зонального. Вероятно, когда в городской администрации отказывались от этого проекта, то не учли некоторых обстоятельств. Во-первых, в районе переезда можно расширить дорогу до четырех полос, тогда поток из города или в город сможет объезжать поворачивающих. Во-вторых, действительно нет смысла дублировать переезды без изменения организации дорожного движения. Есть вариант сделать его односторонним — через мокрушинский переезд в две полосы будет идти поток в город, весь встречный поток будет направляться на Богашевский тракт. На ближайшем заседании областной комиссии по безопасности дорожного движения, которое состоится в конце июня — начале июля, мы озвучим эти предложения.

Муниципалитет озаботился уточнением городских границ. Кому это выгодно?

 

Границы Томска и Томского района необходимо уточнить — об этом заявил мэр Николай Николайчук. По его словам, из-за «изломанности» рубежей возникает ряд проблем, например:

— Летом на Копыловские озера выезжают купаться томичи, но муниципалитет не имеет права вложить средства в их обустройство — не наша территория.

Первыми насторожились сельские жители — если их отнесут к городским, они могут потерять часть льгот. Муниципалитет Томского района тоже относится к инициативе скорее отрицательно, не исключая в кулуарных разговорах, что город хочет присвоить себе выгодные места. Что же в действительности стоит за заявлением Николайчука?

 

Силой не заберем

Владимир Коренев, главный архитектор г. Томска:

— В настоящий момент разрабатывается схема территориального планирования области, в том числе генеральный план агломерации Томска. Мы подготовили несколько предложений по изменению городской черты: на наш взгляд, границы, которые существуют сейчас, выглядят порой противоречиво — вспомним сельскохозяйственное поле вдоль федеральной трассы, которое на несколько километров проникает вглубь муниципального образования «Томск». Эти «клинья» инфраструктурно связаны с территорией города — нужно закрепить это юридически. Другой пример — дорога, которая идет через новый мост. Часть ее проложена в городской черте, часть — на территории Томского района, это создает трудности в эксплуатации: мы, как муниципалитет, не можем расходовать бюджетные деньги на нужды другого муниципалитета. Тем более в рамках генерального плана планируется строительство объездной дороги, и было бы рациональнее определить границу города по ней.

Что касается населенных пунктов, то какие-то из них действительно могут войти в городскую черту – Корнилово, Зональный и другие. До 2010 года уточнение границ можно провести в результате согласования позиции всех муниципальных образований через документ территориального планирования (генеральный план агломерации). Изменение черты означает, что с этим должны согласиться и город, и район. В свою очередь, муниципальные образования будут обязаны провести публичные слушания по включению или исключению земельных участков из границ населенных пунктов. То есть без согласия самих жителей ничего меняться не будет.

Ни пяди родной земли!

Леонид ПАК, главный архитектор Томского района:

— О намерениях «уточнить границы» мы узнали из СМИ. Глава района Анатолий Каплунов поручил мне разобраться с вопросом. Я ознакомился с предложениями по изменению границ — они, мягко говоря, не корректны. Во-первых, что касается Копыловского озера. Если кто-то хочет сделать из него место отдыха томичей, благоустроить и облагородить территорию — без проблем! Мы готовы предоставлять землю в аренду – в рамках действующего законодательства РФ.

Однако суть проблемы гораздо шире, заключается она вот в чем: основные принципы градостроительной деятельности базируются на обосновании социально-экономического развития территории и создания благоприятной среды жизнедеятельности населения того или иного муниципального образования. Но при новых границах Томску отойдут несколько системообразующих предприятий Томского района, такие, как свинокомплекс «Томский», два кирпичных завода, Межениновская птицефабрика и т.д. То есть мы лишимся налогов, поступающих от них в районный бюджет. Станет от этого лучше жить местным жителям?..

Почему в нефтедобывающей Томской области бензин дороже, чем в импортирующей нефть Америке?

 В марте Девятый арбитражный апелляционный суд отказал в удовлетворении жалобы ФАС России на решение Арбитражного суда Москвы, признавшего недействительными акты антимонопольной службы относительно ЗАО «Газпромнефть–Кузбасс» и ОАО «Томскнефтепродукт». Суд пришел к выводу, что ФАС не доказала совершение согласованных действий по установлению единых цен на томском рынке нефтепродуктов. Однако недавно глава ведомства Игорь Артемьев вновь заявил об усилении контроля над ценами на бензин…

Топливо в нефтедобывающей Томской области действительно дороже, чем, например, в Америке, импортирующей значительную часть энергоресурсов. При этом в условиях резкого падения мировых цен на нефть стоимость бензина в регионе сокращалась постепенно и незначительно, а на недавнее удорожание барреля производители оперативно отреагировали хоть и небольшим, но ростом цен на нефтепродукты.

Кто прав в топливном споре и каким законам подчиняются нефтяные рынки?

Ничего страшного

Напомним, осенью 2008 года ФАС обвинила нефтяников в поддержании монопольно высоких цен на топливо. Дело коснулось четырех крупнейших вертикально-интегрированных компаний – «Газпромнефть», ЛУКОЙЛ, Роснефть и ТНК-ВР. Они были оштрафованы в общей сложности на 6 млрд рублей. Нефтяникам удалось доказать в арбитражном суде неправоту антимонопольной службы, однако от своих претензий ведомство не отказалось. В феврале 2009-го в отношении этих компаний были возбуждены новые дела.

На стороне нефтяников выступают многие экономические аналитики, которые сходятся во мнении: в своих оценках сложившейся ситуации ФАС не совсем объективна. В частности, они отмечают, что, хотя на мировом рынке нефть подешевела в несколько раз, не все зависит от мировых цен. За последний год значительно выросли затраты по доставке сырой нефти от месторождений до нефтеперерабатывающих заводов, существенно подорожала сама переработка, выросли тарифы по перевозке бензина от НПЗ до районов реализации, подорожала электроэнергия, подорожало практически все.

С этой точкой зрения согласен и к.э.н., доцент экономического факультета ТГУ Александр Павлов:

– В том, что цены не соответствуют западным, в первую очередь виноваты не частные компании, а государство. Кто назначает высокие акцизные налоги, налоги на добычу полезных ископаемых, экспортные пошлины? Согласно последним исследованиям, Россия изымает в виде налогов и акцизов 59% от стоимости нефтепродуктов, в то время как в США доля налогов не превышает 11%. Более чем в 1,5 раза выше доля расходов на транспортировку и продажу топлива (территория России значительно превышает территорию США). Но даже если отбросить налоговую составляющую, мы увидим, что ничего страшного не происходит – имеет место естественное движение уровня цен. Стоимость бензина в России снижалась на протяжении 6 месяцев, что повторяет тенденции западных рынков.

Рынок не базар

Один из аргументов антимонопольщиков – снижение цен на бензин на внутреннем рынке происходило с запаздыванием по отношению к мировым ценам на нефть. По мнению аналитиков, это объясняется организацией налоговой системы. Раньше экспортные пошлины устанавливались на основе мониторинга за трехмесячный период, но, когда цены стали быстро падать, нефтяники обратились в правительство, и оно внесло коррективы в расчет экспортной пошлины. Однако с другими налогами все происходит с некоторым запозданием. Впрочем, доминирование тех или иных компаний на региональных рынках – факт доказанный. Но и это проблема не нефтяников, а государства:

– Кто мешает развитию конкуренции? Это вопрос о том, кто сокращает количество частных нефтяных компаний, – говорит Александр Павлов. – Попытки ФАС искать картельные сговоры, если честно, удивляют. Если все компании повышают цены, их обвиняют в сговоре, если цены поднимает только одна компания, то ее уличают в монополизме, если эта компания цены снижает, значит, она демпингует… Но рынок гораздо мудрее, и это нужно учитывать.

Павлов ссылается на опыт мировой рыночной экономики: в формировании цены бесполезно сравнивать только издержки производства, в первую очередь необходимо учитывать баланс спроса и предложения:

– Если спрос в стране высок (а во время, когда цены на бензин были пиковыми, он как раз не сократился, к тому же автомобилизация страны шла очень высокими темпами), то цена не может резко упасть. Когда спрос опережает предложение, цены показывают устойчивую тенденцию к повышению. На Западе другая история: бум на покупку автомобилей давным-давно закончился, количество нефтеперерабатывающих заводов и заправок значительно превышает их количество в России, а расстояния не такие большие. Там спрос на топливо стабильный уже много лет, соответственно, и цены держатся в определенных пределах.

И эти пределы зачастую даже выше, чем в нашей стране. Показателен пример Норвегии, где на душу населения добывается в 6 раз больше нефти, чем в России, а эквивалентная стоимость 1 л бензина на АЗС превышает 55 рублей.

Главное – баланс

– Баланс спроса и предложения – единственный показатель обоснованности цены, – продолжает Александр Павлов. – Я сам покупатель бензина, и, на мой взгляд, сегодня цена на топливо практически балансирует спрос и предложение. Значит, она выполняет все свои функции, в том числе и распределительную (компании получают деньги на развитие). Если навязывать производителям более низкую цену, это может привести к консервации существующих условий. То есть не появится новых НПЗ, не будет расти сеть заправок, не будет улучшения качества нефтепродуктов… А кому это выгодно?

Депутаты Думы города Томска об эффективности хозяйствования и перспективах томского бизнеса

 Среди городских депутатов последнего, четвертого, созыва немало опытных бизнесменов, предпринимателей, руководителей предприятий. За плечами многих — опыт антикризисного управления в штормовые 1990-е. Во время встречи в редакции «Томских новостей» за «круглым столом» мы решили обсудить особенности нынешнего кризиса, сегодняшние проблемы и перспективы томского бизнеса. В разговоре приняли участие председатель бюджетно-налогового комитета Думы города Томска, лидер депутатской фракции «Единая Россия» Кирилл Новожилов, его единомышленники по партии руководители комитета по экономике и развитию предпринимательства Денис Молотков (председатель) и Вячеслав Узбеков (заместитель), а также член комитета по науке, вузам и инновациям Николай Салангин, избранный в городскую Думу от блока «СПС + «Яблоко».

Что происходит сегодня в экономике города? Как может городская власть повлиять на кризисные процессы? Что необходимо предпринять, чтобы выстоять, выдержать удар и развиваться, несмотря ни на что…

Требуется инвентаризация

— К чему должны быть готовы горожане при секвестрированном городском бюджете?

К. Новожилов:

— Последние годы до кризиса у бюджета Томска была положительная динамика: расходы на ремонт школ, дорог, детсадов и других социальных объектов постоянно росли. Мы даже вышли на строительство новых объектов, этого не было лет 20. Но кризис подкосил тенденцию: поступления налогов в городской карман резко сократились. Поэтому на последнем собрании городские депутаты были вынуждены утвердить новую, секвестрированную, схему расходов городского бюджета. От многих планов, реализации городских программ пришлось отказаться. Город пока замораживает новое строительство и капремонт (кроме объектов, находящихся в высокой степени готовности).

Тем не менее с этого года мы пошли на увеличение зарплаты бюджетников. А эти выплаты составляют 70-75% всего нашего бюджета. Мы все-таки оставили финансирование на важнейшие социальные программы «Старшее поколение», «Социальная интеграция» и вступившую в силу с этого года городскую целевую программу по субсидированию процентной ставки по ипотечным кредитным отдельным категориям граждан.

Д. Молотков:

— Впервые для того, чтобы войти в систему государственной финансовой поддержки регионов, городские депутаты утвердили бездефицитный бюджет. Это главное условие получения федеральной субсидии. Хотя когда стоит ждать такой поддержки и в каком размере, пока не известно.

Вполне вероятно, что последнее сокращение расходов окажется не единственным. Сегодня задача власти – максимально оптимизировать все расходы. Для этого необходимо провести их инвентаризацию, прописать и просчитать каждое направление в сжимающемся бюджете. Депутаты намерены тщательным образом проконтролировать и затраты бюджета на управление городом, в целом на чиновничий аппарат. Инвентаризация функций администрации по каждому управлению, комитету, департаменту и даже по персонам уже началась. Сегодняшние структурные перестановки в мэрии, к слову, и есть первый шаг к оптимизации.

Компании управляющие и управляемые

— Как городские депутаты отнеслись к намерениям мэра взять под контроль все городские УК?

Д. Молотков:

— Трудно обсуждать одни лишь заявления… Выскажу свое мнение как рядового томича. В ЖКХ только нарождается рынок услуг. Его сегодняшнее состояние можно сравнить с торговлей 1990-х годов — помните железные киоски, полное отсутствие сервиса, контроля, порядка, хамство, антисанитарию? Прошло 15 лет, и мы привели нашу торговлю к цивилизованным формам.

К сожалению, развитие рынка управляющих компаний нельзя пустить на самотек. Это социальная сфера, во многом определяющая благополучие жителей. От недобросовестности игроков на этом рынке напрямую страдают томичи. К примеру, на моем округе в отдаленном поселке МП Северный некая управляющая компания собрала с жителей 1 600 тыс. рублей и исчезла. Люди остались один на один со снабжающими организациями, которые сегодня предъявляют им иски. Поэтому я убежден: ситуацию в ЖКХ нельзя упускать из-под контроля городских властей.

Н. Салангин:

— Закрытие или перенос нехорошего коммерческого ларька серьезно не влиял на жизнь людей. Тут же последствия могут быть совсем другими: размороженные дома, затопленные подвалы… Многие УК не только зарабатывают на чужом имуществе, но и умудряются разрушать его. Вопрос об инвестициях в их деятельности даже не стоит. Если разорится торговец, пропадет его личная собственность. В случае разорения УК приходит в негодность собственность жильцов.

В. Узбеков:

— В начале моей депутатской деятельности практически на все приемы люди шли с одним и тем же: нет тепла, воды, забивается канализация… Сейчас этого почти нет. Вчера, к примеру, пришел пенсионер: его заботит, что две скамейки в соседнем сквере сломались, надо отремонтировать – восьми оставшихся явно не хватает…

В развитии УК видны серьезные положительные моменты. Но примерно у половины томичей — проблемы с обслуживанием своего жилья, во взаимоотношениях с УК. Надо смотреть и реорганизовывать слабые, плохо работающие компании, забирать блокирующие пакеты, вводить муниципальное управление. Хотя о механизмах можно и поспорить.

Д. Молотков:

— У нас в Томске 56 УК. Много это или мало? Надо учесть, что в каждой компании сидит директор, его замы, бухгалтер, и каждый получает немаленькую зарплату, плюс затраты на содержание 56 зданий. Поскольку сами УК «съедают» очень большие деньги, мы должны административными механизмами заставить их укрупняться, чтобы уменьшать оперативные расходы. Эти издержки из нашего кармана. Среди томских УК нет никакой борьбы за рынок, нет стремления стать конкурентоспособными, а есть задача — побольше денег собрать с населения.

Коммуналка – предмет стратегический

— В каком состоянии пребывают томские муниципальные предприятия? Как они выживают при сегодняшней кредиторской задолженности бюджета?

К. Новожилов:

— Ситуация непростая. На первый взгляд, монополисты в кризис оказываются в лучшем положении, чем другие, потому что цены на их услуги остаются прежними. Но, даже если они свои цены увеличивают, это их не спасает: денег у людей нет. А поставлять свои услуги потребителям они все равно обязаны. Для них это скажется ухудшением баланса, увеличением дебиторской и, соответственно, кредиторской задолженности поставщикам услуг.

В свое время эту ситуацию тяжело пережил Казахстан (там энергетика и коммуналка уже давно в рынке). Многие семьи переселялись в одну комнату, чтобы не отапливать остальные, пользовались одной лампочкой, жестоко экономили. Предприятия подавали иски в суды, у людей забирали активы за неплатежи. Всем было трудно. Но они это пережили.

— «Водоканал» — стратегическое предприятие для города. Нет ли вероятности его акционирования в будущем?

— Почти во всем мире сети не приватизируются. Тут надо определять правила игры. Форма муниципального унитарного предприятия не эффективна по сути, потому что чиновники принимают участие в оперативном управлении предприятием. Хотя, с другой стороны, ясно, что любой стратегический объект города должна контролировать власть.

От власти должны быть методология и контроль. Есть примеры эффективного управления муниципальным имуществом, например «Горсети».

Передо мной поставлена задача – сделать операционную деятельность на «Водоканале» безубыточной, создать четкую систему работы. Но стратегическую задачу замены изношенных сетей нам самим никогда не решить без привлечения федеральных инвестиций. У города таких денег тоже не будет.

Шанс модернизироваться

— Во время кризиса 1998 года стала бурно развиваться российская пищевая промышленность…

Н. Салангин:

— Да, пищевка — единственная отрасль, которая смогла тогда реконструировать свои производственные мощности. Одним из последствий дефолта стала возможность защитить внутренний рынок от импорта пищевых продуктов — это был мощный толчок. За два года практически все пищевые предприятия, которые находились в предбанкротном состоянии, смогли выйти из кризиса. Это позволило за 5-6 лет нового века провести большую реконструкцию: на этих предприятиях повысили производительность труда, освоили выпуск новой продукции. Но эта же реконструкция стала причиной того, что предприятия сегодня имеют серьезную задолженность перед банками. Пока бюджетные зарплаты выплачиваются, денежная масса у населения есть — эти деньги в первую очередь идут на поддержку пищевки.

К. Новожилов:

— Пищевка стала самой инвестиционно привлекательной сферой, потому что прежде у нас ее почти не было. Наши люди только учились потреблять и начали тратить деньги на разнообразные продукты питания. От вкладываемых туда средств была высокая отдача. Вспомните: когда-то пива вовсе не было, а сейчас больше сортов, чем за границей.

Д. Молотков:

— В период этого роста модернизация произошла всего лишь в нескольких отраслях — как таковой модернизации экономики не было. И если посмотреть внимательно на историю XX века, увидим: все модернизационные скачки российской экономики происходили в периоды мировых кризисов. Первые пятилетки — Великая депрессия. Потом послевоенное восстановление: мы достигли темпов экономического роста, которые зарегистрированы в Книге рекордов Гиннесса — больше 150%.

В кризис нужно покупать технологии, оборудование, потому что это становится дешево, и сейчас они, если честно, стоят копейки. Но мы этого не делаем. Наша страна не пользуется кризисом как возможностью, пока он для нас только угроза.

Выживет один из десяти

— Ваши оценки состояния ремонтно-строительного бизнеса? Ведь он был сильно завязан на областные, городские и федеральные заказы. Как он ужался? Сократились ли фирмы?

В. Узбеков:

— Да, строительная отрасль Томска серьезно завязана на бюджетные деньги. Сегодня финансирование практически остановилось. Достраиваются только объекты с высокой степенью готовности — 90% и больше. Положение очень тяжелое. Предприятия, которые занимаются капремонтом и строительством, от кризиса на сегодня пострадали больше всего. И те, которые находятся на подряде у строителей.

Ситуация просто критическая. Это еще связано с тем, что кредиторская задолженность бюджета перед предприятиями малого и среднего бизнеса, которые выполняли капитальные ремонты в 2008 году, составляет около 350 млн рублей

Если пробудем на этом уровне еще один год, боюсь, что в живых останутся 10-15% всех существующих строительных предприятий, средних и крупных. Какие-то еще будут работать, но уже на уровне одного лишь выживания.

Беспрецедентная поддержка

— Что сейчас происходит в среднем и малом бизнесе Томска?

К. Новожилов:

— Сегодня рынок сжимается, денег на нем становится все меньше, а запросы по инерции остаются те же. Знаете игру: когда народ бегает вокруг стульев, потом нужно быстро сесть, а одного стула не хватает — убрали. У нас сегодня такое ощущение, будто не хватило сразу 10 стульев. Из 20 примерно. У нас были большие доходы от продажи углеводороводов, металла — все это рухнуло. На обеспечение оборудованием ресурсной отрасли были нацелены и заводы — они тоже все потеряли, приостановились, сжались. А запросы по доходам остались те же.

Сжимание денежного рынка — это болезненный процесс. Тут необходимо готовиться к изменению своих привычек и трат. Меньше денег — меньше услуг. А это ведет к серьезным последствиям для малого и среднего бизнеса.

— Насколько эффективны действующие программы поддержки малого и среднего бизнеса?

Д. Молотков:

— В Томской области за последние годы была создана одна из самых сильных инфраструктур поддержки предпринимателей. Но, к сожалению, она не была заполнена деньгами. Средства, которые выделялись в предыдущие годы, выглядели достаточно бутафорски. В этом году впервые на систему поддержки в регионе была выделена по разным направлениям и программам беспрецедентная сумма — порядка 500 млн рублей. Ничего подобного прежде не было.

Я с 2004 года боролся, чтобы у нас был создан гарантийный фонд. Идея простая: 50% гарантий дает государство, 50% — залог бизнеса, который получает кредит в банке. Так возникает взаимная ответственность и государство может выставлять свои требования: чтобы бизнес был открытый, прозрачный, платил «белые» зарплаты, соответствовал определенным параметрам. Мы этот фонд создали, в нем порядка 120 млн рублей, в мае он должен заработать.

Но что такое 120 млн рублей на 45 тыс. предпринимателей? Эти суммы должны выражаться в миллиардах… На мой взгляд, 2-2,5 млрд рублей должна стоить система поддержки малого и среднего предпринимательства в Томской области.

Мы создаем Центр предпринимательства, где будут вести прием консультанты, во всех районах откроем консультационные пункты. Предприниматель сможет прийти со своей проблемой в районную консультацию, там ему подскажут, помогут.

К сожалению, о том, что у нас одна из лучших систем поддержки предпринимательства, знает очень мало людей, в том числе и самих предпринимателей.

В. Узбеков:

— Однако без поддержки, без кредитования никто никогда не встанет на ноги. Чтобы принять участие в конкурсе малому или среднему ремонтно-строительному предприятию, нужно внести залог до 10-15%. То есть объявляется конкурс на 35 млн — предприниматель должен внести залог 3,5 млн, чтобы только поучаствовать в конкурсе. Среднему предпринимателю иметь на счету такую свободную сумму тяжело, а ведь этот конкурс не единственный. Чтобы приобрести стройматериалы, нужно внести 30% предоплаты, то есть опять нужен кредит.

Время изменить жизнь

— Можно ли человека, которого уволили, быстро обучить и сделать предпринимателем в условиях кризиса? Не занимаемся ли мы утопией, развивая эту антикризисную самозанятость?

К. Новожилов:

— Кризис — это лучшее время для того, чтобы изменить свою жизнь. В состоянии стабильности, даже если работа не нравится, ты не можешь вынырнуть из текучки. Перемены — это риски. Кто знает, может быть, в потерявших работу людях есть способности к предпринимательству. Для них это шанс раскрыться.

У нас очень слабо развит малый бизнес. В США его доля в ВВП — 85%, в Китае — 45, у нас — 17. На Западе по найму работают гораздо меньше людей, чем в собственном бизнесе.

Д. Молотков:

— Обучить предпринимательству нельзя. Есть много учебников по маркетингу, рекламе, менеджменту, но нет ни одного, где бы рассказывалось, как стать предпринимателем.

Однако экономическая ситуация сегодня подвигает человека к тому, чтобы отвечать за свою жизнь и состояние своей семьи. И это замечательно.

Главная проблема постсоветской России, на мой взгляд, это укоренившийся патернализм. Исторически у нас оказался практически убит Homo absolutus — человек самостоятельный.

Кризис — это прекрасная возможность сделать наших граждан самостоятельными.

 

 

Опыт антикризисного управления в штормовые 1990-е пригодился депутатам сегодня.

Фотосвидетельства о нарушении ПДД стали предметом спора между автомобилистами и инспекторами ГИБДД

Более двух тысяч уведомлений о нарушениях правил дорожного движения, зафиксированных с помощью фотокамер, отправлено томичам с середины апреля. Как только водители стали получать «письма счастья» от ГИБДД, начались конфликты: с одной стороны, есть документальное свидетельство — фотография автомобиля с приложенными к ней показателями приборов фиксации, с другой — нарушитель указывает, например, на погрешность в работе камер и требует как минимум смягчения наказания.

 

Скорость не моя Вячеслав, автолюбитель:

— По почте пришло постановление по делу об административном правонарушении: 21 апреля на первом километре трассы Томск — Мельниково (на новом коммунальном мосту) я якобы превысил установленную скорость движения на 22 км/ч, двигаясь со скоростью 72 км/ч при разрешенной 50 км/ч на данном участке дороги. На основании ч. 2 статьи 12.9 КоАП РФ мне назначили штраф в размере 300 рублей. Но, во-первых, я точно помню: ехал не больше 60. Может, они измерили скорость соседней машины? Во-вторых, под фотографией написано: погрешность измерения плюс-минус 2 км/ч, и если ее учитывать, то я мог ехать со скоростью 70 км/ч. А в этом случае штраф должен равняться 100 рублям. Плюс ко всему не было никаких предупреждающих знаков о том, что установлена камера фиксации.

 

ГАИ за водителей

Виталий Аплин, старший инспектор Управления ГИБДД:

— Действительно, в измерении скорости допускается погрешность, но при назначении штрафа она не учитывается — за истинную берется та скорость, которую зафиксировала камера, и точка. Оспаривать это бесполезно: доказательств обратного водитель не сможет предоставить. В конце концов, любой прибор работает с погрешностью, у спидометра, например, она может достигать плюс-минус 10 км/ч…

Со своей стороны мы сделали все, чтобы защитить водителя от недоразумений по нашей вине. Так, к рассмотрению не принимаются фотографии, на которых размыт регистрационный знак либо не читается какая-либо буква или цифра. Не рассматриваются те фотографии, на которых изображено два автомобиля, даже если стопроцентно определено, какой из них нарушил скоростной режим. В итоге инспектор, работающий с камерой, выписывает 50-100 правильных штрафов за смену, без отбора их было бы в два-три раза больше. Отмечу, что всегда выписывается минимально возможный штраф в пределах конкретной санкции. Так, если водителя остановит инспектор ГИБДД за превышение скорости более чем на 60 км/ч, ему грозит лишение права управления через суд. Если такое же нарушение зафиксировала камера, то по почте придет уведомление о штрафе на минимальную сумму — 2 тыс. рублей.

Постановление о привлечении к ответственности должно быть отправлено по почте в течение трех суток с момента совершения правонарушения (по почтовому штемпелю). Если это сделано позже, водитель вправе не платить. Штраф выписывается только на владельца транспортного средства, который определяется по регистрационному знаку. Если машиной управлял не он и может это доказать, предъявив доверенность на управление ТС и представив человека, бывшего в тот момент за рулем, то взыскание переоформляется на указанное лицо.

Обжаловать штраф владелец автомобиля может в течение 10 суток с момента получения уведомления. Если этого не сделано и в течение 30 суток штраф не уплачен, материалы дела передаются судебным приставам.

Что касается предупреждающих знаков, то нашим законодательством они не предусмотрены. Если есть ограничение скоростного режима, водитель должен его соблюдать, а не снижать скорость только из опасности быть уличенным. В принципе, места расположения камер, которых у нас пока семь, всем известны: это аварийно-опасные места, такие, как пр. Комсомольский, ул. Красноармейская (недалеко от пересечения с ул. Яковлева), оба коммунальных моста через Томь, Богашевский тракт, участки дорог Томск — Тимирязево, Томск — ТНХК и Кузовлево — Светлый.

Прецеденту — время

Виталий Ли, руководитель экспертно-правового центра «Регион 70»:

— Я считаю перспективными дела, в которых оспаривались бы штрафы по нарушениям, зафиксированным подобным способом. Во-первых, если человек продал автомобиль по доверенности, то ни один закон в РФ не обязывает его отвечать за поступки фактического владельца автомобиля и доказывать в ГИБДД свою непричастность к нарушению. Для этого достаточно копии доверенности. Во-вторых, если в суд представить технические документы на камеру «Арена», в которых будет указана возможная погрешность в пределах 2 км/ч, то может быть принято решение об отмене постановления о наложении административной ответственности. Пока не создано достаточной судебной практики в этом направлении, возможно, это связано с тем, что величина штрафов по административным правонарушениям, зафиксированных видеорегистраторами, невелика, и людям проще заплатить. Но почему бы не создать прецедент?..

На прошлой неделе гостем редакции стал мэр Томска Николай Николайчук – «ТН» предложили не дожидаться традиционных 100 дней в должности и поговорить хотя бы о некоторых проблемах.

Кадровые коридоры

— Цитата из недавнего выступления вице-премьера правительства РФ Козака: «В условиях кризиса у нас нет возможности заниматься масштабными преобразованиями в органах власти — любая реорганизация неизбежно приводит как минимум к временному снижению эффективности».

— У нас реорганизация совершенно необходима – для эффективной работы муниципалитета нужно развязать очень много узких мест. Например, такого сокращения – 10%, 120 человек, муниципалитет еще не знал. И по-человечески это непросто, но ведь в прошедшие годы были чересчур раздуты штаты – более тысячи человек, многие подразделения друг друга дублируют. А горожане потом говорят, что невозможно найти концы…

— Но новые-то люди пока не очень идут в «Красный дом»?

— Увы. Например, заканчивается срок подачи документов на должность начальника управления здравоохранения, а претендентов нет. Здесь, считаю, несколько причин. Во-первых, в органы власти и в более хорошие времена не очень активно шли. Например, если человек из бизнеса приходит, сразу начинаются подозрения, мол, будет лоббировать некие интересы. Во-вторых, хороший специалист – штучный товар, и стоит он дорого. А мы что слышим все время? Мол, надо урезать зарплаты чиновникам. Идеального какого-то человека рисуем – должен быть грамотным, опытным, нести ответственность за миллионные ресурсы, не воровать и получать маленькую зарплату. Желательно еще, чтобы ел поменьше и спал два часа в сутки? Но самое главное в том, что многие люди слишком привыкли к определенным фигурам во власти и способам формирования власти: все почему-то считали, что изменений в муниципалитете не будет.

— Потенциальные кандидаты даже гипотетически оказались не готовы к такому количеству вакансий?

— Да. Но хорошо уже то, что мы предложили структуру не под конкретных чиновников, а исключительно для эффективного выполнения функций муниципалитета.

— Время идет, сами никому не предлагали должности?

— Время еще есть, и я не хочу ломать принцип прихода новых людей: надеюсь, через конкурсные процедуры появятся неожиданные лица. Поэтому сейчас мы готовим конкурсную документацию на должность начальника департамента городского хозяйства – очень ответственная и сложная работа требует серьезного руководителя, на уровне директора крупного предприятия.

— Каждый день возникают вопросы и проблемы, и легко предположить, что сокращаемые не очень горят желанием трудиться…

— С теми, кто предупрежден о сокращении, вопрос, наверное, есть. Хотя это дело руководителей подразделений: поставить задачу и спросить за ее выполнение. А для остальных есть большие стимулы: сегодня все стараются показать, что они востребованы и умеют работать.

— В мае должны поступить деньги Фонда реформирования ЖКХ, а департамент ЖКХ в стадии ликвидации. Кто конкретно, например в Ленинском районе, будет отвечать за капремонт?

— В Ленинском — глава района Александр Михайлович Булко.

— Критики говорят, что администрации районов плохо готовы к выполнению новых функций.

— А я считаю, что справятся. Вот недавно мне принесли подготовленный еще департаментом ЖКХ реестр ремонта домов. И он вызывает массу вопросов. Спрашиваю главу района – зачем собрались ремонтировать один дом на 10 млн, когда можно 10 домов по миллиону? В ответ: так департамент ЖКХ решил. И я сказал главам: вы можете согласиться или не согласиться с этим реестром, но, если в следующем году какой-то дом начнет разваливаться, как произошло на Пролетарской, 38, отвечать будет глава района. Ведь такие деньги в прошлом году на ремонт потратили, а теперь сначала один дом приходится по линии ГО и ЧС расселять-ремонтировать, теперь второй.

— Говорят, в таких домах контингент тяжелый – трудно получить от жильцов 5% софинансирования.

— Что такое 5%? Накладные затраты у подрядчиков больше. УК, если бы захотели, нашли эти 5%. Беда в том, что не хотят. А рычагов воздействия мало.

Коммунальные джунгли

— Плавно подошли к вашему жесткому заявлению, что муниципалитет хочет получить блокирующий пакет акций во всех УК. Уже возникло много недоуменных вопросов как по юридической части, так и по существу.

— Рассказ о всех юридических деталях занял бы много времени: скажу лишь, что возможности есть. А по существу: мы прекрасно понимаем, на что замахиваемся — емкость рынка услуг ЖКХ в Томске более 5 млрд рублей в год! И это абсолютно непрозрачный, дикий рынок — реальной конкуренции там изначально не было и сегодня нет. И так дальше быть не может. Кто, например, скажет, какую руководитель той или иной УК получает зарплату?

— Губернатор недавно привел пример по Молчаново – 200 тыс. рублей.

— А я по Томску сказать не могу – коммерческая тайна. Но по неофициальной информации, от 30 до 50% средств, которые собирают УК, уходят их учредителям и руководителям. Поэтому и ветшает жилой фонд. Вообще-то любая пятиэтажка-«хрущевка», если рационально использовать платежи, будет рентабельна. И это на практике доказывают руководители ТСЖ. Потому и начались рейдерские атаки на ТСЖ – дома дают серьезную прибыль.

— Рейдеры?

— Да, и это уже серьезная проблема. Ловкие люди разными способами пытаются захватить посты председателей ТСЖ, пользуясь тем, что многие жильцы плохо ориентируются в ситуации.

Словом, мы не в наступление идем, а в контрнаступление: если бы в сфере обслуживания жилья был цивилизованный рынок, муниципалитет не стал бы вмешиваться. Как не вмешиваемся в работу магазинов.

— И все-таки каков механизм?

— Помните ситуацию с маршрутниками полтора года назад? Все только и обсуждали, сколько автобусов и маршрутов у какого чиновника и как они лоббируют теневой передел рынка. Что мы сделали? Во-первых, заново сформировали комитет по транспорту. Во-вторых, сказали предпринимателям: «Мы не будем трогать маршруты, которые вы уже накатали, но как вы собираетесь развиваться дальше?» Мы начали развивать ТТУ, честно предупредив: оно будет участвовать в борьбе за конкурсы по новым маршрутам. Сегодня ТТУ ежедневно выводит на линию 27 автобусов, а маршрутники начали объединяться. И мы доведем долю ТТУ до 50 процентов пассажиропотока, чтобы не было монополизма со стороны маршрутников. Подобная методика будет и в ЖКХ: предложим УК сотрудничать с муниципалитетом (дело каждой — согласиться или отказаться), будем искусственно вводить конкуренцию, коли она сама по себе пока не складывается.

— Руководство энергосбытовой компании уже не раз публично заявляет: мораторий по ОДН скоро закончится, а власти еще не решили, что делать.

— Это энергетики пусть нам ответят, как они намерены считать ОДН. Вот счетчик на входе в дом показал за месяц, к примеру, потребление в 1 тыс кВт/ч. Энергосбытовая компания от этой цифры отнимает показатели приборов индивидуального учета и остаток объявляет ОДН. А цифры в индивидуальных счетчиках откуда взялись? Люди их сами написали: сплошь и рядом они не соответствуют реальности. Представьте дом на 10 квартир, 9 хозяев одного соседа не любят и решили, сговорившись, его наказать — не показывают потребление электроэнергии и не платят месяц-два. Все потребленное домом электричество представят как ОДН? А одномоментно снять показания индивидуальных счетчиков невозможно.

— И что делать? Вот отменят мораторий и…

— А может, если энергетики не могут доказать реальность цифр, поставить вопрос об отмене не моратория, а самого ОДН?

— Но потребление действительно есть.

— Пусть энергетики предлагают решение. Например, ни в одном ТСЖ нет проблем с ОДН.

Дорогой инвентаризации

— Что будет с дорогами? Например, то, что сегодня творится на Балтийской, — жуть.

— Да, после сокращения финансирования Томск получит на дороги из федерального бюджета только 600 млн рублей. С оценкой по Балтийской согласен – оставлять в таком виде нельзя, и без дороги этой нам не обойтись. Вся надежда на то, что совместно сможем убедить правительство дать дополнительные деньги. Губернатор уже говорил об этом с президентом, и Дмитрий Медведев дал поручение рассмотреть вопрос. По ул. Клюева есть финансирование, и в июне мы ее намерены открыть.

— Бюджет города сокращен на 1,8 млрд рублей. Что теперь с финансами происходит?

— В апреле динамика поступления налогов стала чуть лучше, но не более. Самым сложным месяцем был февраль, когда поступления падали до 6 млн рублей в день, сегодня –10-11. Но мы за это время долги накопили: еще не рассчитывались по коммунальным платежам за март. Словом, без бюджетной ссуды от области не обойтись.

— Да, ситуация сплошь и рядом тяжелая.

— Но контролируемая. Все, что происходит сегодня в мэрии и городе, как переезд на новую квартиру. Становится понятно, что лишнее (раньше или жалко было выбросить, или руки не доходили) не нужно тащить с собой. В то же время находятся потерянные необходимые вещи. Словом, идет инвентаризация.

— Переезд лучше проводить с деньгами.

— Что поделаешь, в такое время я выиграл выборы мэра.

«Мужество обсуждать злые проблемы»

На прошлой неделе в Томске побывали высокопоставленные представители КПРФ и презентовали антикризисную программу компартии. И если сама программа вызвала скепсис, то прогнозы о векторе роста социальной напряженности – тревогу.

15 «четких и однозначных путей» КПРФ по выходу из кризиса – национализация базовых секторов экономики (энергетика, газопроводный транспорт и т.д.), прогрессивная шкала налогообложения, ужесточения банковского законодательства, сокращения налогового бремени на реальный сектор, приоритет социальным программам и т.д. Словом, как резюмировал секретарь ЦК КПРФ по организационной и партийной работе Валерий Рашкин: – «Выход из кризиса – это социализм».

«Измы» оставим в покое. (Национализация? Несмотря на настойчивые вопросы, высокие гости так и не назвали пример эффективной госкорпорации и согласились с томскими журналистами, что дело не в форме собственности, а в эффективности управления. Прогрессивная шкала подоходного? Дьявол в последствиях – размерах доходов, которые будут уведены в тень. Помощь базовым отраслям? Уже на триллионы рублей госпомощь оказана, и ряд экономистов уже назвали это занятие и его последствия «разбрасыванием денег с вертолета».) В общем, «измы» оставим, а вот о социальном прогнозе коммунистов следует задуматься.

На вопрос, кому — в какую пустоту? — адресована программа КПРФ, председатель кадровой комиссии при ЦК КПРФ Валентин Романов ответил «историко-психологическим» примером:

— Царь Николай II в день начала февральской революции был в пригороде и записал в дневнике: «Подошел к окну. Кричат галки. Скучно. Ничего не происходит». А такая светлая голова, как Владимир Ильич Ленин, в конце 1916 года в одном письме пишет: «В Европе глухо. Кажется, нашему поколению до революции не дожить». А через три месяца — февральская, а потом рывком – с 25 тысяч большевиков в феврале до 350 тысяч большевиков в октябре, и Октябрьская революция. Это как ледоход: зима стоит месяцы, все глухо, и кажется — никогда эта глыба ледяная не тронется. А незримо лед тает — общественное мнение, провожу параллель, накапливает некий потенциал, и во время кризиса рывком происходят сдвиги в общественном сознании.

Понятно, что пример был приведен в самом положительном смысле. Но у меня свое отношение к Великому Октябрю, и меня это сравнение заставило вспомнить давний афоризм — в каждой сложной ситуации обязательно есть простое, всем понятное, привлекательное и неправильное решение. Например, поставить управляющими банков комиссаров в кожаных тужурках.

Только не подумайте, что вытаскиваю из чулана продранное еще в 1990-е годы знамя борьбы с «красно-коричневой чумой», как тогда любили выражаться правительственные пиарщики. Дело же совсем не в том, что сильно сомневаюсь в эффективности антикризисной программы КПРФ. Проблема в том, что эксперты и бизнесмены критикуют антикризисные меры правительства РФ: говорят о проедании предприятиями оборотных средств и росте просроченных кредитов, увеличении суррогатных расчетов, падении банковской ликвидности и росте «токсичных активов». Словом, эксперты говорят о начале второго витка кризиса.

И вот этому трудно не верить. Показательно, насколько уже истошно «кричат галки» всех региональных бюджетов. На мой взгляд, секвестр расходов областного бюджета на 8,7% и бюджета Томска на 14,9 % (!) со всей откровенностью сказали о состоянии макроэкономики и, главное, о наиболее возможной тенденции.

И когда Валентин Романов сказал: беда, что партия власти «теряет инстинкт самосохранения и не способна подниматься до мужества обсуждать злые проблемы», было понятно, что он проводит аналогию до конца — император на даче занят любимым хобби (колет дрова), а тем временем…

Тем временем вызревало простое, всем понятное, привлекательное и неправильное решение.

Томская онкологическая служба в ожидании технологического прорыва

 Онкология – наука откровенная. Здесь установлен жестокий, но точный показатель эффективности работы врача – одногодичная летальность. За последнее десятилетие заболеваемость раком в области возросла на 54,2%, смертность — на 10,1%.

По отдельности обе ползущие вверх кривые шокируют, однако при их сопоставлении становится понятно: в борьбе за жизнь больных онкологи здорово преуспели.

Разговор о состоянии томской онкологической службы, о проблемах и правах пациентов проходил в редакции «ТН» в формате одновременно «круглого стола» и «прямой линии». На вопросы журналистов и читателей отвечали главный врач Томского онкологического диспансера Сергей Коломиец и главный врач клиник НИИ онкологии ТНЦ СО РАМН Юрий Тюкалов.

С. Коломиец:

— Самым важным показателем эффективности работы врачей-онкологов является так называемая пятилетняя выживаемость больных. Если человек преодолел этот рубеж без прогрессирования, мы его можем считать здоровым, потому что риск возникновения повторной болезни у него не больше, чем у любого здорового.

Количество пациентов, проживших пять лет и более, у нас приблизилось к 48,8%. Раньше мы никогда не говорили о 10-летней выживаемости, а теперь по ряду локализаций принят и такой порог, причем более 24% пациентов перешагнули его без каких-либо признаков возврата заболевания.

— А каковы причины роста заболеваемости?

— Трудно сказать… Но наверняка в их числе и проблемы томской онкологической службы: значительный дефицит специализированных коек, кадров — в первую очередь в поликлиническом звене. Еще в 1980 году, через год после открытия Института онкологии, этот дефицит существовал в количестве 90 коек! Заболеваемость за это время выросла более чем вдвое.

Наши гамма-аппараты выпущены в 1980-х годах, к 2011-му им стукнет 30 и Госатомнадзор запретит их эксплуатировать…

— Есть перспективы технологического прорыва? Или это тупик?

— Почему же тупик… По словам губернатора, в 2011 году должно завершиться строительство радиологического корпуса. В соответствии с госпрограммой субъект Федерации должен построить необходимые здания и помещения, а федеральный бюджет выделит средства на приобретение и установку самого современного оборудования. В Томске строительство радиологического каньона было надолго заморожено. Сам проект разработан в середине 1990-х — теперь такое оборудование даже не производится, так что потребуется серьезная корректировка…

Сохранить орган, научить жить

— Как меняется качество жизни у больных раком?

Ю. Тюкалов:

— Нужно подчеркнуть: в основном качество жизни ухудшается в период лечения, а после его окончания восстанавливается. У нас в онкоцентре развивается органосохраняющее направление хирургии: например, при опухолях головы и шеи замещаются дефекты лицевой части, современные операции на гортани позволяют сохранить голос. Если 15-20 лет назад при опухолях опорно-двигательного аппарата подавляющее число операций на конечностях были ампутациями, то сегодня конечность ампутируется всего в 7-8% случаев.

Самая главная проблема качества жизни – это проблема психологической реабилитации. Когда человек заболевает злокачественной опухолью, он переживает огромный стресс. Как вернуть этого человека в общество? Как снять психологический груз, научить жить, работать и радоваться жизни?

— И как это сделать?

— У нас в клинике работает онкопсихолог, он консультирует тех больных, которые находятся на стационарном лечении. Мы можем позволить себе содержать психолога только потому, что занимаемся научными изысканиями. Но настоящей психологической службы сегодня не существует. Есть специальности химиотерапевта, хирурга-онколога, лучевого терапевта. Онкопсихолог тоже должен быть. А сделать психолога штатной единицей в каждом онкодиспансере пока невозможно. Когда этот общемировой подход будет внедрен в России, неизвестно.

С. Коломиец:

— Самое важное, чтобы заболевший человек общался с теми, кто уже прошел через это испытание и вернулся к нормальной жизни. Такую работу ведет общественная организация онкобольных «Вместе». Но, к сожалению, не так много людей способны, пережив свою беду, говорить об этом открыто вслух, поддерживать других, так что эта организация немногочисленна.

Продекларирована как бесплатная

— Онкобольные всю помощь получают бесплатно?

Ю. Тюкалов:

— Сегодня не прописаны четко стандарты оказания помощи онкологическим больным. Вообще-то специализированная помощь оказывается бесплатно. Должно быть прописано: вот эту помощь мы можем оказать вам за счет бюджета, а все, что выше стандартов, вы можете приобрести за свои деньги. А пока, несмотря на то что онкологическая помощь продекларирована как бесплатная, пациентам иногда приходится что-то докупать или оплачивать.

Но вся высокотехнологическая помощь — операции, химиотерапия, лучевая терапия — оказывается только за счет государства.

 

Заболеваемость раком в Томской области в 2008 году — 361,5 случая на 100 тыс. населения. Это выше, чем в среднем по России (341,2).

Под наблюдением онкологической службы в регионе находится 18 290 человек.

Основной пик заболеваемости приходится на 54-65 лет.

В структуре заболеваемости на первом месте рак легкого – больше 19%. Главная причина, по мнению онкологов, – курение.

 

Наша справка

Структура онкологической службы в РФ:

— кабинеты онкологов в поликлиниках. Врачи наблюдают за выполнением рекомендаций, которые даны больному в стационаре, проводят реабилитационные мероприятия;

— областной диспансер берет на себя функцию оказания специализированной помощи;

— НИИ разрабатывают и апробируют новые методы лечения, оказывают высокотехнологическую помощь, которую не способен оказать диспансер;

— федеральные институты и центры вырабатывают стандарты, составляют нормативные акты, единые для всей государственной структуры онкологической помощи.

 

ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ

— После успешной операции на груди (сделана высечка, орган сохранен) мне нужно в течение пяти лет принимать ингибиторы аромотазы – это очень дорогое лекарство, требуется 10-15 тыс. рублей на месяц. Есть ли где-то специальная аптека, где можно покупать его дешевле? Второй вопрос – по реабилитации. Очень мало мы знаем, как сейчас себя вести.

С. Коломиец:

— Вы не можете получать лекарства по ОНЛС (ДЛО), поскольку вы не федеральный льготник. Но препараты для онкобольных также закупаются на средства местного бюджета. В том числе и гормональные, которые вам нужны (причем тамоксифен на порядок дешевле ингибитора аромотазы). Любой онкобольной имеет право на бесплатное лекарственное обеспечение, в 2009 году региону на это выделено 2,4 млн рублей. Обратитесь в диспансер.

Ю. Тюкалов:

— А по окончании лечения за рекомендациями приходите к нашему специалисту в клинику.

— Как попасть на лечение в онкоцентр без оплаты иногородним, например, жителю Северска?

Ю. Тюкалов:

— Федеральный онкоцентр принимает пациентов из всех регионов Сибири и Дальнего Востока, в лечении которых возникли трудности на местах. Северчане получают высокотехнологическую помощь в своем городе, где есть онкологическое отделение на 25 коек, и в нашей клинике. Вы можете прийти с направлением к нам, мы рассмотрим результаты обследований и примем решение — возможно ли оказание помощи в Северске либо в онкодиспансере или же вами должны заниматься мы.

— У меня нашли опухоль мочевого пузыря. В онкодиспансере предлагают удалить его. В НИИ онкологии на консультации мне пояснили, что есть органосберегающие методики. Говорят о каких-то квотах. Где узнать, положены ли квоты?

Ю. Тюкалов:

— Действительно, мы занимаемся органосохранным лечением опухоли мочевого пузыря. Если есть возможность, пациента готовы пролечить, оформив квоту. Для этого надо явиться на консультацию к нам.

Человек также может к нам прийти и без направления: тогда мы проведем обследование, но уже не бесплатно, так как первичной диагностикой мы занимаемся только на хоздоговорной основе. Однако с момента постановки диагноза лечение становится для больного бесплатным, оно проводится за счет федерального бюджета.

— Мы хотели бы поехать на консультацию в Москву, нужна копия карточки. В НИИ онкологии карточку не дают и копии не делают…

Ю. Тюкалов:

— Такого быть не может. Конечно, история болезни и амбулаторная карта — это первичные документы, являющиеся достоянием лечебного учреждения, так что оригиналы могут быть выданы только на основании решения судебных органов. Но в данном случае делается подробная выписка, куда заносят результаты всех обследований, ксерокопии документов, выдаются рентгеновские снимки, данные компьютерной томографии. Если у вас возникли с этим проблемы, зайдите в мой кабинет, разберемся.

— Возможно добровольное страхование от онкозаболевания?

Ю. Тюкалов:

— Страхование — это бизнес. Бизнес и онкология — вещи несовместимые. Сделать на этом деньги просто невозможно. Наоборот, практически во всех обязательствах страховых компаний из перечня болезней исключены злокачественные образования. Потому что лечение очень дорогое.

Игорь Николаев,

директор департамента стратегического анализа компании «ФБК», доктор экономических наук

О демотивации предприятий

— У нас не было программы, но борьба с кризисом была дорогостоящей, бессистемной и хаотичной. Вот когда большие деньги идут и когда сформированы такие институты, как перечни стратегических предприятий, на федеральном уровне, на региональном уровне и так далее и тому подобное, то все надеются, что эти деньги как раз дойдут до них. Мы демотивируем предприятие к активной собственной антикризисной деятельности. Все надеются, чтобы у них оказалось место у этой кормушки. А самое страшное, что можно сделать в такой период, – это демотивировать предприятие. И мы во многом это сделали.

О банках

Проблемы в банковской сфере — все это было надуманно. Кризиса ликвидности не было. Мы просто брали все эти показатели, которые характеризуют, есть или нет, динамику этих показателей, весной, летом, осенью 2008 года, остатки на корреспондентских счетах.

Поэтому когда стали заливать банковскую систему деньгами, мотивируя это тем, что там кризис ликвидности, ну, это было, в общем, лукавством на самом деле. Объективные экономические показатели это не подтверждали и не подтверждают.

Я считаю, что банковская система обойдется по большому счету без кризиса. Да, там будут трудности у отдельных банков.

Сейчас говорят — неплатежи… А для этого, кстати, надо иметь в виду очень важный интересный показатель. Вот говорят: не возвращают кредиты и совсем плохо. Вот какова доля доходов (так называемые процентные доходы) от предоставления кредитов в общей сумме доходов у банков? 8%. 8% – это доля доходов от кредитования фактически (так называемых процентных доходов) в общей доле доходов банков. А знаете, сколько от валютных операций? Больше 60%. У нас банки (это не их вина, может быть, их беда) на самом деле больше валютные обменники, это не кредитные организации. Кстати, несколько лет назад вот эта доля процентных доходов, доля доходов от кредитования, составляла 14%. Могу сказать, что в мире вообще-то 50%, а у нас 8%. Поэтому, когда говорят «ох, невозврат кредитов», «ох, что-то страшное начинается», это надуманно.

«Русская служба новостей», 13 апреля

 

Александр Шохин,

президент Российского союза промышленников и предпринимателей

О деньгах и транспортной инфраструктуре

В условиях кризиса инфраструктура может быть локомотивом выхода из рецессии. Многие страны осознали это и сейчас реализуют серьезные инфраструктурные проекты, причем даже с опережением. Скажем, модернизация тех же железных дорог во Франции, например, или в США идет по опережающему графику, это не строительство в удаленных районах новых дорог, а именно модернизация, строительство скоростных магистралей, систем безопасности и т.д. Это возможность абсорбировать высвобождающуюся рабочую силу, а во-вторых, это возможность повысить квалификацию людей, переобучить их и сориентировать на перспективные виды деятельности, которые в посткризисный период будут востребованы. Если мы будем раздавать деньги тем предприятиям, у которых нет перспектив, это значит, что мы потушим пожар кризиса, но в посткризисный период у нас проблемы могут оказаться не менее серьезными.

«Эхо Москвы»

 

Евгений Ясин,

бывший министр экономики РФ, научный руководитель ВШЭ

О слабостях российской экономики

…Кризис указывает, тычет пальцем в наши слабости, которые мы не преодолели, мы ничего не делали для того, чтобы предупредить подобного рода кризис, который нам напомнил о том, что нефть не обязательно будет стоить сто долларов за баррель. Мы можем вернуться к ценам, которые были в 1998 году — 8 долларов за баррель. А тогда мы почувствуем кризис гораздо сильнее. И, спрашивается, что мы умеем делать такого, что могло бы заменить нефть?

Ничего. Нет, я знаю пару изделий, это, например, С-300 — противоракетная система; это пара приличных истребителей. Ну, наверное, есть еще несколько десятков изделий, которые мы умеем делать и продавать на мировом рынке. Я имею в виду изделия хорошей технической сложности, хорошего качества. Но они в общей сложности в нашем ВВП занимают 0,5%. Для того чтобы мы были инновационной державой, надо иметь таких изделий по крайней мере 10-15%. Вот и все.

…Мы все должны понять, что когда мы сами раздуваем щеки и сзади выглядим лучше, чем спереди, вопрос принципиальный, мы что-то сделали для того, чтобы предложить миру изделия, о которых можно сказать – слава России.

«Эхо Москвы», 15 апреля

 

Владимир Мау,

глава Экспертного совета при антикризисной комиссии правительства, ректор Академии народного хозяйства при Правительстве РФ:

О причинах инфляции и способах борьбы с нею

Наша инфляция является прежде всего следствием монополистической структуры экономики, а также психологическим феноменом — результатом длительного опыта инфляции и устойчивых инфляционных ожиданий. С обеими проблемами можно и нужно бороться уже сейчас. Разумеется, антимонопольная политика, изменение структуры российской экономики — вызовы долгосрочные, эти проблемы не решить с сегодня на завтра. Но вот противодействие инфляционным ожиданиям — вполне естественная цель текущей денежной политики.

«Российская газета», 15 апреля

О монополизме

— Эффективность нашей антикризисной политики довольно узкая. Нам доступно гораздо меньше инструментов по двум причинам. По причине того, что у нас пока инфляция – не дефляция. И второе – у нас слишком высокомонополизированная экономика. У нас, во всяком случае на протяжении последних десяти лет, увеличение спроса приводило не к росту предложений, а к увеличению цены. И, в общем, я боюсь, что пока наша экономика без активной антимонопольной политики будет продолжать реагировать таким же образом.

О перспективах новой экономики

— Мы не выйдем из кризиса с другой экономикой, но мы все-таки начнем выходить в сторону новой экономики. Вы знаете, если цены на нефть быстро восстановятся в ближайшие месяцы до прежних значений, то вероятность практически нулевая. Если этого не произойдет, то экономика будет постепенно адаптироваться. Приток нефтедолларов не будет подавлять остальное производство, и оно как-то более или менее будет развиваться. Тут нет никакого фатализма – просто многое зависит и от обстоятельств, и от собственных усилий правительства. Тут не надо быть ни оптимистом, ни пессимистом. Такой вызов есть. Какие-то вызовы нашей стране удавалось решать, какие-то нет. Посмотрим. В конце концов, я хочу напомнить, что до середины 1970-х годов Россия не была экономикой, основанной на нефти и газе. Это феномен нашего поколения, совсем нашего поколения.

«Эхо Москвы», 20 апреля

 

Михаил Бергер,

экономический обозреватель

О социальной ответственности бизнеса

…Мне кажется, что в российской редакции социальная ответственность бизнеса – это способ рэкета. Это способ муниципальных, или областных, или федеральных властей не на основе закона, а понятийном основании отобрать деньги у бизнеса или заставить его что-то делать, что им делать не хочется, или не нужно, или невыгодно. А мне как-то всегда казалось, что социальная ответственность бизнеса – это создание рабочих мест, создание прибылей, уплата налогов, с которых решаются те самые задачи, на которые пытаются привлечь дополнительные деньги. Это означает, что государство, власть не умеет собирать налоги или законодатель неправильно формирует налоговую базу, которой бы хватало для решения тех самых задач, куда пытаются затащить бизнес под лозунгом социальной ответственности.

«Эхо Москвы»

 

Андрей Нечаев,

предприниматель, банкир, бывший министр финансов (1992-1993 годы)

Об активной поддержке малого бизнеса

— Мы выйдем из кризиса с той же неэффективной структурой экономики, тем же, в общем, сырьевым придатком мирового империализма, который, кстати, из этого кризиса вместе с коммунистическим Китаем выйдет, конечно, гораздо более мобилизованным и гораздо более конкурентоспособным. Но не менее печально будет, если мы неэффективные производства закроем, и у нас – я, конечно, утрирую – треть населения сдохнет с голода. Они не выйдут из кризиса совсем никакими – ни конкурентоспособными, ни отмобилизованными.

Альтернатива же есть – активная поддержка малого бизнеса. Потому что он, как минимум, обеспечивает самозанятость населения. Вот пусть он не платит вообще никаких налогов сейчас. Вот если он явно не производит какие-то продукты, вредные для здоровья, или каким-то образом еще не затрагивает безопасность граждан – от налогов, проверок, от всего остального его надо избавить полностью. Только с одной целью – чтобы он создавал рабочие места или, собственно, давал самому человеку, его организовавшему, его рабочее место и возможность прокормить себя и свою семью.

«Эхо Москвы»

Областные финансы в последнее время стали широко обсуждаемой, животрепещущей темой. Поэтому на прошлой неделе «ТН» пригласили в гости замгубернатора – начальника департамента финансов Александра Феденева.

Кредитная история

— Александр Михайлович, в последние недели многие люди задним числом стали активно критиковать былую финансовую политику областной администрации – мол, бюджет слишком много занимал…

— Все последние 5-6 лет доходы бюджета области в номинальном выражении ежегодно росли примерно на 25%, но нам этих денег едва хватало для покрытия текущих расходов. Потому что ранее многие годы мы не занимались не только капитальным, но и текущим ремонтом объектов социальной сферы.

Во-вторых, мы были вынуждены опережающими темпами повышать зарплату в бюджетной сфере — она же совсем никакая была. Словом, практически все заработанные доходы уходили на текущие расходы. И если мы строили дороги, ремонтировали и строили школы, помогали бизнесу, строили ТВЗ, то — не надо строить иллюзий — все это делали в долг! Затраты на ТВЗ в последние три года составили 2,5 млрд рублей, из них 1,5 млрд – из областного бюджета. Занимали мы как раз в тех объемах, которые тратили на капвложения.

— Тем не менее займы всегда были дискуссионным вопросом.

— Во-первых, мы занимали осторожно: прекрасно понимали — все время на 25% в год бюджет расти не будет. Во-вторых, мы занимали, не побоюсь сказать, профессионально. В прошлом году ставка в среднем по году составила менее 10% годовых, ниже уровня инфляции. В таких случаях стоит выбор — занимать по ставке ниже инфляции и делать необходимые для развития экономики области капитальные вложения или не занимать и ничего не строить, сохраняя и накапливая при этом внутренние проблемы.

Структура секвестра

— Сегодня ситуация резко изменилась.

— Да, кредитные ресурсы резко подорожали – ниже чем под 15-17% годовых сейчас не занять, и вообще в нынешних условиях увеличивать госдолг области в некоторой степени самоубийство. Сегодня для бюджета главное – сохранение социальной стабильности, образование, медицина, коммуналка. На эти цели деньги есть, если мы разумно поставим себя в новые рамки.

— Общие цифры снижения доходов по областному бюджету уже заявлены – минус почти миллиард рублей. Из чего эта сумма складывается?

— В основном миллионов на 800 — это сокращение поступлений налога на прибыль: в условиях кризиса резко снижается эффективность многих предприятий, увеличивается число убыточных.

— Предполагается уменьшение расходов на 3 млрд. 10% бюджета? Можно говорить о секвестре? Из чего он складывается?

— Снижение составит около 8%: снижение собственных доходов на сумму 935 млн рублей, а также принятие бездефицитного бюджета, что даст снижение расходов на сумму около 2 млрд рублей, который планировалось финансировать за счет займов. Да, это секвестр – все статьи сокращения расходов очень болезненные.

— Сокращения произойдут по всем областным целевым программам, полностью исключены 6 программ из 15, экономия составит 424 млн. Минус бюджетные инвестиции — 702 млн. 285 млн со строительства и содержания дорог сняли. Межбюджетные трансферты муниципалитетам – минус почти 400 млн расходов, органы госвласти – минус 168 млн. Заявленный фонд заработной платы будет снижен на 800 млн – индексация составит 5% к уровню 2008 года вместо 14%. Знаю, люди нас с трудом, конечно, будут понимать. Но нет больше возможности. К тому же общие условия сильно изменились: сегодня весь бизнес снижает зарплату или, в лучшем случае, оставляет на прежнем уровне.

— По власти – просто сокращение вакантных ставок?

— Нет, реальное и тоже болезненное сокращение. Людей пока не «режем», но фонд оплаты – сильно. И, наконец, всем бюджетополучателям предложено самостоятельно провести 15-процентное сокращение расходов, и это тоже будет больно.

— Бюджет утверждает Дума – большая драка будет?

— Думаю, не очень. Депутаты потому и депутаты, что они больше общаются с людьми и лучше других чувствуют общественную и экономическую атмосферу. Мелкие поправки, конечно, не исключаю.

Больше резать не будем

— 2 млрд секвестра капитальных расходов – это деньги, которые заработали бы предприятия на бюджетных заказах. Сокращение бюджетных инвестиций приведет к тому, что большое количество предприятий потеряет объемы работ, соответственно, объемы прибыли, зарплаты. Будет уменьшение деловой активности и, как следствие, – дальнейшее сокращение доходов бюджета?

— В общем объеме инвестиций по области бюджетная часть все же незначительна. Но некоторые отрасли пострадают достаточно сильно. Например, дорожники, которые много строили за счет бюджета. Но, во-первых, три года назад они еще меньше получали, чем сегодня остается. Во-вторых, за последние годы дорожники сильно поднялись, оснастились техникой. И мы сейчас проводим ряд мероприятий, чтобы помочь им заработать в других сферах – сельское хозяйство, лесозаготовка.

— Строители еще пострадают.

— Да. Но и они за последние годы окрепли. У них есть возможность перестроиться под текущие требования рынка.

— Что это значит?

— Мировой финансовый кризис потому и мировой, что привел к глобальному искажению спроса. Например, цена на нефть, как и на многие другие ресурсы, стала не ценой товара, а инвестиционным активом – вложил деньги в нефтяные фьючерсы, через некоторое время на продаже заработал. То же самое в строительной отрасли: огромные деньги исказили спрос и неправильно ориентировали строителей – они стали строить слишком много инвестиционно привлекательного дорогого жилья, на который не было реального спроса. Не случайно цены на малогабаритные квартиры взлетели до небес. Сегодня надо изменить структуру жилья под реальный рынок, и некоторые строители это уже делают.

— Тем не менее насколько велика вероятность, что положение в экономике не станет еще хуже, что скорректированный план по собственным доходам (21,5 млрд рублей) будет-таки выполнен? Иначе говоря, возможен еще один секвестр?

— Предлагаемый план по собственным доходам мы считаем оптимистичным — в первом квартале бюджет получил определенные разовые платежи, которых далее не будет. Но все же я считаю, что мы имеем большие возможности выполнить этот план и пройти год без второго секвестра бюджета.

— На чем основан оптимизм?

— На многих параметрах, в том числе на оценке общего состояния бизнеса. Кризисы 1991 и 1998 годов были проще и короче, но страшнее – тогда у нас не было никакой рыночной инфраструктуры, собственность фактически была ничья, переходная. А сегодня за выживание борется уже более-менее структурированная хозяйственная единица – каждый конкретный собственник и его команда менеджеров не хотят разорения. Словом, бизнес теперь более приспособлен и будет очень активно бороться.

— Но если все-таки оптимистичный план доходов не удастся выполнить?

— Будем маневрировать, иметь проблемы; возможно, пойдем на ухудшение параметров бюджета в целом. Но расходную часть по-крупному трогать не станем. Потому что сегодня главная задача бюджета – сохранить кость, социально значимые расходы, социальную стабильность. Улучшится потом ситуация – мясо на эту кость всегда сможем нарастить.

 

  

— В областном бюджете 2009 года предлагается сохранить инвестиции в сумме 3,7 млрд рублей, в том числе 1,4 млрд за счет собственных средств области. Основные направления: создание ТВЗ, строительство капитальных объектов и автомобильных дорог (в рамках ОЦП), реализация программы по социальному развитию села, поддержка малого предпринимательства и т.д.

 

— С муниципальными бюджетами тоже есть проблемы. В Томске, например, тоже нужен секвестр. Николайчук это понимает: мы считаем, что у Томска после озвученного сокращения расходов на 800 млн будет безопасный бюджет.

В ряде сельских районов собственные доходы муниципальных бюджетов упали в два раза, но их доля в общем бюджете невелика, и поэтому никакой катастрофы.

«Записки главного завхоза области» он будет писать, когда выйдет на пенсию. Но произойдет это еще не скоро. Сейчас ему 71, и впереди – целинные пласты непаханой работы. Рядом с центром делового сотрудничества и отдыха «Томь», которым он руководит, появился еще объект для вложения душевных сил и материальных средств – бывший детский лагерь «Лесная сказка». Там Михаил Семенович видит современный молодежный центр и центр малых трамплинов. Все это нужно перестроить, переоборудовать, практически разрушить до основания и воссоздать заново.

Хоть в Грузию, хоть на Марс

Брестовицкий неугомонен. «Движение – жизнь». Это про него буквально. Двадцатилетний выпускник педагогического училища был направлен инструктором физкультуры в обком профсоюза медицинских работников. Была в 1960-х (и чуть позже) такая замечательная профессия — организовывать зарядки, спортивные праздники и всячески двигать массы навстречу физкультуре и спорту. Потом – логичное продолжение работы в областном спортивном комитете. Интересное время тогда было в Томске. Поднимались на ноги такие мощнейшие виды спорта, как лыжные гонки, прыжки с трамплина, академическая гребля…Организованно возрастал энтузиазм сельских спортсменов. Сельские летние, зимние спортивные игры проводились, без преувеличения, в чистом поле – не было у страны денег на строительство стадионов в районных центрах.

В России денег на спорт никогда не хватало. Нынешние стенания фаворитов томских болельщиков столь же актуальны, как 30-40 лет назад. Отправить в 1970-е годы команду из 10 человек в Грузию на чемпионат страны было сравнимо разве что с организацией межпланетных перелетов Земля – Марс. Но у Брестовицкого получалось. Лексикон русского языка еще не обогатился словом «спонсор». Тогда обращались в такие структуры, где водились не деньги, но мысли, облекаемые в политическую волю, которая, в свою очередь, чудодейственным образом реализовывала все задуманное – в отдел пропаганды и агитации обкома КПСС.

Потом у него получилось также организовать всесоюзный турнир по самбо на приз Сергея Вицмана. Турнир этот гремел. Победителям первых четырех мест присваивали звание мастера спорта. Съезжалось до пятисот человек. А в городе — только две гостиницы: «Сибирь» и «Томск». Еще маленькая «Северная». Домашний телефон Брестовицких звенел на одной высокой ноте – постоянно и беспрерывно. Михаила Семеновича умоляли: «Ну посели хоть куда-нибудь!»

Брестовицкий селил.

Зам по тылу

В конце 1970-х его кандидатуру предложили на должность начальника хозяйственного отдела облисполкома. Так началась деятельность «главного завхоза» области. Областная исполнительная власть располагалась на двух этажах Второвского пассажа (магазин «1000 мелочей»). Аппарат был 42 человека. Привычный нам всем «Белый дом» построили позже. Страна поменяла строй, появились и новые категорийные понятия. Брестовицкий возглавил финансово-хозяйственное управление администрации Томской области. Но суть осталась прежней. Брестовицкий решал все вопросы жизнеобеспечения администрации области — от кнопки, как он сам говорит, до похорон. Я бы назвала его замом губернатора по тылу. Общеизвестно, что работается лучше тогда, когда, образно выражаясь, тебе бесперебойно подносят патроны. Брестовицкий обеспечивал бесперебойное снабжение аппарата администрации всем необходимым: от чистых, всегда заправленных автомобилей до графинов с чистой водой на столе. Будем думать, что производительность работы нашей администрации только возрастала в комфортных условиях.

Времена изменились, поэтому любопытно и поучительно вспомнить, как все происходило тогда, когда многое было просто скрыто от глаз.

Мы уже забыли, что раньше не было банкетов. И фуршетов, конечно, тоже. Декларировался внешний аскетизм. Естественно, приемы томская советская власть устраивала. Но как бы тайно. Высоких гостей всегда возили на Синий Утес (гостевой коттедж Лигачева, потом – детский санаторий, сейчас — центр отдыха крупной компании). Там обедали строго 3-4 человека, самые высокопоставленные. За качеством блюд следил, разумеется, сам Брестовицкий.

Как постоянную головную боль вспоминает Михаил Семенович необходимость …одеть депутатов Верховного Совета СССР, отправлявшихся на очередную сессию в Москву. Депутатов же выбирали строго по социальному ранжиру: доярки, строители, мужчины и женщины. Ну не отправишь же доярку в ватнике в Москву! Стыдно. Наши должны быть не хуже других. Нелишне напомнить нашим читателям, что в стране был повальный дефицит товаров легкой промышленности. Своих магазинов в облисполкоме, конечно, не было. Но существовали базы управлений рабочего снабжения. Аббревиатура звучала мурлыкающе – УРС, двери этих организаций открывались перед нуждами государственной важности. Шапки-колокола из лисы, дубленки, хорошие сапоги… Депутаты все это невиданное богатство покупали на свои деньги и с удовольствием.

Начало 1990-х Брестовицкий вспоминает как кошмар. Тогда исчезло все. Он ходил к своим знакомым заведующим магазинами и покупал без денег канцелярию. В долг. Власть осталась практически без ручек и чернил. С тех времен у него осталась привычка писать на листах бумаги с двух сторон. Экономия. Пытался приучить к такому порядку чиновников. Но, как признается, безуспешно.

Первый копировальный аппарат он приобрел в Хабаровске в конце 1970-х. Это был просто прорыв какой-то в делопроизводстве! А первый свой выговор он получил, когда случился пожар в обкоме партии. Пожар длился полторы минуты. Случилось возгорание ковровой дорожки, и ее быстро потушили. Но Брестовицкого чуть не уволили. В терминологии нашего времени это был, по сути дела, теракт. Он остался на своей должности «главного завхоза» области, вероятно, для того, чтобы получить еще …11 выговоров. Сейчас Михаил Семенович шутит: «С таким количеством выговоров меня бы никто на работу не принял!»

Губернатор, награждая Михаила Семеновича почетным знаком «За заслуги перед Томской областью», в ряду прочих поздравительных слов особо выделил «неординарный подход к выполнению своих обязанностей».

Полагаю, вот за это Брестовицкого и ценили. Он не боялся ходить по лезвию бритвы, работать на грани допустимого и невозможного. И вокруг него всегда был порядок. И с ним, как с хозяйственником, как с замом по тылу, любому руководителю спокойно. Так что имя Брестовицкого – легенда.

Деловой коммуникатор

Сейчас он руководит центром делового сотрудничества и отдыха «Томь» в Калтае. Принял бывший пионерлагерь «Нефтяник» с ржавыми умывальниками и кирпично-силикатными корпусами. Сейчас здесь прекрасное место для деловых коммуникаций, семейного отдыха и лечения. Один из лучших бизнес-центров и одно из лучших мест отдыха у нас в Томске, куда можно приехать семьей, спуститься по крутому берегу к Томи, пожарить шашлыки на улице, потомиться в сауне, подышать сосновым терпким воздухом. И не бояться клещей. Потому что опытный Михаил Семенович не приглашает кого бы то ни было для обработки территории, а проводит ее исключительно силами своих работников. Так он в большей степени уверен в результате – что его гостей клещи не покусают.

…В наших разговорах, предшествующих публикации, мы, естественно, касались и прошлого, и настоящего, и будущего. Брестовицкому есть с чем сравнивать. Строй сменился на его веку. Руководители области сменились. Вспоминая очень жестко-манипуляторские, истязательские методы руководства Лигачева (интерпретация моя. – Л.Н.), он все-таки вздыхает:

— Люди тогда были другие…

— Какие другие? — допытываюсь я.

— Ты знаешь, бескорыстнее мы все тогда были.

Да уж, плеснула рыночная экономика хорошую ложку прагматизма в нашу общую жизнь.

Нынешнего губернатора Брестовицкий почитает. Считает его настоящим хозяином, вникающим в самую суть и мелочь многопланового и многопрофильного своего хозяйства. Прекрасная «Томь» не состоялась бы без поддержки и участия Виктора Кресса. О своих заслугах Михаил Семенович скромно умалчивает…

***

Как все-таки привлекательны деятельные, амбициозные, жадные до работы люди. Такие, что стремятся мир реорганизовать другим на пользу, себе – на славу. Мы еще не скоро дождемся «Записок главного завхоза области». (А Брестовицкому есть что поведать миру.) Некогда ему писать мемуары. Когда-нибудь потом, на пенсии. А сейчас – работать, работать надо!

Лариса НЕДОГОВОРОВА

Начнем с того, что впервые за всю новейшую историю выборы мэра Томска проходят самостоятельно: в 1996-м, 2000-м и 2004-м выборы градоначальника совпадали с выборами президента России.

Такое наложение оказывало сильное влияние на местные баталии. Например, по части явки: в прошлые годы томичи шли в первую очередь выбирать президента. Ну и заодно – мэра. Показательно, что 2000-м во время второго тура выборов мэра явка оказалась значительно ниже, чем во время первого. А от явки в серьезной мере зависит и расклад: представляется, например, что чем выше будет явка, тем больший процент голосов получит Николайчук. По-разному, но всегда отчетливо совмещение президентских и мэрских выборов сказывалось и на формировании местной предвыборной повестки. Словом, после 12 лет «совместительства» всем участникам предстоит испытание самостоятельностью выборов.

Вторая особенность нынешних выборов — их партизация, произошедшая в силу изменения избирательного законодательства. Начиная с того же 1996-го партии играли на выборах мэра совсем эпизодические роли – основную интригу и накал создавали разных оттенков «беспартийные демократы» (в 1996-м — Макаров и Коновалов, в 2000-м — Галямов и Макаров, в 2004-м — Резников и Макаров). Сегодня же 4 из 6 кандидатов – выдвиженцы от партий. Но при этом партизация по большей части внешняя: партии в России, чтобы не углубляться в пространное описание, очень слабые. И региональные отделения не могли выставить кандидатов, способных реально претендовать на кресло мэра. Больше того, они изначально и задачи такой не ставили: это стало бы игрой не по правилам — проявлением дерзостных амбиций и вызывающим неуважением к «старшему брату» — «Единой России». (Многие наблюдатели искренне удивились активности кампании Галины Немцевой – мол, не ожидали, что «СправРо» поставит мелкую, но неприятную подножку «единороссам».)

В итоге получился гибридный вариант: партийно-эпизодических ролей много, но основная интрига традиционная — местные выборы всегда были конкуренцией личностей, за которыми стоят интересы разных финансово-экономических группировок. Ведь Деев говорит, по сути, об одном – надо-де перераспределить бюджетные потоки и бюджетные инвестиции (соответственно, влияние и прибыли) в пользу других распорядителей и получателей. (Разумеется, это экономическое содержание завернуто в идеологическую упаковку: с одной стороны, воровство и коррупция, в которой-де погрязли подчиненные Николайчука, с другой – не называемые, но заведомо честные и порядочные члены «команды Деева».)

Промежуточность типологии выборов подтверждает и образ Николайчука. Он лишь отчасти партийный: наряду с «единороссовской» линией («Томск, вперед! 10 проектов Николая Николайчука») явно позиционируется лично – «надежный, пусть и дальше работает». (Такое чувство, что у Николайчука два штаба – партийный и другой – вне. Уж очень стилистика кампании разная.)

В-третьих (уже писал и повторю), политические изменения последних лет привели к тому, что основным содержанием местных выборов стала битва за вертикаль. Одним из китов предвыборной кампании Николайчука стала тема о том, как «новая команда» мэрии замечательно добывает деньги в Москве и как еще замечательнее будут это делать в случае избрания Николайчука. А вот беспартийным скандалистам, понятное дело, денег не дадут. Деев, естественно, так же попытался «оседлать вертикаль». И вот оказывается, что у него «есть предварительная договоренность» с федеральными властями о помощи Томску в строительстве хирургического стационара для детской горбольницы № 4. А денег Москва, понятное дело, не даст только неумехам и ворам.

Четвертое. В 1996-м и в 2000-м выборы мэра Томска проходили в два тура – в первом ни один кандидат не мог набрать требуемых 50% голосов от числа пришедших избирателей. Если бы облдума в свое время не изменила закон о выборах мэра, второй тур был бы неизбежен и в 2004-м, Александр Макаров тогда победил, получив только 30% голосов. Сегодня норма о том, что для победы в первом туре нужно более половины голосов, снова действует.

А еще предстоящее 1 марта 2009 года отчасти напоминает мне 19 сентября 1999-го — выборы губернатора области. Тогда – тяжелейшее положение спустя год после дефолта, сегодня – тиски нарастающего экономического кризиса (как сказал недавно президент, «нижняя точка падения не достигнута»).

Каким мэром измерят избиратели предложенные обстоятельства?

Александр Шпетер о ситуации в строительстве

 Прошедший год, несмотря на сбой в последнем квартале, по инерции получился рекордным: впервые в истории, а может быть и в последний раз, мы ввели 246 тыс. кв. м жилья, — рассказал гендиректор ТДСК Александр Шпетер. — В рекордный советский 1988 год было сдано 203,9 тыс. кв. м.

Вошли в кризис

— Три квартала 2008 года мы работали стабильно. Осенью стало очевидным снижение спроса, а к концу года продажи сократились в пять раз. Сначала мы отнеслись к этому спокойно, казалось, Россия легче других пройдет финансовый кризис. Однако Россия не стала островком стабильности. Девальвация рубля в России — одна из самых глубоких. Россияне по сравнению с другими странами стали беднее на 40%.

Возродить спрос

— Ваша компания определяет ситуацию на рынке жилья в Томске?

— Доля компании на рынке чуть больше 30% от всех новостроек. Понятно, что на первичном рынке ориентировались на нас. Но статистика такова: общее количество сделок купли-продажи квартир в Томске в 2008 году составила 15 тыс., и только 4 тыс. из них — первичка ТДСК. Так что цены на жилье диктует вторичный рынок.

Сейчас в процессе строительства около 1 400 квартир, более 600 из них проданы. Остальные надо достраивать и продавать. Это для компании и нагрузка, и потенциал одновременно.

— Насколько повлияло на рынок сворачивание ипотеки?

— В прошлом году по ипотеке было куплено 20% квартир, еще 20-25% приобрели так называемые портфельные инвесторы (покупают на стадии строительства, потом перепродают). Таким образом, покупателей для себя и на собственные средства – 50-55%.

Инвестиционный спрос, я полагаю, в условиях кризиса не возобновится, но для удовлетворения реальной потребности в жилье нужно дать людям возможность взять деньги в банках и купить квартиру. Однако в банках сегодня очень жесткие условия кредитования (хотя и рыночные, и объективные): высокие процентные ставки, большой первоначальный взнос, почти невыполнимые меры по обеспечению кредита — требуется поручительство двух-трех физических лиц и т.д. Трудно найти человека, который способен преодолеть эти препоны. Плюс еще психологическая нагрузка — СМИ нагнетают разные страхи. Человек просто боится брать кредит. Нужно поднять уровень доверия к строительным организациям, банкам, власти. Нужно серьезно облегчить процедуру получения кредита, а потом еще помогать субсидированием процентной ставки, уменьшением первоначального взноса и т.п.

В компании уже с лета работает специальная программа для молодежи, облегчающая покупку квартиры томичам в возрасте до 35 лет. А недавно заработала новая программа для всех: можно оплатить 70% стоимости жилья и сразу заселиться, остальное – в рассрочку на 2 года.

— Сколько новых домов закладываете?

— Своих новых домов мы пока не закладываем, все внимание сосредоточено на достройке начатых объектов.

— То есть предполагаете, что 2010 год будет еще хуже?

— Я могу предположить, что ситуация на рынке будет хуже. В результате сокращения объемов жилищного строительства в Томске к 2010 году предложение будет значительно меньше спроса. И те жалкие остатки квартир, которые еще будут в продаже, будут стоить сумасшедших денег.

Ждем госпрограммы

— Власть, учитывая, что строительство — один из локомотивов экономики, с самого начала искала варианты поддержки отрасли.

В конце прошлого года действительно Федерация заявила о некоторых мерах государственной поддержки: сначала объявили котировки на жилье для военнослужащих – примерно 150 квартир в Томске, большую часть котировок выиграли мы. Планируется приобретение квартир для расселения из аварийных домов. Речь идет о 320 млн руб. для Томской области, из которых 260 федеральных, остальные из местных бюджетов. Но это направление осложнили условиями, во многом, наверное, невыполнимыми… Федерация готова дать деньги на достройку квартир с процентом готовности не менее 70, а это коробка без отделки. Получается, что на 30% аванса компания должна все завершить. И только потом доплатят остальные 70%, опять же за выбранные квартиры. Но достраивать надо не квартиру, а дом.

Вторая проблема – сегодня жилье для расселенцев предоставляется из принципа 1:1, то есть сколько квадратных метров человек освободил, столько и получит. Кто-то выезжает с 30 кв. м, а кто-то и с 9. И таких примерно половина. Квартир подобной площади в городе нет. Рассматривали разные идеи, и, на наш взгляд, единственно возможный вариант — быстро построить дом, где будут маленькие квартиры. У нас такой проект есть.

— Но этот дом не попадает в 70%-ю готовность?

— Ну… его очень быстро надо построить (смеется. – Прим. ред.). Опыт имеется. Мы только что возвели второй социальный дом за 2 месяца 20 дней.

Думаю, что и среди других строительных компаний будут желающие получить этот заказ. «Живые» деньги сегодня чрезвычайно важны. Поэтому пока говорим о возможных вариантах решения этой задачи, чтобы не упустить федеральные деньги.

— Но это же мизер по сравнению с вашими объемами?

— При обороте в 1,5 млрд руб. в месяц в 2008 году 300 млн. не очень решают проблему.

— Еще конкурсы ожидаются?

— Мы имеем информацию, что военнослужащим по России из 11 тыс. квартир приобретено только 3 тыс. Это у нас в Томске мы немедленно продали квартиры военным, а соседи не очень-то на это пошли, потому что очень низкая цена. …Я думаю, что правительство продолжит решать жилищные проблемы и военнослужащих, и расселенцев из аварийного жилья.

Частно- государственное

— А на местном уровне как развивается частно-государственное партнерство в Солнечной долине?

— В 2008 году стояла задача освоить 1 млрд 600 млн. руб. Каждая сторона внесла свою лепту, и хотя освоили чуть меньше, основное сделано: дорога, водовод, строится канализационный коллектор… Возводится первый детский сад с бассейном за счет денег бюджета. Можно сказать — задача первого года выполнена.

Считаю, что в 2009 году надо продолжить работы по завершению коммуникаций и дорог и искать инвестиции для строительства жилья. Жилья, которое будет продаваться. Востребованы малогабаритки – надо строить малогабаритное.

Но как сложится ситуация, какие возможности окажутся у области и города, у нас…

— А что с работниками?

— В этом году мы вынуждены будем сократить объемы до 40%. По логике, надо как минимум на 40-50% уменьшать затраты. Это не может не затронуть коллектив, который насчитывает сегодня 3 200 работников. Однако мы делаем все возможное, чтобы сохранить костяк трудового коллектива: ввели сокращенный рабочий день, сокращенную неделю, пересмотрели мотивационные системы, не продлили контракты с пенсионерами, ужесточили дисциплину. Намерены серьезно сотрудничать со службой занятости по организации временных рабочих мест, по переобучению людей.

Что дальше?

— Строители перестают закладывать новые дома?

— Да, к сожалению. И чтобы строители зашли на новые площадки, необходимы серьезные меры государственной поддержки. Это может быть вариант государственного заказа. Государство создало Фонд содействия жилищному строительству подобно Фонду реформирования ЖКХ. Конечно, требуется достаточно большое количество денег, и с нашим бюрократическим аппаратом непросто эффективно работать, но это был бы стопроцентный выход из положения.

Возможный вариант поддержки строителей — получение госгарантий на кредиты. Сейчас у нас нет денег от продажи недвижимости, и в банке кредит не возьмешь: очень высокие проценты, неподъемные условия залога.

Получена информация, что в правительстве подготовлено постановление по мерам поддержки не только 14 организаций в Москве, но и региональных компаний с числом работающих более 2 тыс. человек. Но государственная поддержка — сложная вещь, задумывается-то все к лучшему, а как получится — вопрос.

Строительную отрасль нужно поддерживать даже потому, что одно рабочее место здесь, по разным оценкам, создает от 7 до 13 дополнительных рабочих мест в других отраслях. Кроме того, стимулируется банковская деятельность, платятся налоги… Все должны быть заинтересованы, чтобы отрасль развивалась. Америка вышла из Великой депрессии именно благодаря строительству жилья и дорог.

Мы и сами не сидим на месте, ищем возможности участия в строительстве будущей атомной станции, объектов ТВЗ, объектов в других регионах. Будем браться за любую работу, чтобы сохранить производственные мощности компании и коллектив. А далее, мы надеемся, придет время возвращения спроса. Мы пережили уже два кризиса. Люди во все времена женятся, рожают детей, дети растут, учатся — жизнь не остановишь. Все эти дела лучше всего делать в собственной квартире.

Объем рынка пищевой промышленности в 2009 году в целом будет уменьшаться, наиболее устойчивыми окажутся те, кто смог занять высвобождающиеся ниши, считает исполнительный директор ЗАО «Сибирская Аграрная Группа» Руслан Гурьев.

– Если говорить об общеэкономических прогнозах — как будет себя вести «пищевка», думаю, что спад возможен в тех сегментах, где производятся достаточно дорогие продукты, не относящиеся к товарам первой необходимости, – пояснил «ТН» Гурьев. – По тем отраслям, где был импорт или есть импортозамещение, местные производители усилят свои позиции.

«Сибирская Аграрная Группа» в этих условиях чувствует себя достаточно устойчиво и намерена постепенно занимать небольшие высвобождающиеся доли рынка – процесс ухода мелких иногородних производителей уже начался. Подобная ситуация и в филиалах компании в соседних регионах:

– Уменьшили объем выпускаемой продукции Новосибирский мясоконсервный комбинат, «Торговая площадь», более мелкие производственные цеха, в Красноярске «Дымов» немного сбавил обороты… Мы будем увеличивать долю продаж своей продукции за счет уменьшения объемов других производителей, – поделился планами Руслан Гурьев.