Архив рубрики: Мнение

Известные томичи говорят о том, что думают

Мнение

Дмитрий Евсейчук: О дешевых и важных лекарствах

Дмитрий Евсейчук
Дмитрий Евсейчук

Дмитрий Евсейчук, обозреватель «ТН»

Активисты Объединенного народного фронта бьют тревогу: даже в государственных аптеках перестают продаваться дешевые жизненно важные лекарства российского производства. Федеральная антимонопольная служба предложила повысить цены на них на 5 рублей. По мнению ведомства, без этой меры российские производители могут снять дешевые медикаменты с производства, сославшись на нерентабельность. 197 наименований лекарств стоимостью до 50 рублей отечественные компании выпускать уже перестали.

– Проблема с производством и продажей дешевых жизненно важных лекарств не решается уже много лет. Повышать их стоимость хоть на 5, хоть на 10 рублей бессмысленно. На первый взгляд идея правильная: дешевые лекарства можно будет продавать значительно выше себестоимости, и их все равно будут покупать.

Но в реальности дело не в том, что их нерентабельно производить и продавать. А в том, что массовая продажа дешевых лекарств автоматически сокращает объемы реализации дорогих аналогов. Производители и аптеки больше всего зарабатывают на дорогих медикаментах: их маржа значительно больше, чем у дешевых.

Допустим, буду я платить за «Омепразол» не 25–30 рублей, а 40. Казалось бы, аптекам и производителям будет выгодно увеличить объемы его производства и продажи. Однако аналогичный препарат «Омез» той же дозировки стоит в Томске 130–150 рублей. Если себестоимость его производства и выше, чем у «Омепразола», то ненамного. А цена обусловлена раскрученностью бренда, вложениями в рекламу. Так что продавать «Омез» намного выгоднее, чем «Омепразол», пусть и за 40 рублей.

«Омепразол» хотя бы средство довольно известное, спрос на него большой. Его продажа окупается за счет больших объемов. Гораздо хуже ситуация с малоизвестными дешевыми лекарствами, спрос на которые не высок. Именно такие медикаменты и прекращают производить фармацевтические компании.

Почему дорогие лекарства известны больше, чем недорогие? Причина та же: их производители вкладывают большие средства в рекламу бренда. На кого рассчитана эта реклама? На потребителей, на тех, кто болеет. Но зачем больным знать о пре­имуществах этих медикаментов, если им назначать лекарственные препараты должны врачи? Парадокс: медики заявляют о недопустимости самолечения, а реклама лекарств побуждает людей им заниматься. Мол, выпей наше уникальное средство, и боль в желудке или голове отступит. Фраза «применять по рекомендации врача» ситуацию не спасает, она всего лишь призвана соблюсти формальные требования к рекламе лекарственных препаратов.

Снизить стоимость и повысить конкурентоспособность дешевых препаратов поможет запрет на рекламу лекарств: в цену не будет закладываться брендирование. Одновременно нужно создать эффективную систему информирования граждан о списке дешевых жизненно важных препаратов отечественного производства. Причем с объяснением, какие дорогие лекарства можно ими заменить.

Мнение

Ольга Сорокина: Об алкоголе и школе

СорокинаОльга Сорокина, начальник отдела управления образования города Колпашева

Свежая идея Минпромторга о поддержке бизнеса через отмену запрета на продажу алкоголя возле социальных и спортивных объектов вызвала, мягко говоря, недоумение не только у депутатов, но и в учительской среде.

– Сколько было копий сломано, пока не навели порядок и не закрыли все торговые точки с табаком и алкоголем возле школ и детских учреждений.

По всей стране нередки были случаи, когда школьники на переменах запросто и легко бегали в близлежащие павильоны за спиртным. О каком воспитании могла идти речь? Общими усилиями государство и общество смогли создать жесткие нормативы и заставить владельцев магазинов их придерживаться.

В случае принятия законопроекта Минпромторга многолетняя профилактическая работа учителей по предупреждению правонарушений и преступлений, алкоголизма и наркомании не только сойдет на нет, а попросту станет профанацией. Снижение таких административных барьеров для предпринимателей, может, каким-то образом и приведет к увеличению прибыли. Но не думаю, что экономический эффект будет ошеломляющий. А вот моральный вред будет нанесен колоссальный.

Мне кажется, авторы идеи намеренно не просчитывают социальные последствия. Даже фантазию не надо напрягать: материализация замысла может серьезно стимулировать криминогенную ситуацию, удобрить почву для совершения преступлений. Создается впечатление, что у государства левая рука не ведает, что творит правая: с одной стороны сокращается время продажи спиртного в магазинах, с другой – увеличивается площадь распространения доступной алкогольной продукции. Гуляй не хочу! Закрадывается мысль, что без лоббирования идеи производителями алкоголя здесь не обошлось. Абсолютно поддерживаю точку зрения большинства: идея безусловно вредная и продиктована соображениями, берущими свое начало в идеологии спаивания населения. Надеюсь, что подобным провокациям будет дан отпор.

Другой вопрос – как сделать так, чтобы неповадно было подвергать ревизии хорошо зарекомендовавшие себя нормы. Такие, как закон 2012 года, запрещающий продажу алкоголя возле детских, образовательных, медицинских учреждений, на культурных, спортивных, военных объектах, рынках и вокзалах и прилегающих к ним территориях.

ЖКХ, Мнение

Владимир Фурсин: О справедливой плате за капремонт

Фурсин ВВладимир Фурсин, юрист в сфере ЖК

Депутаты Госдумы РФ из фракций КПРФ и «Справедливая Россия» обратились в Конституционный суд РФ с требованием признать сборы на капитальный ремонт многоквартирных домов незаконными. Их позицию поддержали Генеральная прокуратура и уполномоченный по правам человека в РФ Элла Памфилова. Суть претензий состоит в том, что при «котловом» способе сбора платы средства собственников одних домов уходят на капремонт других домов. В результате часть собственников может вообще не дождаться капремонта своего дома (либо не дожив до него, либо продав квартиру). Кроме того, зачастую стоимость капремонта оказывается больше или меньше средств, собранных с жителей данного дома. То есть одни за него недоплачивают, а другие переплачивают. Заседание Конституционного суда по вопросу капремонта назначено на 3 марта.

– Я не могу знать, какое решение примет Конституционный суд. Но очевидно, что существующая система сбора средств на капитальный ремонт многоквартирных домов действительно несправедлива.

Есть и другая сторона проблемы. По закону о приватизации жилья от 1991 года государство взяло на себя обязательства передать гражданам дома в «нормативном» состоянии. То есть сначала муниципальный или государственный собственник дома должен был его отремонтировать и только потом передать в собственность гражданину.

Если капремонта в доме не было, то вступает в действие ст. 16 закона «О приватизации жилого фонда РФ». Она гласит: «Приватизация занимаемых гражданами жилых помещений в домах, требующих капитального ремонта, осуществляется в соответствии с настоящим Законом. За бывшим наймодателем сохраняется обязанность производить капитальный ремонт дома в соответствии с нормами содержания, эксплуатации и ремонта жилищного фонда».

То есть все обязанности по капитальному ремонту возникают у граждан только с того момента, как государственный или муниципальный орган власти отремонтирует его за свой счет. Люди не должны оплачивать из своего кармана «недоремонт», накопившийся за десятилетия эксплуатации дома до передачи его в частную собственность.

Частично обязанности государства по капремонту приватизированного жилья выполнял Фонд содействия реформированию ЖКХ. С его помощью государство несколько лет финансировало капитальный ремонт жилья в регионах. Но, во?первых, не все дома с приватизированными квартирами были отремонтированы по этой программе. Во-вторых, практически везде был проведен частичный капремонт: заменена система отопления или водоснабжения, или старые лифты, или починена кровля. В законодательстве же речь идет о полном капремонте. Так что обязательства государства до сих пор в силе. Но это касается старого жилого фонда. В новых домах, где квартиры изначально были в собственности граждан, обязанности по капремонту у государства нет.

Мне кажется, было бы справедливо, если бы государство сначала проводило капитальный ремонт за счет бюджета, и только потом взимало бы с собственников жилья потраченные на ремонт деньги.

Деньги, Мнение

Лев Пичурин: О новой волне приватизации

Лев Пичурин, профессор

Лев Пичурин
Лев Пичурин

Какая бездна остроумия, соединенного с великой горечью о судьбе России, звучит в словах Александра Пушкина о глубоком экономе, умеющем «судить о том, как государство богатеет, и чем живет, и почему не нужно золота ему, когда простой продукт имеет»!

Каждый раз, когда видишь, что делают с нашей Родиной нынешние «глубокие экономы», которым не только золота, но и «простого продукта» для государства не надо, становится страшно за будущее России. Неужели все они действительно троечники, учившиеся «понемногу чему-нибудь и как-нибудь», но наукой о государстве и его людях так и не овладевшие? Ведь сегодня около 80% граждан России верят в то, что «прихватизация» была самым настоящим ограблением, делом, подпадающим под самые суровые статьи Уголовного кодекса! Те, кто реально рулит экономикой, не могут этого не знать. Правда, они, как правило, ничего и не скрывают. Наш дорогой (во многих смыслах) Анатолий Чубайс не скрывал, что главной задачей ваучеризации было остановить коммунизм. Впрочем, наверное, все уже забыли о диком грабеже в лихие девяностые, грабеже, выведшем Россию на первое место в мире по числу долларовых миллиардеров…

Суммарное состояние первых десяти из них составляет несколько более 5 трлн рублей. Называю этот факт вот почему. Приватизация конца прошлого века – преступление. Народ с этим смирился. Но не пора бы власти умерить ретивость? В 2015 году от приватизации получена сопоставимая со скромным бюджетом нашего города сумма – 7,2 млрд рублей. На 2016 год планируется продать народного имущества уже на 33,2 млрд рублей.

Но давайте шутки ради разделим 5 трлн на 33,2 млрд. Меньше одного процента! Если бы вместо новой приватизации потревожить на эту сумму хотя бы десяток олигархов, то не надо было бы продавать акции всемирно известного «Вологодского масла», компании «Алрос» и другие. Да и кому продавать? Зарубежным инвесторам?

Частная собственность, даже наворованная, в РФ священна, она у нас бдительно охраняется. Поэтому и учитель платит со своей зарплаты 13% подоходного налога, и олигарх властью не обижен: платит столько же – все справедливо. А в печать проникают данные, что люди в правительстве за один рабочий день получают как 20 учителей за месяц. Это как же напряженно работают некоторые наши чиновники! А ведь еще и у их жен кое-какая мелкая собственность на пару миллиардов имеется… Ну как им без приватизации-то прожить?

Каков прогресс! В ХХI веке можно великую страну завоевать, не привлекая ни армии, ни флота, ни ядерных бомб. Существуют другие инструменты, один из них – приватизация с участием иностранных инвесторов. Впрочем, гражданами какой страны надо считать тех, чьи миллиарды через иностранные банки работают на наших противников?

…Слово «экономика» имеет греческое происхождение, его буквальный смысл – правила ведения хозяйства дома. И даже обыкновенная домохозяйка знает, что нельзя бездумно распродавать нажитое ее родителями имущество, нельзя даже самому дорогому соседу позволять вмешиваться в хозяйство своей семьи. И только последний пропойца тащит из дома все, что попало под руку, лишь бы сегодня порадоваться. Чем это обычно кончается?

Мнение

Елена Лосева: О несознатель­ных льготниках-отказниках

ЛосеваЕлена Лосева, инвалид второй группы

Прочитала недавно, что инвалиды, отказываясь от бесплатных лекарств в пользу денег, создают сложную ситуацию и для себя, и для товарищей по несчастью. Во-первых, «благодаря» этому средств на лекарства не хватает. Во-вторых, такой необдуманный поступок может привести к очень тяжелым, даже страшным последствиям при обострении болезни. Дескать, люди не понимают, что они отказываются не только от аспирина, но и от очень дорогих специфических лекарств, например при онкологии. И даже от бесплатных обезболивающих. Между строк читается: «Ай–яй–яй, какие нехорошие и несознательные люди эти больные». То ли от жадности, то ли по недомыслию подвергают угрозе себя и других.

Уже не в первый раз слышу и читаю нечто подобное, и все время хочется спросить: наши медицинские чиновники не знают, в чем дело? Уверяю, дело не в недомыслии. И жадность тут ни при чем. Мало кто из льготников предпочитает получить льготу в монетизированной форме для того, чтобы ее проесть. И тем более пропить. Беда в том, что льготное лекарство зачастую – это просто рецепт, отоварить который не представляется возможным. Ну нет этих лекарств в аптеке в данном месяце. Платно – есть, а бесплатно – нет. А если есть, то дешевые отечественные препараты, а не качественные импортные. Конечно, когда доктор прописал тот же аспирин, разница не принципиальна. Но если речь идет о серьезных препаратах, например сердечных, ни у одного честного врача не повернется язык сравнивать оригинал с дешевым аналогом-дженериком. Вот и вынуждены инвалиды, даже отоварив заветный рецепт, покупать необходимое лекарство уже за свои деньги.

Что в таком случае остается льготнику? Правильно, перейти на нал. Попутно исчезает еще и необходимость каждый месяц записываться на прием к терапевту и просиживать час-полтора в очереди. Узкий специалист, даже если вы стоите у него на учете и были на приеме, выписывать бесплатный рецепт не имеет права. А потом чиновники искренне удивляются: и что это у нас такие очереди в поликлиниках? Регистратуры виноваты? Не в них дело. А в том, что значительная часть очередников – это все те же льготники, пришедшие за своими рецептами. Вполне здоровые хроники в состоянии ремиссии, без обострений. Сидят, бедолаги, собирают вирусы.

Мнение

Геннадий Сергеенко: Об акцизах на вредные продукты

Сергеенко
Геннадий Сергеенко

Геннадий Сергеенко, директор ЗАО «Дубровское»

Убежден, что введение акцизов на пальмовое масло и сладкие газированные напитки давно назрело. Не думаю, что правительство пытается заткнуть бюджетные дыры и в поисках средств настрое­но на непопулярные меры. Хотя, несомненно, будут затронуты интересы малоимущей части населения.

Мне кажется, акцизы вводятся действительно с целью ограничения использования в производстве продуктов питания вредных составляющих, того же растительного жира импортного происхождения. К сожалению, увлечение производителей дешевым суррогатом так велико, что они используют пальмовое масло буквально везде: от производства шоколада и мороженого до диетического творога и сыров. Маркетинговых выгод хоть отбавляй, ведь «пальма» способна значительно усилить вкус продукта. Пирожные или конфеты с пальмовым маслом прекрасно смотрятся, кажутся очень вкусными, их хочется есть снова и снова. А это чревато ожирением. Да и фастфуд, как утверждают диетологи, сидит на «пальме».

Серьезно озабочены и кардиологи: организм с лакомствами получает дозу жирных насыщенных кислот выше всех пределов. А это накопление холестерина и прямая угроза инфаркта.

Если врачи бьют тревогу, значит, вредные ингредиенты действительно нужно ограничить. Причем надо действовать жестко и решительно. Необходимо вернуться к производству продуктов без применения пальмового масла. Как же раньше обходились без него? Вкуснейшее мороженое по ГОСТу, конфеты таяли во рту, а не в желудке. О чипсах вообще никто ничего не знал.

Пока акцизы, по заверению Мин­экономразвития, окончательно не просчитаны. Думаю, они должны быть настолько высокими, чтобы производителям стало невыгодно широко использовать «пальму» и безмерно производить сладкие газированные напитки.

Прямым запретом действовать нельзя: при импорте сырья и долгосрочных контрактах с десятками стран правила ВТО нарушать чревато. Предложение Минсельхоза о предупреждении потребителя крупными буквами на упаковке считаю несерьезным: производители давно пишут большим шрифтом названия газированного напитка, и школьник с удовольствием покупает многолитровую бутылку к пакетику чипсов на обед.

Но сделать так, чтобы общество само отказалось от вредных продуктов, было бы замечательно. Необходимо использовать все методы: от воспитания и просвещения народа до экономического стимулирования производства. И вопрос отпадет сам собой.

BELOWTABSLEFT2, Мнение

Вера Долженкова: Об унижении ценой в 172 рубля

dolzhenkovaВера Долженкова, главный редактор газеты «Томские новости», заслуженный работник культуры РФ

Инициировав очередной «Народный рейтинг», посвященный на этот раз оценке работы торговых сетей на территории Томской области (стр. 10–11 сегодняшнего номера газеты), я с большим удовлетворением обнаружила, что среди опрошенных имею немало единомышленников. Речь о тех, кто добрым словом отозвался о деятельности «Фуд City», вернее, супермаркета «Манеж» на улице Беринга. Больше десяти лет являюсь постоянным покупателем этого магазина, но 25 января получила такой удар под дых, что до сих пор не могу толком вздохнуть.

В моей 12-рожковой люстре перегорела лампочка. Прихватив ее с собой (особый цоколь, буквы какие-то навороченные с цифрами), вечером пошла в «Манеж», чтобы купить точно такую же. Проходя в торговый зал, в одной руке держала «перегорелку», другой толкала тележку. Потом сунула лампочку в карман и вперед по рядам-витринам. Одно взяла, другое… Когда очередь дошла до электротоваров, долго не могла найти то, что было нужно. Потом искала стенд, где лампы проверяют. Потом долго копошилась, пытаясь выяснить, не бракованная ли новая. И в какой-то момент почувствовала на себе очень пристальный взгляд. Со второго этажа меня буквально сверлил глазами юный охранник. Я бы поняла этот взгляд летним днем лет 20–30 назад, когда носила мини-юбки, высокие каблуки, вызывающее декольте и с удовольствием ловила на себе заинтересованные взоры мужчин…

Учитывая, что охранник, не сводя с меня глаз, очень эмоционально говорил по рации, сделала вывод – он меня заподозрил в каких-то грязных делишках. Сначала стало смешно. Мой средний чек в этом магазине – 3,5 тыс. рублей. Бываю здесь минимум дважды в неделю, потому что на рынки и другие торговые заведения совершенно нет времени. Кроме продуктов, кормов для кота закупаю здесь и бытовую химию, и средства гигиены и так далее и тому подобное. И лампочка стоимостью 172 рубля ну никак не отразилась бы на моем экономическом состоянии.

Потом я еще немного покружила по торговому залу, бросая в корзину товары. Рассчитываясь на кассе, с удовольствием поболтала о погоде и новых спектаклях в театре с кассиром (знаю их почти всех). И опять заметила на себе особенный взгляд уже другого охранника. Понятно – сейчас начнется. Охранник в ожидании раскрытия преступления века железным голосом выдал: «Чек дайте!» Я была готова к такому повороту событий и вместе с чеком, с трудом сдерживая эмоции, подала и перегоревшую лампочку. Он в ответ лишь бросил: «Так вы поняли, в чем дело? Ну, ладно». И, не говоря ни слова, ретировался. От возмущения, обиды и несправедливости я взорвалась в ожидании хотя бы одного слова извинения. Куда там! Минуту спустя увидела несущегося к выходу того самого юного охранника со словами: «Вы эту тетку взяли?» Честное слово, я еле сдержалась, чтобы не стукнуть его перегоревшей лампочкой по лбу.

Администратор, слушая мой возмущенный рассказ, хлопала длинными ресницами и улыбалась: «Напишите жалобу. Вообще-то это их работа».

Из преданного посетителя с высокой покупательской способностью я в течение нескольких минут превратилась в человека, который сегодня не то что говорить, но и думать о «Манеже» без отвращения не может. Я понимаю: сходящие с ума от безделья охранники, на которых пахать и пахать надо, а они часами вынюхивают-выискивают воришек в магазине, отличаются особыми качествами. Мало того что они действуют абсолютно непрофессионально и бестолково, так еще и просто невоспитанные жлобы, у которых язык даже не приспособлен к произношению слова «простите».

Не знаю, что должно про-изойти, чтобы я вновь переступила порог «Манежа».

Мнение

Юрий Федораев: Об ужасных новостях

федораевЮрий Федораев, арбитражный управляющий

Мне надоело, что журналисты постоянно пугают нас кризисом, санкциями, войной, терактами и далее по списку. Утром встаю, включаю телевизор и что вижу? Страшное ДТП с многочисленными жертвами! Упал самолет! Наводнение! Убийство! Коррупция! Изо дня в день СМИ нагоняют такой негатив, что жить не хочется!

То же самое и с индустрией развлечений. Интересуюсь, что жена смотрит по телевизору: какой-то фильм с кучей убийств. Сын играет в компьютерную игру, где надо кого-то догнать и бензопилой перепилить.

Ну как в такой агрессивной среде, где нас вдобавок пугают грядущими ужасами, можно жить? Давайте либо совсем помрем, либо перестанем друг друга запугивать.

Нам постоянно сообщают о том, что нефть дешевеет, а рубль падает. Любой новостной сайт в Интернете только об этом и говорит: мол, экономике конец, рубль сейчас рухнет окончательно, так что хватай мешки – вокзал отходит.

А потом сами удивляемся тому, что утром человек сел в машину, по дороге встретил другого водителя, они поругались и покалечили друг друга. Как иначе, если они оба перед этим насмотрелись телевизора?

Почему так же громко наши СМИ не извещают о том, что рубль растет, а жизнь прекрасна и удивительна? Потому что это не так интересно. Центр удовольствия в мозгу человека расположен рядом с центром тревоги. Поэтому самую большую встряску, наибольшее количество адреналина человек получает от тревожной новости. Так природа устроила, чтобы увеличить шансы человека на выживание.

Но изо дня в день давать плохие новости – самый верный способ уничтожить государство. Если бы я хотел уничтожить Россию, то именно так бы и делал. И давал бы премии тем журналистам, кто сообщит самую кошмарную новость.

Людей надо защищать от негативной информации. Например, ограничить показ фильмов со сценами насилия. Установить планку: в одном новостном выпуске не больше 10% негативной информации. Это не будет каким-то враньем, потому что хорошего в нашей жизни действительно намного больше, чем плохого. Я понимаю, что сделать это не так просто, но страну срочно нужно спасать.

Мнение

Михаил Сергейчик: О коллекторских агентствах

СергейчикМихаил Сергейчик, руководитель проекта повышения финансовой грамотности «Ваши личные финансы»

Спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко призвала ускорить принятие закона о коллекторской деятельности, чтобы защитить россиян от шантажа и давления со стороны коллекторов. «Сегодня этот вид бизнеса фактически превратился в криминальный. Все чаще мы слышим об абсолютно вопиющих случаях выбивания долгов. Учитывая, что сумма просроченной задолженности по кредитам увеличивается, клубок проблем в этой области будет нарастать как снежный ком», – заявила Матвиенко.

Попытки ввести коллекторские агентства в рамки предпринимались уже неоднократно. Но всегда находятся какие-то пути обхода, потому что банкам надо возвращать долги, и они делают это самыми различными способами. В условиях экономического кризиса эта проблема становится глобальной: доходы населения падают, обслуживать долги становится сложнее, и количество «плохих» (невозвратных) кредитов растет.

Так что это палка о двух концах: заемщиков надо защищать от агрессивного выбивания долгов, а банковскую систему – от роста просроченной задолженности.

Тем, кто лишился возможности исправно обслуживать кредиты, я рекомендую не прятаться от банка, а прийти в офис, объяснить ситуацию и договориться о реструктуризации задолженности. Как правило, банки идут навстречу, им это проще и выгоднее, чем гоняться за неплательщиками. И, наверное, в непростое время лучше вообще отказаться от мысли брать новые кредиты.

Но возникает еще один вопрос: что делать с такой сферой деятельности, как микрофинансовые организации, которые растут как грибы после дождя? Доходит до того, что на одной остановке до четырех таких киосков стоит!

Банки дают кредиты более-менее аккуратно, они стараются следить за тем, чтобы у заемщиков была реальная возможность их обслуживать. А в микрофинансовых организациях средняя ставка 2% в день. Они работают по схеме малых чисел: мол, не так страшно занять 10 тыс., чтобы через пять дней вернуть 11. Одна тысяча – это, казалось бы, не так уж и много за возможность перехватить до зарплаты. Однако если перевести эти малые числа в большие, например, как в банках, на год, то ставка в ряде случаев доходит до 9 500% годовых! Потому что начисляются дополнительные проценты за просрочку, потом на просрочку за просрочку и так далее. И как решать вопрос с просрочкой у таких организаций, не понятно.

BELOWTABSLEFT1, Мнение

Дмитрий Евсейчук: О бессмысленности запретов в Интернете

Дмитрий Евсейчук
Дмитрий Евсейчук

Дмитрий Евсейчук, обозреватель «ТН»

Московский городской суд дважды, 9 ноября и 4 декабря, принял решение о вечной блокировке сайта Rutracker.org. Это крупнейший русскоязычный BitTorrent-трекер – сайт, с помощью которого можно было бесплатно скачивать фильмы, музыку, книги и многие другие файлы, всего около 1,6 млн различных раздач. Он насчитывал почти 15 млн зарегистрированных аккаунтов, средняя посещаемость сайта превышала 1 млн посещений в день.

Решение о блокировке трекера суд принял по жалобе издательства «Эксмо» и ЗАО «СБА-Продакшн» на бесплатное распространение их интеллектуальной собственности (ряда книг и фонограмм). Для пользователей, находящихся на территории России, доступ к сайту Rutracker должен был прекратиться 9 декабря. Однако 7 декабря общественная организация «Роском-свобода» обжаловала решение суда, тем самым продлив свободный доступ к трекеру на время до нового судебного процесса.

Но теперь решение суда для миллионов российских пользователей уже не имеет значения. Запреты и блокировки популярных интернет-ресурсов дали обратный эффект: россияне научились обходить блокировки с помощью простейших программ, которые можно свободно найти и скачать в Интернете.

Судя по различным форумам, решение о вечной блокировке Rutracker стало шоком для пользователей российского сегмента Интернета. Их возмутило, что какие-то посторонние организации из-за нескольких файлов лишают всех доступа к огромному хранилищу знаний, произведений культуры и индустрии развлечений. И это притом что в Интернете в свободном доступе находится гигантское количество ресурсов порно, блокировать которые никто особенно не торопится.

Стоит учесть, что в 2007 году Rutracker потерял часть участников проекта из-за решения администрации сайта о недопустимости пиратства и стал удалять раздачи по требованию правообладателей.

Так что сразу было понятно, что целью жалобщиков является именно закрытие сайта. Если бы они хотели защитить свою интеллектуальную собственность, то просто потребовали бы от администрации Rutracker убрать книги и музыку, права на которые им принадлежат. Именно так поступают тысячи других правообладателей, а также Роскомнадзор, по требованию которого администрация сайта регулярно убирает раздачи, которые, по мнению надзорного органа, производятся незаконно.

Поэтому, когда Rutracker создал специальный раздел, посвященный различным способам обхода блокировки, множество законопослушных пользователей, которым раньше и в голову не приходило пользоваться запрещенными ресурсами Интернета, стали увлеченно осваивать соответствующие программы. 6 декабря сайт провел акцию «Учения по гражданской обороне»: сам заблокировал доступ к своим ресурсам и предложил пользователям попробовать обойти эту блокировку. Результат превзошел все ожидания: количество посещений сайта в этот день составило более 1,3 млн – на 200 тыс. больше, чем обычно.

Таким образом, очередной запрет привел к тому, что огромная армия россиян сможет теперь посещать почти все заблокированные сайты Интернета. Более того, многие программы обхода блокировки делают пользователей невидимыми для провайдеров и правоохранительных органов. Ну и, конечно, у заблокированного Rutracker исчезнет мотивация убирать раздачи по требованию российских правообладателей.

Мнение

Олег Хазанов: Об интригах вокруг «Ойкумены»

TNews814_09Олег Хазанов, доцент кафедры истории Древнего мира, Средних веков и методологии истории ТГУ

Фестиваль несветской музыки и межконфессионального диалога «Ойкумена», который должен был пройти 5 декабря в молодежном центре СибГМУ, был отменен из-за того, что руководство медуниверситета внезапно отказалось предоставлять помещение. Как сообщили организаторы фестиваля, позиция ректората резко поменялась после визита туда руководителя Томского информационно-консультационного центра по проблемам сект и оккультизма «К истине» Максима Степаненко. Оргкомитет сообщил о переносе даты проведения фестиваля на февраль следующего года.

На межконфессиональном фестивале «Ойкумена» я должен был вести дискуссии круг-лого стола на тему «Что такое счастье?». Однако руководство СибГМУ внезапно отказалось предоставлять помещение для проведения фестиваля, причем без какого-либо внятного объяснения.

Главную роль в этом решении сыграли действия Максима Степаненко, православного активиста, известного своими странными выходками не только в Томске, но и за его пределами. Насколько я знаю, он сходил в ректорат и что-то наговорил там про вредность проведения фестиваля. Как я понял, Степаненко обвиняет организаторов «Ойкумены» в каких-то сектантских шабашах, несмотря на то что цель фестиваля вполне благородная – способствовать взаимопониманию и мирному диалогу между разными религиозными конфессиями.

Но у меня нет вопросов к Степаненко, с ним давно все ясно. У меня есть вопросы к людям, которые пошли у него на поводу. Когда Степаненко приходит к какому-то руководству и говорит, что в случае проведения мероприятия это начальство может пострадать от вышестоящего начальства, то легче всего, конечно, такое мероприятие запретить. Тут ведь даже не надо думать о реальном содержании мероприятия, о тех людях, которые его организовывают или в нем участвуют. Обычная реакция бюрократа: лучше перестраховаться и на всякий случай запретить, чем взять на себя ответственность и потом за что-то отвечать.

С другой стороны, винить во всем только бюрократическую трусость тоже не правильно. Раньше фестиваль на площадке СибГМУ неоднократно проводился, Степаненко вел себя так же агрессивно, но никто мероприятия не отменял. Изменилось само время. Атмосфера в нашем обществе стала более нетерпимой, поэтому и начальники начали вести себя намного осторожней.

Еще недавно на выходки Степаненко российское общество реагировало резко отрицательно (например, на его предложение называть матерей-одиночек матерным словом). А теперь его деятельность кажется не такой уж маргинальной. В конце концов, если можно запретить оперу «Тангейзер» в Новосибирске, то почему нельзя отменить фестиваль «Ойкумена» в Томске?

Мнение

Андрей Бурлуцкий: О новой схеме общественного транспорта Томска

БурлуцкийАндрей Бурлуцкий, старший преподаватель кафедры автомобильных дорог ТГАСУ

Сейчас томичи активно обсуждают проект новой схемы маршрутной сети, который по заказу городской администрации сделала пермская компания «Радар». Горожане высказывают к авторам проекта много претензий. С моей точки зрения, некоторые из них явно несправедливы, а некоторые совершенно обоснованны.

Стремление мэрии изменить транспортную схему я поддерживаю. Потому что процесс стихийного формирования автобусных маршрутов Томска был продиктован коммерческими интересами перевозчиков. В результате возникло многократное дублирование маршрутов на центральных улицах с наибольшим пассажиропотоком и, как следствие, конкуренция между перевозчиками. Пытаясь перехватить друг у друга пассажиров, водители маршруток усугубляют аварийную ситуацию на томских дорогах. Как следствие, снижается общая скорость автомобильных потоков, нарушаются регулярность движения и технологическая дисциплина общественного транспорта. То есть снижается эффективность всей транспортной системы города.

Сотрудники «Радара» проделали очень большую и важную работу по исследованию и анализу пассажиропотока маршрутной сети Томска. Предложенные ими мероприятия позволят снизить степень многократного дублирования маршрутов на отдельных участках, и это, возможно, снизит загруженность некоторых магистралей.

Говорю «возможно», потому что в схеме, представленной на сайте администрации для публичного обсуждения, маршруты представлены не полностью, указаны только их конечные пункты. А без подробной и полной схемы анализировать и обсуждать этот проект в принципе невозможно.

К сожалению, по ряду причин снижение загрузки центральных магистралей не будет глобальным.

Большим минусом проекта стало недостаточно подробное исследование мнения пассажиров. Его надо было проводить массово и по всем правилам, путем профессиональных социологических опросов с большой выборкой. Причем в первую очередь среди жителей Степановки, Академгородка, Солнечного, Восточного и прочих блокированных районов с затрудненной транспортной доступностью. Им и сейчас довольно сложно добираться до центра города, а с введением новой схемы станет еще сложнее.

Конечно, сейчас можно выслушать предложения томичей и внести корректировки. Но глобально ситуацию это не исправит, потому что такие основополагающие вещи необходимо делать до создания общей модели.

Сокращение общего количества автобусных маршрутов не критично, так как некоторые из существующих маршрутов явно избыточны. Но сократить их можно только в том случае, если одновременно будет повышена дисциплина среди перевозчиков, чтобы они работали по расписанию и интервалы движения у них составляли не больше 5–7 минут, а не 15–17, как сейчас на отдельных маршрутах. Если организация процесса останется на нынешнем уровне, то сокращать количество маршрутов нельзя.

Не вижу также смысла в том, чтобы полностью менять номера всех маршрутов. Это можно сделать только для тех, которые очень сильно поменялись. А привычные томичам маршруты лучше оставить под их старыми номерами. Кроме того, надо было рассматривать не маршрутную схему отдельно, а всю транспортную систему с учетом личного автотранс-порта.

У меня есть еще ряд профессиональных замечаний к проекту (например, по поводу ряда левых поворотов). Но все эти замечания можно объединить в одно: зря иногородние авторы новой схемы не воспользовались опытом и наработками томских специалистов. Например, мы работу по корректировке маршрутной схемы выполняли около десяти лет назад, наша кафедра создала тогда комплексную модель транспортной схемы Томска, которая сейчас морально устарела, но содержит многие вещи, которые можно было использовать для создания новой схемы.

Мнение

Сергей Самойленко: О конфликтологах и психологах

TNews811_09Сергей Самойленко, учитель истории

В 2016 году во всех общеобразовательных школах Томской области будет создана служба медиации. Как пояснила заместитель начальника областного департамента общего образования Елена Вторина, медиаторами (специалистами по разрешению споров и конфликтов) станут школьные преподаватели, которые проходят необходимую подготовку с мая текущего года.

Очень сомневаюсь, что создание в школах служб медиации принесет какой-то положительный эффект. По-моему, это будет очередная лишняя структура в большой школьной машине.

Я спросил у руководителей нескольких школ, зачем нужны медиаторы, если есть школьные психологи, которые выполняют похожие функции. И в одной из школ ответили, что психологи будут заниматься душой, а медиаторы – социализацией и разрешением конфликтов между детьми и их родителями. Типа службы доверия. Но ведь это дублирование функций не только психологов, но и классных руководителей.

А ведь психологи и так работают в школах не очень эффективно, многие из них просто отбывают там рабочее время. Теперь в помощь одной неэффективной службе создают другую, которая, как мне кажется, будет столь же неэффективной.

В нескольких томских школах медиаторы уже существуют, и меня заинтересовало, кто занимает эту должность и из каких источников она финансируется. Оказывается, должность медиатора совмещают учителя и зачастую на общественных началах. По сути, это просто дополнительная нагрузка, которая даже не оплачивается! О каком качестве медиации можно тогда говорить?

Впрочем, в одной школе мне сказали, что учителю за медиацию доплачивают, но за счет стимулирующих выплат, которые начисляют учителям за участие в конкурсах и прочую активную деятельность. То есть никакого дополнительного источника финансирования нет, просто остальные учителя начинают получать меньше.

И еще один интересный момент. В частных средних учебных заведениях Томска о введении медиации в муниципальных школах ничего не знают и у себя вводить эту службу не собираются. Наверное, потому что там не любят тратить деньги на ненужные затеи.

Мнение

Лариса Дериглазова: О российских последствиях парижских терактов

ДериглазоваЛариса Дериглазова, профессор кафедры мировой политики исторического факультета ТГУ

Чтобы спрогнозировать, как теракты в Париже повлияют на отношения Евросоюза с Россией, нужно понимать, что политика санкций и сотрудничество в борьбе с терроризмом – это разные вещи. Полагаю, что ЕС сохранит режим санкций, введенный в марте 2014 года в ответ на присоединение Крыма к России, но при этом сотрудничество в области безопасности может активизироваться.

Совместная борьба с международным терроризмом требует согласования действий силовых и разведывательных структур стран ЕС и России, что может привести к улучшению отношений и восстановлению доверия. Совместная борьба с терроризмом может также сместить акценты мировой политики, и тогда ситуация на Украине может оказаться в тени большей угрозы со стороны ИГИЛ. Возможно, это подготовит почву для нахождения компромисса, но пока, я думаю, трудно ожидать изменения или отхода ЕС от режима санкций, а также то, что Россия снимет санкции на ввоз европейских товаров или откажется от санкционных списков.

Европейский союз, столкнувшись с двумя проблемами – массовой миграцией из стран Ближнего Востока и террористическими действиями на своей территории, включая угрозу проникновения с беженцами боевиков ИГИЛ, будет вынужден сконцентрироваться именно на решении этих проблем. Обустройство более миллиона мигрантов и поддержание безопасности требуют координации усилий, огромных средств и согласования действий 28 стран ЕС. Это сложная задача, учитывая, что в союзе сохраняются разногласия по поводу объема помощи и условий ее предоставления беженцам.

Я не знаю целей террористов, поэтому мне трудно предсказать, станет ли террористическая атака Парижа началом большой войны против Европы или это был единичный акт мести и устрашения со стороны ИГИЛ. Но на этот счет уже высказал свое мнение такой квалифицированный специалист, как Даниэль Биман, директор Центра по изучению ближневосточной политики института Брукингса (США). В статье, опубликованной 16 нояб-ря под заголовком «Почему ИГИЛ может пожалеть о своем решении начать глобальную войну», эксперт высказывает мнение о том, что, возможно, атака на Париж показывает переход стратегии ИГИЛ с регионального на глобальный уровень.

Такое решение может быть продиктовано идеологическими причинами и началом глобальной войны против Запада, который вел войны в Ираке и Сирии. Это может быть связано со значительным количеством выходцев из Европы, присоединившихся к ИГИЛ. Согласно данным спецслужб США, в феврале 2015 года в Сирию приехали воевать более 20 тыс. иностранцев, включая 150 человек из США и более 3 тыс. из Европы. Эксперт полагает, что теракты в Париже могут быть демонстрацией силы для привлечения молодых сторонников из стран Европы в ряды ИГИЛ.

Однако Биман считает, что переход на глобальный уровень означает поражение для террористических групп, так как они теряют местную и региональную поддержку, от которой зависит их выживание; они становятся целью согласованных действий сильных противников, которые будут использовать все имеющиеся ресурсы для уничтожения террористов.

Мнение, Транспорт

Валерий Падерин: О несправедливой плате за федеральные дороги

падеринВалерий Падерин, уполномоченный по защите прав предпринимателей в Томской области

Плату за проезд по федеральным трассам начали платить владельцы грузовых автомобилей весом свыше 12 тонн. Изначально сумма сбора была установлена в размере 3,06 рубля за один километр дороги. Но перед вступлением в силу закона о взимании сбора с большегрузов тариф был снижен до 1,53 рубля за километр. Льготный период продлится до марта следующего года, после чего размер платы вырастет в два раза.

Логика авторов закона понятна: кто больше всех разбивает дороги, тот и должен платить за их ремонт. Это уже третий сбор на ремонт дорог. Первый включен в акцизы на бензин, а второй – в транспортный налог. Но дело даже не в этом, а в том, что новый сбор ударит в первую очередь по жителям отдаленных от Москвы регионов – Урала, Сибири и Дальнего Востока.

Многие товары мы привозим в Томск из центра страны не потому, что мы ленивые и не хотим, например, выращивать яблоки. Они у нас просто не растут, мы всегда будем их возить. А раз мы с Краснодарского края везем яблоки за тысячи километров, то будем теперь платить не только за саму перевозку, но и за сбор с большегрузов на дорогу. Так что для нас возрастет стои-

мость почти всех товаров. Причем больше всего платить будут те, кто дальше живет от центра. То есть Дальний Восток.

Вторая сторона несправедливости заключается в том, что, больше всех заплатив за ремонт федеральных трасс (в виде роста цен), мы меньше всех получим этих денег на ремонт своих дорог. Потому что в Томской области, например, общая длина федеральных трасс составляет… всего 37 километров! Это дорога от Алаева до Томска. Примерно такая же ситуация на Камчатке, только там рост цен будет еще больше.

Получается, что деньги соберут отсюда, а дороги будут ремонтировать в центральной части России. Не потому, что люди такие плохие, а потому, что там федеральных трасс больше.

Как ни странно, но ко мне обратились по этому поводу не транспортные компании, а производители. Потому что они не хотят, чтобы на пустом месте выросла конечная цена их продукции для потребителей. Перевозчики по этому поводу почему-то особо не волновались. Я разговаривал с представителями томских транспортных компаний, и они сказали, что просто включат эти расходы в стоимость своих услуг.

Вообще, слишком многие отнеслись к этой проблеме так, словно все рассосется само собой. Не рассосется. Уверен, что правительство не пойдет на отмену этого закона, чтобы не показать слабость, чтобы не возникло ощущения, будто стоило только обществу надавить, и правительство тут же пошло на попятную.

Поэтому я поднял этот вопрос для уполномоченных по защите прав предпринимателей по Дальневосточному и Уральскому федеральным округам, а также написал соответствующее письмо федеральному уполномоченному Борису Титову. Три с половиной месяца, оставшиеся до двукратного увеличения тарифа, мы рассматриваем как передышку для того, чтобы обосновать свою позицию.

Позиция заключается в том, что для Уральского, Сибирского и Дальневосточного федеральных округов сборы должны быть значительно снижены по сравнению с остальными округами.