В середине сентября суд города Южноуральска вынес приговор двум школьницам, осквернившим мемориал павшим в Великой Отечественной войне. Пьяные малолетки бросили в Вечный огонь траурный венок. Свое поведение девчонки объяснили желанием привлечь к себе внимание, побегать от прохожих и посмеяться. «Шутка» удалась: суд приговорил школьниц к году ограничения свободы за вандализм.

Эта история далеко не единственная в своем роде. Над Вечным огнем сушат ботинки и жарят шашлык, возле мемориалов танцуют тверк и демонстрируют растяжку. Каждый такой случай вызывает бурное возмущение общественности, море гневных постов в Интернете и непременные оргвыводы. Но есть и другой вандализм – тихий, ежедневный, привычный… Это заросшие травой памятники, облупившиеся постаменты, давно погасшие огни и почти неприметные ПХВ-бутылки из-под пива вокруг. Такой вандализм никого особо не цепляет. Привыкли.

В списках не значатся

За лето эксперты Томского отделения Общероссийского народного фронта провели беспрецедентную акцию, обследовав более двух сотен мемориалов ВОВ от областного центра до самых до окраин – во всех 20 муниципальных образованиях региона. Главной целью активистов ОНФ были Вечные огни и Огни памяти: сколько их, где располагаются, в каком состоянии находятся, какими документами располагают.

Сильно забегая вперед, скажем: из всех мемориалов Томской области (точное их число не могут назвать ни в ОНФ, ни в ветеранских организациях, ни в официальных структурах) реально Вечный огонь в нашем регионе только один – в Лагерном саду. Он же единственный имеет паспорт. Все остальные существуют на птичьих правах. И горят один-два раза в год.

Отправляясь в поход, общественники располагали сведениями о 44 мемориалах, пригодных для подключения газобаллонного оборудования. Это по данным областной администрации. На официальной цифири душа «фронтовиков» не успокоилась. Информация собиралась по самым разным источникам: памятным альбомам, издававшимся областным советом ветеранов к юбилеям Победы, архивным фото, газетным публикациям, рассказам глав сельских поселений, сведениям местных ветеранских организаций, беседам с жителями. Ну и, конечно, в поездках по настоящим медвежьим углам. Глава исполкома Томского отделения ОНФ Сергей Шаляпин быстро научился распознавать типовые архитектурные особенности памятников, где некогда стояла газовая горелка. Кое-где и трубы сохранились, и ниши, где устанавливали баллоны, и даже проржавевшие доисторические емкости из-под газа. В итоге мемориалов с огнями – бывшими и нынешними – получилось 60. То есть 16 объектов даже не были зафиксированы в официальном списке.

По словам Шаляпина, исколесившего в поисках погасших и еще горящих огней почти всю область, у единиц (как правило, в райцентрах) имеются хотя бы документы на землю. Большая часть памятников вообще ни в каких официальных бумагах не фигурируют. Соответственно, не имеется и регламентов, которые определяли бы порядок «возгорания», источники финансирования и т.д. Никаких нормативов на этот счет тоже не существует.

Постаревшая память

Удивительное дело. Федеральные и областные власти выделяют немалые средства на подготовку к празднованию Дня Победы, особенно если речь идет о круглой дате. При помощи коммерсантов формируется немалый фонд «Победа». Но до сельских мемориалов эти средства почти не доходят. А ведь большая их часть построена примерно тогда же, когда и мемориал в Лагерном, – в 70-е годы прошлого века, в крайнем случае – в первой половине 1980-х. Тогда каждый совхоз непременно строил памятник в центральной усадьбе, а кто побогаче и поамбициознее – и в отделениях. Причем директора не скупились, старались приглашать заезжих художников. Степень таланта и градус совестливости у них были, конечно, разными. И все же большей частью памятники были если и не шедеврами, то добротным «индпошивом». Но ваяли их все-таки не из бронзы и не из мрамора – все больше цемент с отдельными металлическими фрагментами. 50 лет для таких сооружений – большой срок.

И если в райцентрах за ними хоть как-то следят, то в глубинке и следить зачастую некому. В лучшем случае к празднику памятники подкрашивают и подмазывают (как правило, в стиле «бабушка сделала ремонт»). Ну, косят траву. И – до следующего года. Где-то состояние получше, где-то похуже. При этом получше, как правило, там, где огонь все-таки зажигают, пусть даже если это лампадка. Возможно, при прочих равных условиях просто именно там людям это действительно нужно. По-взрослому ухаживают только за мемориалом в Лагерном саду. Кстати, осенью там должны быть проведены инженерные обследования. Стоимость контракта составила 1,3 млн рублей.

Мало кто из томичей об этом знает, но есть в областном центре и еще один мемориал с огнем – в районе спичфабрики. За ним ухаживает школа № 19, а газовый баллон доставляет управляющая компания «МЖЭП-9».

Сухое горючее вместо газа

В муниципалитетах Огни памяти зажигают дважды в год – 9 мая и 22 июня. Если зажигают. Из районных «столиц» лишен огня Белый Яр – хотя «в другой жизни» он здесь был, горелка как архитектурный элемент в мемориале исчезла сравнительно недавно.

На следующий год, если не принять экстренных мер, вряд ли удастся подключить газ в Подгорном. Это становится просто опасным! К тому же в ходе «текущего ремонта» солдатские фигуры лишились лиц – их как будто стерли… Памятник выглядит просто жутко. Как пояснил Сергей Шаляпин, это довольно популярный на селе способ «оздоровления» погибающих монументов: на осыпавшуюся штукатурку накладывают марлечку и замазывают сверху глиной или цементным раствором. Понятное дело, не скульпторы…

Парадоксальным образом нет огня в Стрежевом и Кедровом. Своя логика в этом есть: эти города молодые, в Великую Отечественную здесь никто не жил. Но, рассказывают, в нефтеграде на прежнем памятнике горелка все же была, а на новом ее «аннулировали». Зато в Парабели действует единственный в регионе огонь, питающийся от магистрального газопровода. Но горит он, как и в других райцентрах, те же два дня в году. Хотя голубое топливо газовики поставляют в рамках спонсорской помощи, оно муниципалитету ничего не стоит. А вот Томску, чей мемориал к магистрали не подключен, а питается от газокомпрессорной установки, Вечный огонь обходится дорого: более 2 млн рублей в год. Правда, это вместе с обслуживанием. Это не к тому, что надо экономить, просто констатация факта. Цена вопроса для города Асино – 23 тыс. рублей, для Колпашева – 15 тыс. рублей, Первомайки – 13 тыс. Все прочие мемориалы обходятся либо газовыми баллонами, либо какими-то иными горелками. В некоторых селах и в северской военной части используется сухое горючее. В самом «пятом почтовом» Огня памяти тоже нет, а вот в бывшей деревне, а теперь микрорайоне Иглаково – есть. И неплохо содержится.

Воспитание Постом

Среди сельских памятников в самом приличном состоянии находятся мемориалы в Молчановском районе. Их всего четыре – в райцентре, в Нарге, Могочине и Тунгусове. Все в рабочем состоянии. В Молчанове прекрасный памятник, он расположен в красивом месте. Сам мемориал содержится прилично, вот только парк вокруг был на момент визита «фронтовиков» в весьма неряшливом состоянии. Впрочем, после визита экспертов ОНФ местные власти устроили уборку. В Тунгусове все в рабочем состоянии, но использовать газ здесь опасаются – зажигают свечки. Более-менее неплохо обстоят дела в Шегарском районе. Здесь практически все огни действующие. Хотя в самом райцентре не мешало бы снять с памятника вековые наслоения краски, а в Монастырке на месте отвалившихся барельефов установлены доморощенные «художества». Вроде бы и старались люди, но без слез не взглянешь. Удручающая картина в Каргале, где памятник разрушается с задней стороны.

В Томском районе состояние памятников ВОВ разное. Очень приличное – в Зоркальцеве, где много лет работает Пост № 1, а мемориал находится рядом с храмом, и местный батюшка принимает в его содержании большое участие. Хотя горелка Огня памяти – пять склеенных между собой тротуарных плиток… А вот в селе Губино прекрасный памятник, будто парящий над трассой, зарос травой и стремительно разрушается. В ужасном состоянии мемориалы в Батурине и Вершинине. Печальная картина и в поселке Копылово. А ведь это все отнюдь не медвежьи углы! До областного центра рукой подать. Чего тогда ждать от какой-нибудь асиновской Филимоновки (где Огонь памяти представляет собой цветочную клумбу) или кривошеинского Иштана (из-под козырька «красуются» клубни монтажной пены). Еловка и Ересная Кожевниковского района – еще два безрадостных адреса с разрушенными барельефами и заброшенными Огнями памяти.

В серьезном ремонте, по оценке экспертов ОНФ, нуждаются более трети обследованных памятников. Причем это касается как архитектурной части, так и инженерных систем. На 36 мемориальных комплексах требуется провести реконструкцию.

Но все же большая часть мемориалов находится в рабочем состоянии. Им требуется только уход: регулярная, а не только к празднику уборка, прополка, благоустройство газонов, покраска, замена плитки.

– При желании во многих селах Огни памяти можно восстановить. Другое дело – есть ли в этом потребность у местного населения? Где-то да, и мне об этом говорили, а где-то, увы, нет, – размышляет Сергей Шаляпин. – Если в деревне осталось 280 жителей, ответ очевиден. Может, там и не нужно восстанавливать горелку. Достаточно и клумбы. Но следить за памятником, поддерживать его в пристойном виде – это святая обязанность местных властей. Всю собранную информацию мы систематизировали, нанесли на карту патриотических проектов ОНФ http://imena.onf.ru/ и передадим в муниципалитеты. Надеемся, она поможет навести порядок – и с содержанием и ремонтом, и с учетом и паспортизацией.

Две сотни объектов паспортизацией сразу не охватишь. Поэтому, считают активисты ОНФ, начинать надо с райцентров. Где паспорт – там и нормативы, и регламенты, и финансирование. Официальное оформление, в том числе земельных отношений, – это только первый шаг. Еще предстоит работа над исторической справкой, изучение общественного мнения, составление перечня первоочередных работ и создание дорожной карты – на перспективу. И, конечно, создание Постов № 1. В идеале – при каждом мемориале. Подростки, стоявшие в карауле у Вечного огня, никогда не будут жарить на нем шашлык.